Марк Фрост - Список семи
– Очень хорошо. Нам придется еще покружить по лесу.
– Так я и думал, – вздохнул Дойл.
Солнце медленно поднималось по небосклону; одежда на путниках высохла, и они мало-помалу согрелись. Они прошли примерно с милю и выбрались на узкую дорогу, заросшую травой. Сориентировавшись, Спаркс свернул налево. Этому человеку никакой компас не нужен, подумал Дойл, разглядывая едва заметную дорогу. И действительно, Спаркс решительно двинулся вниз по тропе, словно знал, куда она ведет. Он шел уверенно, несмотря на то что порой тропинка совсем исчезала из виду.
Наконец тропа вынырнула из леса; их взору открылись недавно убранные поля, раскинувшиеся под голубым небосводом. Яркое солнце пригревало, заливисто щебетали птицы, и Дойлу показалось, что более радостной картины он не видел уже давно. В такой обстановке не хотелось думать о разных кошмарах и ужасах, и Дойл, весело насвистывая, шагал рядом со Спарксом, который, похоже, тоже радовался теплу и свету. Спаркс подобрал несколько сухих травинок и, внимательно разглядев их, сунул в рот и стал жевать.
Обратившись к Дойлу, Спаркс попросил рассказать обо всем, что случилось с ним с момента их расставания в Лондоне. Дойл рассказал все, пропустив эпизод с инспектором Лебу из Скотленд-Ярда, потому что Спаркс не советовал ему обращаться в полицию.
– Итак, после того как вы отвезли инспектора на Чешир-стрит, тринадцать, вы вернулись домой и обнаружили тело миссис Петрович, – подытожил Джек.
Покраснев от смущения, Дойл что-то начал мямлить в свое оправдание, однако Спаркс прервал его:
– Позвольте помочь вам, Дойл: никогда не лгите мне, вот и все.
– Но как вы узнали?
– Разве это так уж важно? Вы все равно испортили дело.
– И все-таки скажите мне, каким образом вы…
– Я просто шел по вашим следам.
– Уже тогда? До этого переодевания в индуску? – удивился Дойл.
– В общем, да.
– И с какой целью, разрешите узнать? Чтобы защитить меня или предчувствуя, что я снова попаду в ловушку?
– Что-то я не вижу тут разницы.
– Ну да. Ваше присутствие в Кембридже оказалось как нельзя кстати.
– Признаюсь, там я преследовал и собственные цели.
– Какие, например? – поинтересовался Дойл.
– Дело в том, что брат леди Николсон закончил Гонвилльский колледж в Кембридже, и я наводил там кое-какие справки о нем…
– Пока я тщетно разыскивал "профессора Сэкера", – язвительно продолжил Дойл.
– Да, вынужден признаться, что так и было.
– А, понимаю, – сказал Дойл. – Вы специально назвались этим именем, чтобы, находясь в Кембридже, я оставался в сфере вашего внимания. А вы тем временем выясняли то, что вам было нужно.
– Логично, Дойл, – улыбнулся Спаркс.
– Еще бы. Но из-за ваших чертовых планов я чуть не стал кормом для хищных птичек.
– Весьма сочувствую.
– Не могли бы вы объяснить, что за дьявольщина преследовала меня в зале египетских древностей?
– Нет, к сожалению, не могу, – пожав плечами, ответил Спаркс и, помолчав, спросил: – А ведь это было наверняка любопытно, разве нет?
– Да уж… До сих пор мурашки по телу, – сказал Дойл. – Ну а что вы узнали о брате леди Николсон?
– Его фамилия Ратборн, это девичья фамилия леди Николсон. Джордж Ратборн. Он уехал из колледжа за три дня до начала каникул, объяснив отъезд срочными семейными делами. С тех пор его никто не видел.
– И уже никогда не увидят. Бедняга. А что вы скажете о госпоже Блаватской?
– Удивительная женщина.
– Согласен. Но какое она имеет отношение ко всему происшедшему? – спросил Дойл.
– Я бы сказал, что она выступает в качестве заинтересованного наблюдателя.
– То есть вы полагаете, что во всем этом кошмаре она не участвует?
– Так это ведь вы с ней разговаривали, не я. Вам и делать выводы.
– Но разве вы с ней не знакомы? – продолжал выяснять Дойл, чувствуя, что в нем все кипит от возмущения.
– Никогда не встречался с этой женщиной, – ответил Спаркс. – Но считаю, что она прекрасный оратор, этакая смесь пилигрима и ловкого продавца патентованных снадобий. Она скорее похожа на американку, чем на русскую.
– И еще одно, Джек. Вы уж меня простите, но что значит эта ваша загадочная должность "специальный агент ее величества королевы"?
Спаркс остановился и пристально посмотрел на Дойла:
– Поклянитесь, Дойл, что никогда и никому ни словом ни духом не обмолвитесь об этом. Это небезопасно даже здесь, на пустынной тропинке, потому что касается людей, гораздо более нужных империи, чем мы с вами. И вам я доверился не без колебаний… Чтобы вы осознали, в какую жуткую историю вы влипли. Как бы мне хотелось, чтобы все было иначе!
Роялист, искренний поклонник королевы, Дойл внимательно выслушал эту прочувствованную речь и спросил Спаркса о той завесе секретности, которая окружала его.
– Правильно ли я понимаю, что вся эта история представляет угрозу и для… высокопоставленных особ? – осторожно спросил он.
– Вот именно.
– Могу я… чем-нибудь помочь вам?
– Вы уже помогаете. Человек вы на редкость способный.
"Угроза королеве. Это ужасно", – пронеслось в голове Дойла.
– Если вы полагаете, что я на что-то способен, то, с вашего позволения, я с радостью согласился бы применить эти способности необходимым образом.
Спаркс смотрел на Дойла с равной долей симпатии и беспристрастности.
– Ловлю вас на слове, – помолчав, ответил он. – У вас с собой талисман, который я дал вам?
– Да, вот он, – проговорил Дойл, вытаскивая из кармана серебряную вещицу.
– Возьмите его в левую руку, пожалуйста.
– Госпожа Блаватская посоветовала мне сделать из него амулет.
– Да, вреда от этого не будет, только пусть он будет скрыт от посторонних глаз, – сказал Спаркс, вынимая из-под рубашки точно такой же амулет. – А теперь поднимите правую руку и повторяйте за мной.
– Это что, какой-нибудь ритуал в духе масонов? – усмехнулся Дойл.
– Слушайте, Дойл, у нас мало времени…
– Конечно. Давайте.
Спаркс закрыл глаза и стоял так довольно долго, погружаясь в состояние транса. Дойл хотел уже прервать молчание, но в этот момент Джек заговорил:
– Пусть Свет из глубин Божественного Разума станет Светом в умах людей. И пусть станет Светом на Земле…
Дойл повторял загадочные слова, пытаясь постичь их смысл. Божественный Разум – Свет… Свет в форме знания – мудрость…
– …И пусть то, что называется волей Божьей, войдет в души людей и направит их на путь истинный – путь, известный Учителям, служителям истины.
А вот это сложнее. Нечто нехристианское, хотя и не богохульство. Учителя? Блаватская тоже пишет о них, о мудрецах, бесстрастно наблюдающих проявления человеческой глупости. В каждой цивилизации место их пребывания называлось по-разному: Олимп, Валгалла, Шамбала, Небеса…
