Дарья Беляева - Ночной зверёк
Наконец, Наар прервал тишину, неловко кашлянув.
— Я был таким же как ты. Давно.
Лицо Наара осветил холодный свет луны, в этот момент он показался Амти мертвым. Да, да, точно, именно так должны были выглядеть мертвецы из сказок, когда они вставали из-под земли.
— Каким? — спросила Амти, чтобы заставить его сказать еще что-то, чтобы иллюзия его мертвенности развеялась.
— Слабым, — ответил он. — У меня долгое время не было магии. Я работал прислугой в домах богатых и уважаемых господ, и очень хотел повелевать.
— Но у вас ведь и сейчас нет силы, — сказала Амти, продолжая делать вид, что не понимает, о чем Наар говорит. Он принялся насвистывать известную песенку, слова которой «солги мне, чтобы узнать лгу ли я», так легко ложились Амти на язык, что ей захотелось подпеть. Некоторое время они шли молча. Наар жил в одной из старых, довоенных, пятиэтажек, чудом уцелевших и еще большим чудом стоящих сейчас. Он галантно пропустил ее в подъезд.
— Ты не пытаешься сбежать, — заметил он.
— А куда мне бежать? — спросила Амти.
Наар жил в бедной квартире, обстановка в которой больше напоминала о номере в гостинице, нежели о чьем-то доме. Вещей здесь было мало, зато прямо в коридоре стояла сумка. Это было место, из которого в любой момент готовы были сбежать. Ничего по нему нельзя было сказать о его хозяине. Может быть, кроме одного: он или тщеславен или безумен. Единственной отличительной чертой было обилие в квартире зеркал. В каждой комнате по одному большому зеркалу, обязательно в человеческий рост. Зеркало в гостиной занимало почти половину стены, как будто было установлено вместо телевизора, напротив него даже стоял диван.
— Добро пожаловать в мой дом, госпожа, — сказал Наар.
— Спасибо за приглашение, — ответила Амти. И ей захотелось засмеяться: такие-то они два очень вежливых воплощения зла.
Наар проводил ее в гостиную, достал из шкафа для сервиза, где ни одной чашечки не было, бутылку вина.
— Хочешь?
— А говорили не для того ведете, — сказала Амти. — А теперь предлагаете вино.
— Я предлагаю тебе из вежливости, — ответил Наар. — Ведь это неправильно — не предложить девушке выпить прежде, чем перейти к делу.
— Давайте сразу перейдем к делу, — пробормотала Амти. Наар вдруг резким движением отбил горлышко от бутылки.
— Штопора нет, — пояснил он, когда Амти вздрогнула. Наар отпил вина не обращая внимания на то, как осколки порезали ему губы. Он был безумен, как и все Инкарни, Амти это понимала и все же удивилась.
— Так вот, я был таким же как ты, то есть, я был никем. Девочка, даже я сам себя не любил. До того момента, когда однажды я почувствовал внутри темноту. Там, куда я даже не заглядывал, хранилась сила, которой я так хотел.
Наар задумчиво облизнулся, и Амти увидела, что язык у него длиннее человеческого и алый, как кровь.
— В то время я работал у человека, который даже не обращал на меня внимания. Он был герой Войны, уважаемый человек. Я был для него не больше, чем земля, устилавшаяся ему под ноги. У него была прекрасная жена, о да. Очень красивая женщина. Сука. Первое что я сделал, когда обрел свою силу. Заставил ее покончить с собой. Я заставил ее выстрелить себе в лицо прямо рядом с ним. Он спал в их постели, когда она сделала это. Полагаю, ее кровь его забрызгала. Этого я не знаю, когда он вышел из комнаты, лицо его уже было мокрым от слез. Знаешь, в чем была проблема?
— Вам стало стыдно?
— Я любил эту суку, его жену. И я убил ее, чтобы ему отомстить. У нее было прекрасное лицо. Я просто не хотел его больше видеть. Так вот, как тебе эта история?
— Сложно сказать.
Амти прижимала к себе сумку, рассматривала свои ногти, стараясь не впускать эту историю в сознание.
— Знаешь, чем она закончилась?
— Вы здесь. Так что вашим спасением.
— Я думал, что мне некуда бежать. И я порезал себе вены. Уже теряя сознание, я испугался. Я подался вперед, мне хотелось схватиться за свое ускользающее отражение. И тогда…тогда настоящий мир открылся мне.
Амти посмотрела в зеркало перед ними, увидела отражение Наара, его резкие, сильные жесты и саму себя, сжавшуюся в комочек.
— В тебе живет такая же тьма, как и в любом Инкарни. Ты должна, как и любой Инкарни, в конце концов попасть домой. Сегодня я сделаю тебе большой подарок.
— Отпустите меня? — спросила Амти. Она не понимала, где боится по-настоящему, а где играет. Она коснулась ямки, между ключиц, надавив на глаз. Тревога, тревога! Тревога, ну же!
— Нет. Помогу тебе попасть туда, где твое место, — сказал Наар. Он взял очки, надел их, поправив с дурацкой, смешной неловкостью.
— Что ж, начнем?
— Что начнем?
— Чтобы попасть туда в первый раз, — сказал он учтиво. — Нужно балансировать на грани смерти. Поэтому вряд ли процедура будет приятной.
Амти резко встала, сумка упала с ее колен.
— Ой, вы знаете, я не слишком хочу в то загадочное место! Мне завтра в школу и родители будут волноваться.
— Разве тебе не страшно быть здесь, где ты всем чужда, бояться причинить боль кому-то? Разве тебе не хочется освободиться от всего?
— Понятия не имею, — сказала Амти. А потом они с Нааром одновременно посмотрели на ее сумку, лежавшую на полу. Блокнот выпал из нее, угораздило же его раскрыться именно на той странице, где Амти рисовала план здания.
— Забавно, — сказал Наар, снова снимая очки, будто без них видел лучше. — А это тебе зачем?
— Просто так!
Наар засмеялся, и Амти неожиданно для себя засмеялась вместе с ним, подобрала сумку, потом добавила:
— Извините.
Она аккуратно продвигалась к выходу из комнаты, Наар, казалось, не спешил ее останавливать.
— Ты не понимаешь, девочка, какое одолжение я делаю тебе. Ты должна быть мне благодарна! Впрочем, для меня это скорее развлечение. Посмотрим, как ты справишься там, куда я тебя отправлю.
Амти сделала шаг к двери, но он преградил ей путь. А потом, в секунду, совершил бросок, на который по мнению Амти не должен был быть способен обычный человек. Нет, в нем не было сверхсилы или сверхскорости. Просто он был настолько звериный, дикий и неправильный. Падение выбило воздух у Амти из легких, а в горле засаднило, когда руки Наара сомкнулись у нее на шее, и она не смогла вдохнуть снова. Глаза у него оставались спокойными, это и было главным безумием. Амти дергалась, стараясь вырваться, царапала его, но ничего не получалось. Амти смотрела на него и видела его блеклые, серые глаза, и все исчезало для нее, кроме этой зимней серости, очертания размывались, все переливалось от слез в глазах. Амти тянулась к сумке, снова упавшей на пол. Под руку ей попался пульт, наверное она случайно нажала на какую-то кнопку, потому что краем уха услышала мерное бормотание телевизора откуда-то из угла комнаты. Амти не думала, что умрет, у нее и мысли об этом не было. Она даже не боялась, что-то в ней будто отключилось, чтобы дать ей шанс сопротивляться. Она услышала как кто-то колотит дверь и подумала, что, наверное, это Мескете и Адрамаут. Хоть бы это были они, только бы они не бросили ее в такой момент. Наконец, Амти нащупала сумку, а в ней пистолет. Перехватив его покрепче, она двинула прикладом в висок Наару, сильно и быстро, как учила ее Мескете. С секунду ей казалось, что ничего не получилось, сознание отключалось, а воздуха все не было, но тут Наар расслабился, будто обмяк, глаза его стали бессмысленными, а потом он упал, навалившись на нее. Сначала Амти подумала: интересно, так ли происходит с мужчинами после оргазма? А потом подумала, что убила Наара, и сердце забилось быстрее, Амти почувствовала страх и сладость. Она прощупала пульс на его шее, вздохнула с облегчением, но была в этом облегчении и доля разочарования. А что будет если выстрелить сейчас? Амти трясло, она отбросила пистолет подальше, как будто он был змеей, едва ее не ужалившей. Двери выламывали, и Амти крикнула:
