Ирина Щеглова - Большая книга ужасов – 69 (сборник)
– Что с тобой? – озабоченно спросила тетка Ирина, она только что проснулась и возилась с ремнем безопасности.
– У вас какие-то проблемы? – почти ласково спросила стюардесса.
Эля, не глядя на нее, отрицательно мотнула головой:
– Все нормально, спасибо… – ответила тетка, щелкнув металлической пряжкой.
Стюардесса ушла, Эля выдохнула – померещится же такое! И снова прильнула к иллюминатору.
Наконец город выплеснулся откуда-то, прямо под крыло, выступил, набежал, сгрудился. Самолет проплыл над ним, заходя на еще один широкий вираж.
Он вздрогнул, выпуская из подбрюшья шасси, коснулся ими бетонной полосы, покатил, гася скорость, замер… и вот уже медленно, спокойно развернулся и поехал не спеша на стоянку.
Но внутри – Эля чувствовала – поселилось и не отпускало что-то тревожное, оно мешало сосредоточиться на происходящем.
«Чего я испугалась? – спросила она себя, пытаясь разобраться со своими ощущениями. – У меня все хорошо, нет причин для страха…»
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города Караганда, температура за боротом плюс тридцать семь градусов по Цельсию. Оставайтесь на своих местах до полной остановки двигателей, к выходу вас пригласят.
Эля с трудом оторвала взгляд от иллюминатора и повернулась к тете.
– Я не выйду, – произнесла испуганно.
– Ты чего? – удивилась Ирина.
– Не хочу сгореть заживо в этом пекле, – Эля сжалась в кресле, схватившись за подлокотники.
Тетка усмехнулась:
– Ты серьезно? Вот увидишь, не так уж там жарко, воздух сухой, так что жары ты и не почувствуешь.
Эля выслушала, недоверчиво поглядывая на улыбающуюся Ирину.
Друзья
Воздух сухой, жаркий, пропитанный полынью. Ветер примеривался к трапу, проверял устойчивость. Эля глубоко вздохнула и осторожно спустилась, крепко держась за поручень.
Тетка все еще посмеивалась, что-то спрашивала, Эля почти не слышала, зато она слышала ветер. Он не шумел, не гудел, не бу́хал, он равномерно и сильно дул, не находя препятствий, и это его свободное дуновение превращалось в звук, в песню ветра о свободе, о просторе, о бескрайней степи…
Автобус подкатил пассажиров к зданию аэропорта.
– Нас точно встретят? – в который раз переспросила Эля.
– Да не волнуйся ты, Ерден уже ждет, сообщение пришло. – И она показала племяннице телефон.
Эля посмотрела на экран и немного успокоилась. Она знала Ердена Саматовича – отца Гульнары, ее подруги. В прошлом году он привозил дочь в Москву. Да и по скайпу они часто общались.
Хорошо, что встречает, сейчас Эле просто необходимо было увидеть знакомого человека в чужом, новом для нее мире.
Как она ни всматривалась в лица встречающих, а все-таки тетя первая заметила Гулиного отца, помахала рукой, подтолкнула Элю вперед.
Эля, чуть стесняясь, шагнула навстречу, как вдруг услышала:
– Элька!
Гульнара налетела маленьким смерчем, схватила за руки, закружила.
Эля вскрикнула, расхохоталась радостно, и страх, преследовавший ее в течение последних дней, и во время перелета, и потом на трапе, отступил.
– Так-так, – голос Гулиного отца остановил подруг. Эля смущенно протянула руку:
– Здравствуйте, Ерден Саматович, спасибо, что встретили нас.
Он осторожно пожал ее ладонь и ответил невозмутимо:
– Не за что. А теперь давайте-ка получим багаж – и в путь. Нам еще пятьсот километров надо преодолеть.
Наконец, получив сумки и чемоданы, благополучно загрузили их в машину. Тетка Ирина села на переднее сиденье, продолжая рассказывать Гулиному отцу о Москве, расспрашивала о работе, о родственниках и еще о чем-то, Эля не прислушивалась.
Девочки, устроившись за спинами взрослых, сразу же начали шептаться.
– Хорошо, что ты приехала, – тараторила Гуля, – я все рассказала, все мои друзья тебя ждут, интересуются.
– Да что во мне такого интересного, – улыбалась Эля.
– Ты что! Знаешь, многим не терпится познакомиться с тобой, представь: некоторые мои друзья никогда нигде не были. А тут такое событие – новый человек приехал!
Эля попыталась вспомнить кого-нибудь из своих знакомых, кто никогда не выезжал из Москвы, и не смогла. Все где-то бывали время от времени, то в других городах, а то и за границей. Но никто из ее друзей не был в Казахстане. В прошлом году, когда приезжала Гульнара, вокруг нее собралась большая компания девчонок и парней, потому что подруга – прекрасная рассказчица, к тому же у нее в планшете тысяча фоток, а на них чего только нет – всякие красоты, горы, реки, тюльпаны в степи, закаты и восходы над озерами, белые юрты[6], бегущие лошади, пшеничные поля, березовые рощи, а какие портреты потрясающие! И о каждом – своя история.
– Слушай, у меня целый план составлен, – поделилась Гуля. – Мы с папой договорились, все тебе покажем. Самые красивые места, у нас же в Улытау парк древней истории, музей под открытым небом. Помнишь, я тебе показывала фото мазара Джучихана, старшего сына Чингисхана?
Эля неуверенно кивнула:
– Да, вроде помню…
– Эль, ты ведь знаешь, кто такой Чингисхан? – переспросила подруга.
– Знаю конечно, – не очень уверенно произнесла Эля.
– А теперь своими глазами увидишь, – пообещала Гуля и рассмеялась. – Не самого хана, я надеюсь, смешно получилось… хотя, наверное, было бы прикольно… Я в этом году участвовала в конкурсе по истории Казахстана, столько всего узнала! И знаешь, я теперь твердо решила – буду поступать на археологический факультет. А еще мы этим летом будем собирать фольклор, ну всякие сказки, песни, мифы, легенды.
– Здорово! – Эля от обилия новостей несколько растерялась, к тому же после самолета слегка позванивало в ушах.
Машина остановилась на заправке.
– Девочки, не хотите размяться? – спросил Ерден Саматович. – Чай, кофе?
– Шутите, – удивилась Эля. – Я бы не отказалась от ледяной минералки.
– Минералка не спасет, в жару лучше горячего чая ничто не утоляет жажду, – сказал Гулин отец. – Но если нужна вода, возьми в контейнере.
Пока он заправлял машину, подруги зашли в магазин, Ирина заказала кофе. Девочки выбрали мороженое.
Дурачась, устроили селфи на фоне степи.
Солнце уже поднялось довольно высоко и нещадно палило седую равнину, Караганда осталась позади. Дорога лежала по плоскогорью, среди пологих сопок, редкого кустарника да одиноких карагачей[7].
Даже Гульнара устала. Когда она замолкала, Эля смотрела в окно, на проносящуюся степь, белесое небо, бурую землю, взъерошенную полынью и колючкой.
В степи не бывает полной тишины. Даже когда ветер спит, его дыхание можно услышать в шепоте ковыля, ощутить чуть заметное покачивание былинок. Степь тихонько звенит незримыми колокольчиками насекомых, раскинувшаяся в полуденном жару на сколько хватает взгляда, ее необъятность пропитывает, подчиняет себе.
