М. Роуз - Великое зло
Паром как будто преодолел не Ла-Манш, а некий невидимый барьер, унеся ее во вневременье. Здесь все оказалось затянуто туманом. Пока такси везло ее в гостиницу, девушка не увидела ничего, что отличало бы остров от любого другого места: просто улицы и здания, люди и автомобили.
Жас заранее изучила карты и знала, как изолирован остров от суши, насколько люди здесь отрезаны от всей остальной цивилизации. Даже если б она хотела сейчас покинуть остров, то не смогла бы. Пришлось бы ждать обратного рейса парома: во Францию или Великобританию.
Жас убрала в шкаф последнюю вещь, закрыла чемодан и села к столу, на котором красовался кувшин с гигантским букетом дамасских роз. Любимый аромат парфюмеров: с незапамятных времен их выращивали, чтобы получить ароматические масла. Наклонив голову, Жас погрузила нос в бархатистые лепестки и вдохнула сладкий запах.
Мало какие современные ароматы могли сравниться с завораживающей прелестью живых цветов; разве что принадлежащие семье л’Этуаль духи марки «Руж». Это был единственный парфюм с ароматом розы, который Жас использовала. Но даже «Руж» не мог соперничать с живыми цветами.
Подняв от букета голову, девушка заметила, что туман рассеивается. Было только шесть часов вечера, до темноты оставалось по меньшей мере пара часов, а до половины восьмого, когда была назначена встреча в «Лесных ручьях», ее никто не ждал. Тео Гаспар несколько дней назад написал ей на электронную почту и пригласил на ужин в первый день ее пребывания на острове.
Если ты не очень устанешь, – написал он. И попросил позвонить без стеснения и отменить встречу, если возникнет такая необходимость. Я вовсе не давлю на тебя, – добавил он. – Ужин все равно состоится, с тобой или без. Даже если одно кресло будет пустовать, Клэр это переживет.
Кто такая Клэр? Экономка? Сестра?
Единственное, в чем Жас была уверена, – это не жена Тео: ведь он написал, что вдовец.
Жас вовсе не устала. После нескольких дней, проведенных в Лондоне, разница часовых поясов с Америкой больше не мешала. Но даже если б она была совершенно измучена путешествием, откладывать долгожданную встречу с Тео ни за что бы не захотела. Еще ей не терпелось осмотреть семейное гнездо Гаспаров, которое друг описал как старинный монастырь, построенный, согласно предположениям, на развалинах кельтских сооружений.
Не хочу портить тебе сюрприз, – писал Тео. – У тебя впереди целая куча времени на исследование. Лучше я сейчас промолчу кое о чем – вот ты удивишься.
Хотя розы пахли изумительно, Жас достала свечу, которую взяла с собой в поездку, и зажгла ее. Своего рода ритуал. Оказавшись на новом месте, она всегда поступала так. Гостиничный номер становился жилым, когда его наполнял запах «Нуар». Ароматный дым курился в воздухе, впитывался в ткани, и комната приобретала знакомый привычный вид. В жизни девушки было не так много неизменного; от семьи и семейных традиций мало что осталось – поэтому запах будил дорогие воспоминания и помогал успокоить рассудок.
Она приняла душ и переоделась. Бабушка, француженка до мозга костей, научила Жас понимать толк в нарядах. Уж на что мадам любила невестку, но никогда не одобряла безразличие, с которым Одри обряжалась в голубые джинсы и ботинки, дополняя туалет потертыми кожаными пиджаками, футболками и бисерными фенечками, – Жас, как и бабушка, не могла этого понять. Девочка восхищалась стилем, с которым одевалась бабушка, и тоже переняла его. Принцип был очень прост. Вы покупаете лучшее – даже если это означает приобретение одной стильной вещи в год.
Жас влезла в свободные габардиновые брюки. Затем через голову натянула кремовый кашемировый свитер с высоким воротом. Броская цветная одежда ей не нравилась. Когда Жас обнаружила свою мертвую мать, на той была ярко-зеленая блузка, покрытая, будто полотно абстракционистов, пятнами парфюмерных масел.
Жас вставила ноги в замшевые черные полусапожки и застегнула молнию. Надела черный с кремовой отделкой твидовый жакет. Винтажная вещь от Шанель, которая принадлежала еще бабушке. Последним штрихом стал тонкий трикотажный палантин в тон, повязанный вокруг шеи, как шарф.
Уши украсили небольшие сережки-гвоздики с бриллиантами, бабушкин подарок на двадцатилетие. Единственное, что у нее было еще из аксессуаров, – часы от Картье, наследство матери. Изготовленные из белого золота, они свободно свисали на запястье, как браслет. Крошечные бриллианты, отмечавшие на циферблате 12, 3, 6 и 9 часов, были так малы, что их можно было заметить, только если знать, что они там есть. В банковском сейфе в Париже хранились еще драгоценности, но она никогда их не вынимала. Украшения, которые поколение за поколением передавались по наследству, ждали, невостребованные, под замком. Жас не могла их носить: они давили и пригибали к земле. Как будто все события и страсти, свидетелями которых они были, ложились на плечи тяжким грузом.
Совсем другое дело – часы. Иногда ей казалось, что это все еще бьется материнское сердце: тик – удар, так – удар. Жас скучала по ней и оплакивала, но больше – испытывала сострадание: Одри так и не сумела побороть своих демонов.
Поражение матери в той давней безмолвной борьбе оказало такое влияние на двенадцатилетнего сына и четырнадцатилетнюю дочь, что все его последствия Жас не могла оценить до сих пор. Кем бы она выросла, не случись той давней трагедии, разрезавшей ее жизнь на «до» и «после»?
Жас подхватила сумочку – еще одну винтажную вещицу, бабушкино наследство – и вышла из комнаты.
– Туман, похоже, рассеивается. Пока. – заметила миссис О’Нил, разворачивая карту, чтобы показать Жас пешую тропинку до «Лесных ручьев». – А уж как там дальше будет, не знаю.
Норин О’Нил, хозяйка гостиницы, казалось, не ощущала груза своих шестидесяти лет. Рыжеватые короткие волосы, стильная стрижка, матовая ровная кожа, изящное овальное лицо. Темно-синие брюки, белый свитер, нить жемчуга на шее – образ, помогающий создавать уют и ощущение гармонии, но не затмевающий постояльцев.
Миссис О’Нил вела по карте карандашом.
– Запоминайте. Сейчас вы вот здесь. Сворачиваете на эту тропинку, там будет чудный вид на море. Но потом дорога ведет в гору. Недолго. А тут нужно пройти лесом. В потемках ходить не стоит: плохо видно, и кое-где довольно круто. Если вы задержитесь до темноты и все-таки пойдете этим путем – можно сильно расшибиться.
Куда меня только не заносило, подумала Жас. В подземелья Египта, на заснеженные вершины перуанских Анд… И всюду как-то удавалось найти дорогу. В сотовом телефоне есть навигатор, в память забит адрес гостиницы и адрес виллы Гаспаров – этого вполне достаточно, чтоб добраться без приключений. Жас взяла карту.
