Виктор Точинов - Корабль-призрак
Он назвал фамилии.
— Есть разбудить офицеров!
Кажется, обошлось! Лейтенант Свербеев сдержался, не вздохнул с облегчением, и кинулся на мостик, — рассылать вахтенных по господам офицерам.
* * *Стук вахтенного не разбудил Старцева — капитан-лейтенант не спал, тоже обдумывал странное происшествие у Доггер-банки. До сих пор его обязанности на «Суворове», флагмане эскадры Рожественского, оставались достаточно смутными и неопределенными — вернее сказать, штатное расписание броненосца никаких обязанностей для прикомандированного Главным морским штабом офицера не предусматривало.
Его основная работа начиналась в ситуациях нештатных – таких, как давешняя атака «миноносцев-призраков». Потому что недавно созданный отдел Главного морского штаба, в котором служил Николай Иванович Старцев, занимался как раз контрразведывательным и противодиверсионным обеспечением морских операций.
Нельзя сказать, что ночной инцидент стал полной неожиданностью, — какой из противоборствующих в русско-японской войне сторон принадлежат симпатии Англии, было хорошо известно. И возможность провокаций, особенно в морях, омывающих Британские острова, Главный морской штаб учитывал.
Непосредственный начальник Старцева, адмирал Вирениус, так и напутствовал подчиненного:
— Вам, милейший Николай Иванович, предстоит отнюдь не развлекательная морская прогулка вокруг половины земного шара. От наших английских «друзей» ожидать можно всего. Да и японцы не один день к войне готовились, вполне могли инфильтровать свою агентуру не только на Дальнем Востоке, но и в балтийских военно-морских базах, хоть и в меньшей, конечно же, степени. Даже к кое-кому из экипажей кораблей могли найти подходы … А Зиновий Петрович Рожественский флотоводец опытнейший — хотя, между нами будет сказано, прескверного характера человек. В мужестве и опытности остальных командиров эскадры я равным образом не сомневаюсь. Но… они все привыкли к открытым сражениям с ясно видимым противником. А к хитросплетениям тайных войн, миру невидимых, — увы, не подготовлены. Потому-то на большинстве кораблей и будут присутствовать наши коллеги. Всем командирам отдан негласный приказ — в случаях особых самым внимательным образом прислушиваться к их рекомендациям. Хотя, как говорится, капитан первый после Бога на борту… Но именно вам, Николай Иванович, задача доверена наиболее деликатная, — находиться на борту флагмана, рядом с командующим. И постараться установить с ним отношения, необходимые для успешной работы. Что отнюдь не будет легко — характер, повторюсь, у Зиновия Петровича далеко не ангельский.
Тогда же Старцев высказал и пришедшие ему в голову сомнения:
— Смогу ли я с борта флагмана правильно оценить обстановку? Работа против возможной агентуры японцев среди личного состава сомнений не вызывает, — путь долгий, времени присмотреться к людям хватит. Но, как я понял, это лишь часть задачи? Хитросплетения, как вы изволили выразиться, тайных войн будут наверняка плестись на берегу, — и весьма трудно разобраться в них из ходовой рубки или с боевого мостика броненосца.
— Не беспокойтесь, Николай Иванович. И на берегу наши люди обеспечивают беспрепятственный проход эскадры. Впрочем, не только наши, — задача первостепеннейшей важности, и на решение ее отряжены лучшие силы по линии министерства иностранных дел, Генерального штаба, корпуса жандармов. Равным образом заграничная агентура департамента полиции получила соответствующие указания. Вся информация, содержащая намеки на готовящиеся акции, будет суммироваться и анализироваться здесь, в Петербурге. Любые стоящие того сигналы будут немедленно передаваться на эскадру шифрограммами. И адресатами означенных шифровок станут лишь два человека — Рожественский и вы. Я надеюсь, Николай Иванович, что под вашим влиянием адмирал не примет неправильных решений после получения нашей информации… Очень надеюсь.
И вот теперь оно случилось — то, ради чего капитан-лейтенант Старцев был назначен на странную должность — «флаг-офицер от адмиралтейства». При командующем эскадрой таких представителей с неопределенными обязанностями и полномочиями оказалось несколько человек, причем сферы их действия пересекались, а отношения часто оказывались весьма натянутыми… Однако разбираться в странных взаимоотношениях представителей Главного морского штаба не входило в обязанности Старцева. Ему было поручено совсем другое — обеспечение безопасности эскадры. И в первую очередь плавучей мастерской «Камчатка», на которую Вирениус просил обратить самое пристальное внимание.
Безусловно, «Камчатка» являлась наиболее ценным из транспортов, сопровождавших эскадру. И не только потому, что в денежном эквиваленте ее цена соответствовала цене бронепалубного крейсера. Построенная на верфях Нового Адмиралтейства менее года назад, она представляла собой настоящий плавучий ремонтный завод, без которого долгое плавание эскадры станет попросту невозможным. «Камчатка» двигалась с группой крейсеров милях в тридцати от основного отряда, затем в тумане немного отстала от спутников и оказалась одна. Вчера около половины девятого вечера от ее командира пришла странная радиограмма: капитан второго ранга Степанов сообщал, что его судно окружили несколько неизвестных миноносцев и сигналами боевых фонарей потребовали остановиться.
С «Камчатки» дали несколько выстрелов из сорокасемимиллиметровой пушки и миноносцы растворились в сумерках. Вскоре после доклада «Камчатки» об инциденте флагман эскадры принял новую радиограмму, в которой плавмастерская запрашивала — где находится эскадра? Почерк радиотелеграфиста вызвал некоторое удивление у принимавшего сообщение унтер-офицера, о чем он и сообщил вахтенному начальнику. Вахтенный офицер нашелся быстро — он приказал спросить у «Камчатки» имя, отчество и день рождения старшего механика. В течение десяти минут ответа не поступало, затем плавмастерская повторила свой запрос, не изменив в нем ни слова. Об этом тотчас же доложили Рожественскому, адмирал приказал послать такой ответ: «Когда избегнете опасности, держитесь на вест. Сообщите ваше местонахождение, вам укажут курс».
Было уже около десяти вечера, по воде стлался туман, и командующий приказал флаг-офицерам дать по отряду сигнал — всем кораблям усилить бдительность и ожидать возможной атаки вражеских миноносцев. Дежурные смены комендоров привели противоминные орудия в боевую готовность, остальная прислуга, поднятая из кубриков, устроилась досыпать прямо на палубе, рядом с пушками. Из погребов подали 47– и 75-мм патроны в кранцы первых выстрелов. В случае появления противника на носовых курсовых углах вахтенным начальникам было приказано открывать огонь без дополнительных распоряжений, в случае появления миноносцев из-за кормы требовалось запросить командиров кораблей
