Мария Барышева - Говорящие с...
Оказавшись почти рядом, экскаватор неожиданно остановился, издав оглушительное драконье шипение, чем-то кракнул, после чего чуть утомленный мужской голос поинтересовался откуда-то сверху, как и подобает ангелам-спасителям:
- Эй, девушка! Что - с машиной проблемы?!
- Как вы догадались? - пробормотала Шталь, снова открывая один глаз. Ангел-спаситель понимающе хмыкнул, распахнул дверцу и спрыгнул на асфальт. Ангел-спаситель был светловолос и небрит, возрастом слегка за тридцать, вид имел слегка помятый, и от него пронзительно пахло свежевыпитым пивом. На нем не было подобающих белых одежд, а лишь старые сандалии и джинсы, обрезанные выше колен. Ангел был загорелым почти до черноты, очень потным, и казался вполне добродушным, отчего Эша сразу же насторожилась.
- Так я гляну? - простецки сказал он и, не дожидаясь разрешения, подошел к "фабии" и, наклонившись, немедленно запустил руки в содержимое капота. В течение нескольких минут он производил какие-то манипуляции, Эше совершенно не понятные, после чего покачал головой.
- Хм-м, - сказал он. - У-у-у!.. М-да.
- А это чинится? - жалобно вопросила Шталь, снова выбираясь в летний ад.
- Ну, вообще-то... - ангел почесал затылок, потом красноречиво развел руками, - но здесь... - он скорчил не менее красноречивую гримасу, - так что... Но я могу тебя подцепить.
- Не поняла, - помрачнела Эша.
- Машину, - пояснил ангел и кивнул на "фабию", а потом на свое железное чудовище. - Подтащу, а там глянут. Тут километров через сорок санаторий, так у них автосервис. Кореш мой там работает, нормально все сделают.
- Санаторий мне бы не помешал, - Эша недоверчиво посмотрела на экскаватор. - И вы сможете... вот этим подцепить?
- А чего? - удивился ангел-спаситель. - Нормально все сделаю, ты главное тормозить не забывай... Ё! - он вытянул руку в направлении "фабии". - Слушай, у тебя там щас на лобовом, кажись, во такой паучара сидел!
- Вам показалось, - быстро сказала Эша.
- Наверное, - согласился он, поспешно закуривая, и Эша, издав восторженный возглас, протянула страждущую руку.
- Зажигалка!
- Ага, - ангел шлепнул зажигалку на шталевскую ладонь. - Если вода нужна, так у меня там есть, только, ясное дело, теплая.
- Да ты и впрямь ангел! - искренне восхитилась Шталь, и он покачал головой.
- Не. Я Толя. А ты?
- Эша, - призналась Шталь, и он вздернул брови.
- Это имя?
- Это должность.
- Ладно, - Толя профессионально отщелкнул на обочину недокуренный хабарик, - щас нормально все сделаю. Единственно что небыстро поедем. Мой больше двадцати двух в час не дает.
- Так это ж... - Эша снова приуныла.- А может мне подождать...
- Подождать?! - Толя умудрено фыркнул. - А много народу остановилось, пока ты тут загорала? Ладно, в общем, договорились.
- Договорились до чего? - запоздало взъерошилась Шталь. - Подожди-ка, а сколько будет стоить...
- Да сколько дашь? - пожали в ответ плечами.
- Я имею в виду деньги.
- Я тоже, - Толя снова фыркнул, но теперь понимающе. - Сколько не жалко. Ладно, поехали, вон палит-то как!
Он захлопнул крышку капота, и Эша, с облегчением юркнула обратно в машину, напоследок поинтересовавшись:
- Слушай, Толя, а ты почему вообще остановился-то?
- А чего еще делать? - сказал Толя.
* * *
- Да, хорошо, я понял. Спасибо.
Ейщаров положил телефон, плеснул себе еще коньяка и развернулся в кресле, глядя в распахнутое окно, за которым неподвижно стояли рябины, не шевеля ни единым листком. Не было слышно шума машин, лишь изредка, откуда-то издалека доносился легкий гул двигателя, кажущийся призрачным. Весь мир вокруг здания застыл, словно скованный чарами, - раскаленный летний мир, и через подоконник в комнату вливался густой зной и пропадал, съедаемый упорно трудящимся кондиционером. Настенные часы щелкали маятником так вяло, будто раздумывали - не остановиться ли им вовсе, и полотнище, сотканное сигаретным дымом, повисло над столом, словно парус попавшего в штиль корабля. Олег Георгиевич отпил из рюмки, не сводя глаз с окна, и, когда дверь кабинета отворилась, не повернул головы.
- Это я! - торжественно сообщил Михаил, закрывая дверь. - Я пришел.
- Я потрясен, - отозвался Ейщаров и сделал еще один глоток. - Знаешь, Миш, я очень устал, так что если ты пришел просто так, то выметайся. А если ты пришел по делу, то выметайся тем более.
- Ладно тебе, Георгич! - Михаил шагнул в сторону и привалился к стене. - Я все знаю.
- Это очень высокомерное заявление, - заметил Ейщаров. - Я еще никогда не встречал человека, который бы все знал.
- Я имею в виду, что знаю о твоей поездке и знаю, что через несколько часов ты вновь собираешься уехать, никого не известив - даже меня! Георгич, это глупо! Зачем лично заниматься тем, для чего у тебя есть мы?! К тому же, ты ведь знаешь, что за тобой поехали! Может, они уже здесь, может, еще на подходе, но в любом случае, здесь ты в большей безопасности, чем когда болтаешься за пределами города! Что и кому ты пытаешься доказать?!
Ейщаров подпер голову ладонью и взглянул на водителя с сонным раздражением.
- Почему каждый раз, когда мне выпадает возможность спокойно посидеть в креслице, вваливаешься ты и начинаешь разговаривать?
- Я умнее, чем ты думаешь! - гордо заявил Михаил.
- Ну, поскольку я об этом вообще не думаю, то, наверное, ты прав.
- Я знаю, что ты ищешь Лжеца. Я знаю, что ты делаешь это в одиночку, потому что считаешь его слишком опасным и не хочешь, чтобы он прихлопнул кого-нибудь из нас. Но Олег, во-первых, мы все взрослые люди и прекрасно осознаем, что к чему. Не нужно делать за нас нашу работу. А во-вторых, в одиночку ты можешь только напортить. Да и погибнешь без толку, а без тебя все тут развалится, и тогда уж точно...
- Я не планировал погибать в ближайшее время, - перебил его Олег Георгиевич, переправляя в рюмку новую порцию коньяка.
- Тебе все шуточки! - буркнул Михаил. - А люди ведь тебе поверили. Я тебе поверил. До сих пор все шло хорошо... Георгич, не надо. Поверь, я уважаю, когда человек так переживает за своих и делает все, чтобы их уберечь, но, в конце концов, каждый должен заниматься своим делом. Только тогда и будет толк. Слушай, тебе бы отдохнуть... Выглядишь ты не очень. И реакция у тебя будет не очень...
Не закончив фразы, он дернулся вниз, и бутылка, ударившись о стену над его головой, разлетелась вдребезги, обдав водителя осколками и коньячными брызгами. Шумно выдохнув, Михаил выпрямился, сердито вытер кровь с порезанной щеки, потянул носом и сокрушенно произнес:
