Александр Юрин - Сквозь тернии
Колька умолк.
Светлана шмыгала носом, по-прежнему прижимаясь к груди Аверина.
— Это и есть истина? — спросил он.
Колька кивнул.
— По крайней мере, для вашего мира. Истина — это лестница или пирамида. Она познаётся частями, как частями вершится и эволюция. Сегодня ты просто «слепец», завтра «отошедший ото сна», а ещё через какое-то время, становишься «искоркой». Последняя, может либо вспыхнуть, либо погаснуть — смотря, во что выльется её Путь. Точнее, куда он приведёт.
— Колька, так кто ты теперь? — спросил Аверин.
— Не знаю… Из меня выжали всю энергию. Нет больше сил. Наверное, пора садиться на очередной поезд.
— А как же Тимка? — спросила сквозь слёзы Светлана. — Ты её так и не догнал?
Колька отрицательно мотнул головой.
— Скорее всего, она разделила мой Путь, став чёрной звездой, — Колька потупил взор; искоса глянул на Светлану. — Мы здесь для того, чтобы пожирать целые миры. Прости, это всё из-за меня.
— Почему ты говоришь это? — спросил Аверин.
Колька мрачно улыбнулся.
— Потому что этот корабль вёз страшный груз. И он вёз его на Землю.
— Что??? — в один голос спросили Светлана и Аверин.
Колька вскинул подбородок.
— А как вы хотели? На погасшую звезду рано или поздно накидывают «покрывало» — так на свет нарождается монстр. И монстр этот — я.
— Колька, не говори так, — Аверин облизал пересохшие губы. — Ну какой ты монстр? Посмотри на себя.
— Самый настоящий, — Колька отвернулся.
— А что это за груз? — вполголоса спросила Светлана.
Колька молчал.
Аверин напряжённо массировал виски.
— Я могу показать, — Колька поник.
Светлана с Авериным переглянулись.
Колька поднялся. Направился в сторону площадки. Поманил за собой.
— Идёмте. Тут близко всё.
Светлана кивнула Аверину.
— Это хоть и неприятно, но и впрямь быстро. Я уже пробовала.
— Пробовала — что?
— Перемещаться по кораблю, — Светлана поднялась; направилась вслед за Колькой.
Аверин какое-то время не двигался. Происходящее напоминало ночной кошмар. А именно, тот момент, когда силишься от чего-то убежать, но не можешь, хоть убей. Ты толком и не понимаешь, что именно тебя преследует, но полоумный страх гонит вперёд. Возникает уверенность, что если вдруг остановишься, случится что-то непоправимое. Ты и думать не думаешь, что впереди тоже может что-то поджидать… Ты — слеп. Ты — в забвении. Потому и несёшься сквозь невидимые горизонты, всё дальше отдаляясь от истины, не понимая самого главного: тебя уже ждут.
«Так и тут: хочешь — верь, хочешь — не верь. От перемены мест слагаемых, конечная сумма не изменится. Можно бежать от чего угодно, можно верить во что угодно, можно поклоняться чему угодно — это ничего не даст. Потому что Они всё учли — что не так уж и трудно, особенно когда в твоём распоряжении вечность и груда «угодливого» материала, из которого можно лепить всё что заблагорассудится».
— Яська!
Аверин вздрогнул. Огляделся по сторонам. Поднялся.
Колька и Тимка застыли у края платформы, над которой мерцала посеребрённая сфера. Аверин закрыл глаза.
«Только спокойствие. Эмоциями делу не помочь. Только не в этом случае».
Аверин распахнул ресницы. Светлана помахала рукой: мол, только тебя и ждём. Мираж рассеялся. Аверин мельком глянул на раскачивающиеся цепи. На переплетённые обручи. На колыбель и «спящего» в ней мальчишку. Сердце сдавило. К горлу подкатил ком. Аверин глубоко вздохнул.
— Спи, малыш, — прошептал он, направляясь к платформе. — Надеюсь, ты видишь хорошие сны. Не то, что этот.
Аверин упал на колени. Ухватился руками за грудь. Чудом сдержал рвотный позыв. В висках грохотало. Сердце было готово выскочить наружу, сквозь кости, мышцы, ткани. Окружающее пространство вращалось.
Аверин смахнул рукавом комбинезона слёзы. Выдохнул. Попытался подняться на ноги. Вышло лишь с третьей попытки, но тут же повело… Из серой мглы возник Колька и подставил плечо. Его личико было сосредоточено.
— Я знаю, похоже на экзекуцию, но иначе — никак.
— Где Светлана? — спросил Аверин, отплёвывая желчь.
— Я тут, — прохрипела девочка, выглядывая из-за края платформы. — Всё в норме. Я сейчас… — Её личико исказил очередной рвотный позыв.
Аверин зажмурился. Потом открыл глаза и посмотрел вверх. Сфера приветливо подмигнула. Опустила луч.
— Эй, не надо! — предостерёг Колька. — Это опасная штука. Может закинуть так далеко, что и не «выплывешь» сроду.
— Ты же сказал, что тут всё близко, — Аверин глянул в Колькины глаза.
Друг смутился. Отвёл взор.
— Да, когда знаешь, куда именно тебе необходимо попасть. А когда не знаешь, лучше держаться от неё подальше.
— Понятно, — кивнул Аверин. — Так где мы? — Он огляделся.
Насколько хватало взора, раскинулась необъятная лазурь. Высокий потолок еле заметно мерцал за решётками — казалось, в полости набухли кучевые облака или просто пар от избытка влаги. Хотя последней не ощущалось. Прямиком от платформы закручивалась бесконечная спираль из прямоугольных контейнеров, стоящих один на другом в пять этажей по десять штук в ряд. У каждого контейнера на специальной подставочке размещалась тонкая пластина с выступами по краям периметра и в углах. Чуть в стороне высился небольшой шкафчик с прозрачными дверками. Внутри него, на вешалках, висела одежда, отдалённо напоминающая защитный костюм РХБЗ.
— Что это за место? — перефразировал свой вопрос Аверин, спускаясь с платформы и подходя к ближнему контейнеру.
Колька возник рядом.
— Это грузовой отсек. Смотри, — он подошёл к пластине и неуловимым движением руки смахнул с той пыль. По крайней мере, именно так показалось Аверину. Да так, вроде бы, и было… Только пыль оказалась какой-то ну очень уж странной: она не пожелала улетучиваться или оседать на пол. Нет, напротив, она принялась клубиться над ровной поверхностью пластины, закручиваться в игривые барашки и завихрения.
Аверин вытаращился на чудо, так что даже не заметил, как рядом с ним застыла Светлана. Девочка испытывала те же самые чувства, разве что, в сто раз сильнее, ввиду возраста.
Над выступами пластины зажглись разноцветные огоньки. Они походили на светлячков. Их крылышки блестели всё ярче и, такое ощущение, дрожали. Затем одна из крох сорвалась со своего места и перепрыгнула на соседний выступ. Этого явно не ожидал прежний хозяин. Он шарахнулся прочь — видимо от страха, — но угодил прямиком в своего другого соседа! Тот зашипел, всё же подвинулся. Правда, не снёс наглости незваного гостя: решил ретироваться к ещё одному соседу. Так, постепенно, друг за другом, светлячки полностью поменялись местами, и пошли на второй круг.
