Даррен Шэн - Марш мертвецов
— Здорово!
Она выбежала из номера. Потом остановилась и медленно вернулась обратно:
— Ты ведь не выдумка, а, Капак? У меня уже были выдуманные знакомые. Сегодня есть, завтра нет. Даже еще до того, как я заболела. Ты ведь не из таких?
— Нет, я не выдумка, — заверил я. — Я настоящий.
Кончита просияла и тут же загорелась новой идеей.
— Проводи меня! — попросила она.
— Что?
— До номера. И поцелуй на прощание у порога, как в кино. А можешь зайти и познакомиться с врачами. Они увидят, какой ты хороший, и будут спокойно отпускать меня к тебе в гости.
— Думаешь, так правильно? Они могут заподозрить меня в грязных намерениях. Взрослый мужчина с маленькой девочкой… одни в гостиничном номере…
Кончита рассмеялась:
— Я же сказала: мне пятьдесят восемь. В таком возрасте женщина может делать все что заблагорассудится.
Она вошла в лифт первой и надавила на кнопку верхнего этажа. Над панелью загорелось требование ввести код. Кончита нажала еще пять кнопок. Я подумал, что это очередная игра, но табло мигнуло, и лифт поехал. На самый верх мне пока подниматься не доводилось, я думал, там будут гвардейцы, но этаж оказался самым обыкновенным, точно таким же, как остальные, никакой охраны.
Кончита зашагала вперед. Я помедлил, неуверенный, что нам действительно можно сюда, однако потом все-таки двинулся следом. Если нас засекут, влипнем здорово, но меня грела уверенность, что выкрутимся. У меня есть связи.
Кончита шла уверенно, не обращая внимания на стеклянный потолок и черное небо над ним. Я несколько раз останавливался, чтобы взглянуть на расстилающийся внизу город, но видел только крохотные огоньки, похожие на отражения звезд в темном пруду.
Мы оставили позади два длинных коридора. У меня уже зачесалась шея под воротничком, но тут Кончита, протянув руку, толкнула какую-то дверь, с виду первую попавшуюся. Я рванулся вперед, чтобы ее перехватить, решив, что пора заканчивать игры, но не успел, ввалился в дверь вслед за девочкой — и оказался в огромном номере, где вся мебель была затянута в белые чехлы. Стены прятались за длинными шторами, и за такими же драпировками скрывался стеклянный потолок. Номер закутали «по самые глаза», как и саму Кончиту.
Внутри нас встретили четверо — мужчина и три женщины, одетые в белое. Мужчина сердито шагнул вперед:
— Где вы были? Мы уже собирались звонить в охрану! Вы же прекрасно знаете, как нам неловко в таких случаях. — Он подозрительно покосился на меня: — А это кто?
— Мой друг, — высокомерно бросила Кончита, не удостоив мужчину взгляда.
Он сжал кулаки — наверное, с удовольствием придушил бы своенравную девчонку, если бы мог.
— Друг? — рявкнул он. — Я не знал, что у вас есть друзья. Где вы его?..
Кончита щелчком пальцев заставила его замолчать:
— Хватит, Мервин. Мне ведь разрешается заводить друзей. Я-то думала, вы прилете в восторг.
— Конечно, мисс Кубекик, я рад, что вы…
— Тогда будьте добры извиниться перед мистером Райми.
— За что? — вспылил он.
— За хамство! — отрезала Кончита. В голосе прозвучала сталь, которую я раньше не слышал.
Врач тут же опомнился.
— Примите мои глубочайшие извинения, мистер Райми, — слегка поклонившись, без малейшей издевки произнес он.
— Что ж, я отправляюсь спать, — объявила Кончита. — Увидимся завтра, Капак?
— Конечно, — улыбнулся я. — Спокойной ночи, Кончита.
— Спокойной ночи… опекун.
И она удалилась.
— Минуточку, — окликнул меня врач, когда я попытался незаметно улизнуть. — Нам надо кое-что обсудить. — И указал приглашающим жестом на одно из задрапированных кресел. Я со вздохом уселся. — Что произошло внизу?
— Ничего, — честно ответил я.
Он фыркнул:
— Моя подопечная исчезает на несколько часов, возвращается с мужчиной, которого я первый раз вижу, заявляет на голубом глазу, что он ее друг, и как ни в чем не бывало упархивает спать. И это особа, которая за пять лет дай бог два слова проронила. Давайте-ка не прикидывайтесь дурачком и расскажите мне все, как было.
Я рассказал. Но врач не поверил.
— Значит, она показывала вам свою руку? — вздохнул он.
— А что здесь такого? — Я нахмурился.
Он хохотнул:
— Сколько я ее знаю, она всегда прятала свою кожу ото всех, никого не подпускает. Осмотр проводим на транквилизаторах. А вы, наверное, фокусник, мистер Райми? В чем ваш секрет?
— Нет никакого секрета. Просто искра пробежала. Ей было одиноко, я ее пожалел, вот мы и подружились.
— Просто! Надо же! — Врач с суховатым смешком покачал головой.
— И как быть дальше? — поинтересовался я. — Она попросилась навещать меня каждый вечер. Я ей разрешил, но…
— Не хотите, чтобы она лезла в вашу жизнь?
— Нет, дело не в этом. Пусть приходит, я не против. Просто не уверен, что так правильно. Может, ей найти друзей по возрасту?
Врач сощурился:
— А вы знаете, что с Кончитой?
— Я читал. Преждевременное старение организма, тело начинает..
— Нет, мистер Райми, — перебил врач. — Та болезнь называется прогерией, но это не она. С телом Кончиты все в порядке. А вот лицо…
— Не понимаю. Что же не так с лицом?
— Да, она выглядит как обычная девочка-подросток, — согласился врач, а потом добавил, выдержав театральную паузу: — Только мисс Кубекик на самом деле пятьдесят восемь.
Я поперхнулся:
— Она мне говорила. Я решил, что это шутка. Но тогда ее тело…
— …соответствует возрасту, — закончил врач за меня.
— Как так вышло?
— Мы не знаем. Наблюдаем ее уже четверть века и до сих пор не выяснили, в чем дело. Жила-была юная красавица. Ближе к тридцатилетию обнаружила, что возраст не отражается на ее лице. Сперва она пришла в восторг, а потом, с течением времени, начала осознавать весь ужас. Она не старилась. Скорее, наоборот, молодела. В тридцать с небольшим обладала лицом девочки-подростка. Словно проклятие — никогда не выглядеть на свой возраст. Она обезумела. Резала себе лицо, пыталась обезобразить его шрамами до неузнаваемости. Не вышло. Шрамы заживали в считаные дни. У нее какая-то уникальная ДНК — я не знаю всех подробностей, я отвечаю за ее разум, а не тело. Тогда у нее случился первый нервный срыв — и, к сожалению, не последний. Потом она стала краситься, чтобы выглядеть взрослее, но и этот трюк не удался. Промучившись несколько лет, она оставила свое несчастное лицо в покое и пошла другим путем. Раз она выглядит как тинейджер, пусть так и будет. Она стала подростком. Накупила молодежной одежды, выкинула взрослый гардероб и надела маску школьницы. Внушила себе, что она ребенок, бросила прежнюю жизнь, друзей, мужа…
