Грэхэм Мастертон - Маниту
— Он говорит, что я что не могу, Карен?
Она облизала губы.
— Говорит… что… не… можешь… его… касаться…
— Но, Карен, — не уступал Джек. — Если мы не побеспокоимся о тебе, то и он не переживет. Мы делаем все, что можем для вас обоих. Мы уважаем его. Хотим, чтобы он жил.
Она отступила еще на шаг, сбросив на пол поднос с хирургическими инструментам.
— Он… тебе… не… верит.
— Но почему, Карен? Разве мы не сделали все возможное, чтобы ему помочь? Мы же не солдаты и не воины. Мы занимаемся лечением, как и он. Мы не хотим его обидеть.
— Он… страдает…
— Страдает? Отчего?
— У… него… болит… Он… страдает.
— Почему у него болит? Что с ним случилось?
— Он… не… знает… Страдает… Это… был… свет…
— Свет? Какой свет?
— Он… убьет… вас… всех…
Неожиданно она перестала колебаться. Она закричала. Крича упала на колени, царапая и дергая свой затылок. Майкл и Вольф подскочили к ней и быстро перенесли в постель. Джек Хьюз приготовил шприц с чем-то для успокоения и не колеблясь вбил ей в вену руки иглу. Она постепенно стихла, чтобы наконец впасть в нервный сон. Все время во сне она металась и тряслась, а ее веки дрожали.
— Это облегчает дело, — заявил Джек.
— Какое дело? — удивился я.
— Идем прямо к ее родителям и объясняем им точно все, что происходит с их дочерью. Вызываем этого шамана из Южной Дакоты и бьемся с этой бестией, пока она не будет мертва.
— И никакого чувства вины? — спросил я. — Никакого сочувствия?
— Конечно же, я питаю живое сочувствие и имею чувство вины. И именно потому, что они есть, я должен его ликвидировать.
— Не понимаю.
— Гарри, — сказал Джек. — Этот шаман страдает. Он не знает, почему, но утверждает, что это свет. Если ты что-то знаешь по гинекологии, то, наверное, ты слышал, что мы никогда не просвечиваем рентгеном плод роженицы, пока нет уверенности, что он мертв или является угрозой для жизни матери. Все это потому, что при каждом просвечивании рентгеновские лучи уничтожают клетки в той области, на которую они направлены. У взрослых это не имеет никакого значения, поскольку они уже полностью зрелы и потеря нескольких клеток с последующим их восстановлением им нисколько не повредит. Если же дело касается эмбриона, то потеря одной единственной клетки может значить, что палец или даже целая рука или нога могут вообще не развиться.
Я перепуганно посмотрел на него.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что мы залили его таким потоком рентгеновских лучей, что при нем можно видеть до Форта Нокса в день густого тумана.
Я посмотрел на покрытый сеткой жил нарост, извивающийся на затылке Карен Тэнди.
— Другими словами, — сказал я. — Это уже монстр. Мы деформировали его.
Джек Хьюз покивал головой.
На дворе снова падал снег.
Глава 5. Во мрак
Сам не знаю, чего я ожидал. Не имею понятия, как должен выглядеть современный шаман, но Поющая Скала скорее напоминал страхового агента, а не чернокнижника, владеющего древней магией индейцев. Когда утром он прилетел из Сиу Фоллс и я вышел навстречу ему на Ла Гуардиа, он был одет в светло— серый шерстяной костюм, его короткие волосы блестели так, будто были пропитаны маслом, а на его не совсем орлином носу торчали очки в толстой оправе. У него была светлая кожа, блестящие глаза и больше морщин на лице, чем это можно было бы ожидать у белого возрастом пятьдесят лет. Кроме этого, он выглядел совершенно обычно и неинтересно, как любой путешествующий бизнесмен.
Я подошел к нему протягивая руку. Макушка его еле достигала его плеча.
— Мистер Поющая Скала? Меня зовут Гарри Эрскин.
— Приветствую. Вы не должны обращаться ко мне «мистер». Одного Поющая Скала достаточно. Что за омерзительный полет, снежные бураны всю дорогу. Я уже думал, что мы будем вынуждены приземлиться в Милуоки.
— Мой автомобиль ждет нас у выхода, — сказал я.
Мы забрали багаж и вышли к паркингу. Затуманенное солнце растапливало мягкий снег, а в воздухе ощущалось предчувствие весны. Ряд капель падал с какого-то парапета на тротуар, и одна из них упала мне за шиворот.
Я посмотрел вверх.
— Как это получается, что они не падают на вас? — удивился я.
— Я шаман, — вежливо объяснил Поющая Скала. — Вы думаете, что капля воды осмелилась бы по мне ударить?
Я сунул чемоданы в багажник и мы сели в машину.
— Вы любите кугуара? — спросил Поющая Скала.
— Он очень удобен, — ответил я. — Да, люблю его.
— У меня такой же, только зеленый, — заявил он. — Я езжу на нем на рыбную ловлю во время уикэнда. Для работы же я использую Маркиза.
— О… — ответил я. Оказалось, что шаманские дела в резервации в последнее время идут совсем неплохо.
По пути из Ла Гвардиа на Манхэттен я спросил Поющую Скалу, что ему известно о случае Карен Тэнди.
— Мне сказали, что какой-то древний шаман хочет возродиться вновь в ее теле. — коротко ответил он.
— И вы поверили в это без сомнения?
— Почему бы и нет… я видел и еще более удивительные вещи. Бегство в другое время — это сильные чары, но такие случаи известны. Если вы говорите, что это правда, и доктор Сноу говорит, что это правда, то и я склонен верить, что так оно и есть на самом деле.
— Вы понимаете, что все это дело надлежит хранить в строжайшей тайне?
— спросил я опережая какой-то грузовик и включая «дворники», чтобы очистить переднее стекло от капель воды, вылетевших из-под задних колес грузовика.
— Естественно. И так я бы предпочел такого не разглашать. У меня в Южной Дакоте хорошо процветающее дело и я не хотел бы, чтобы мои клиенты подумали, что я возвращаюсь к обычаям дикарей.
— Вы знаете также, что этот шаман чрезвычайно могуч?
Поющая Скала покивал головой.
— Он и должен быть могуч, если смог перебросить себя через три столетия. Я почерпнул немного информации на эту тему. Как оказалось, чем больше временной промежуток, через который шаман может себя перебросить, тем сильнее должна быть его магия.
— Может, вы узнали и что-то еще?
— Немного, но достаточно, чтобы сориентироваться, какие шаги я должен предпринять. Наверно, вы слышали о Гиче Маниту, Великом Духе? Так вот, здесь мы имеем дело с духом, или маниту этого конкретного шамана. Видимо он очень могуч, что означает, что даже его предыдущая жизнь, в 1650 году, была четвертой или пятой реинкарнацией. Видите, при каждом появлении на земле в человеческом облике Маниту обогащается силой и знанием. Когда же достигнет седьмой или восьмой реинкарнации, то маниту уже готов, чтобы навсегда соединиться с Гиче Маниту в чисто духовной форме. Это как бы диплом.
