Таня Хафф - Дым и тени
— Ты уверен, что она дома?
— Кто-то в ее квартире есть. Там горит свет. Я видел, как за шторами движется тень. Настоящая, не та, что овладевает человеком.
— Ты уверен, что она тебя не видела?
— Да ну вас. — На этот раз пожатие плеч выражало чистейшее презрение. — С ее точки зрения, я обыкновенный парень. Таких в округе полным-полно. Гимнастический зал на втором этаже отеля — один из лучших в городе. Она нас не ожидает. Проклятье! Эта женщина вообще думает, что я понятия ни о чем не имею.
— Хорошо. Я полагаю, волшебница, находящаяся в своем жилище и имеющая шанс приготовиться к встрече, может быть очень и очень опасной.
— Вы так считаете?
— Для меня это тоже впервые, Тони. Не каждый день нарываешься на волшебниц.
— Но вы можете с ней справиться, верно?
— Не знаю.
— Она в курсе, что вы обитатель ночи. Я ей не говорил. Она увидела вас на ночных съемках и сама все поняла.
— Вероятно, потому, что она волшебница.
— Думаете?
— Одному из нас лучше не думать.
Тони возвел глаза к небу. Генри был рад. Похоже, перепалка помогла молодому человеку совладать со своими эмоциями. Фицрой остался доволен тем, что ради этого парня сумел удержаться от раздраженного тона. Если волшебница видела его на ночной съемке вместе с Тони, знала, кто он такой, и все равно применила свое могущество к одному из его… Генри знал, что сделает то, чего ждал от него юноша, но вся эта слегка нелепая ситуация просто становилась личной.
Они проскользнули в дом как раз тогда, когда оттуда вышел какой-то жилец, держа на руках рыжевато-коричневого чихуахуа. Мужчина бросил единственный взгляд на лицо Генри, и тут же включились функции мозга, ведавшие самосохранением в двадцать первом веке. Они убедили этого человека в том, что ему все просто померещилось, на самом деле он вообще ничего не видел.
Зато собака приподняла верхнюю губу. Несмотря на разницу в размерах, она заявила хищнику, вторгающемуся в дом, что он может убираться отсюда к черту.
— Я просто не понимаю, почему гомикам так нравятся чихуахуа, — пробормотал Тони, когда они двинулись к лифтам.
Визгливое негодующее тявканье все еще слышалось вдалеке, постепенно затихая.
— Откуда ты знаешь, что он гомик?
— Вы хотите спросить, что еще говорит об этом кроме чихуахуа?
Три пожилые женщины стояли в прачечной и наблюдали, как Генри и Тони проходили мимо. Не успели они решить, стоит ли поднимать тревогу, как дверь лифта закрылась.
Тони нажал на кнопку четвертого этажа. Он перекатывался с носка на пятку, пока они медленно поднимались.
— По лестнице было бы быстрее.
— Сомневаюсь.
— Просто Ли невесть где, а внутри его эта тварь…
— Ты видел, как все произошло?
— Да. Я заметил много странного дерьма, происходящего с тенями, Генри. Именно это Арра и заставила меня забыть. Но она сказала, что следующая тень овладеет кем-нибудь в студии, чтобы получить информацию о нашем мире. Я видел, как тень покорила Ли.
— Именно это и заставило тебя вспомнить?
— Может быть. Нет. Не знаю. Я просто вспомнил.
Генри невольно приподнял губу, обнажив клыки.
— Что ж, мы поговорим с ней и об этом.
— Она должна будет ему помочь!
— Да. Она поможет.
— Что вы чуете?
Ноздри Генри раздувались.
— Помимо тебя? Моющие средства.
Тони дернулся, когда лифт звякнул. Молодой человек с трудом удержался от того, чтобы просунуть пальцы между створками дверей и рывком открыть их побыстрее. В тот миг, когда проем стал достаточно широким, он проскользнул в него и побежал по вестибюлю. Его «док мартенс»[19] глухо стучали по ковру.
Тони не видел и не слышал, как двигался Генри, но тот был рядом с ним, когда молодой человек очутился у двери Арры.
— Что теперь?
Фицрой потянулся мимо парня и постучал в дверь:
— Так вот будет хорошо. Полагаю, это сработает.
Тони ждал. Он слышал в квартире легкий шум и уже поднял было руку, чтобы постучать еще раз, однако пальцы Генри сомкнулись на его запястье.
— Она и так слышала стук, а теперь стоит прямо за дверью.
Эти слова прозвучали не то чтобы громче, но четче обычного, более пронизывающе, как будто могли проникнуть сквозь крашеное дерево.
— Я слышу ее сердце. Оно застучало сильнее в тот миг, когда она нас увидела, и теперь бьется так быстро, что я сильно подозреваю, что волшебница точно знает, зачем мы здесь. Арра в курсе, что я вышибу дверь, если она не откроется. Даже если здесь есть сигнализация или женщина позовет на помощь, она умрет прежде, чем до охраны дойдет, что возникла какая-то проблема.
Тони подчеркнул угрозу Генри, вскинув кулак вверх. Он с трудом удерживался от издевательской ухмылки.
«На моей стороне вампир. Я не боюсь использовать его силу!»
Дверь открылась.
— Я должна пригласить тебя войти, обитатель ночи?
— Нет.
Арра кивнула и шагнула в сторону, освобождая дверной проем.
— Всегда был риск, что ты поймешь, как парню подправили память.
— Я здесь, перед вами! — огрызнулся Тони, вваливаясь в квартиру. — Генри пришел не потому, что вы поиграли с моими воспоминаниями. Не только поэтому, — поправился он, когда Арра приподняла брови. — В Ли Николасе сидит тень!
— Что?
Тони повернулся к ней лицом, сжал кулаки.
— Вы слышали, что я сказал. В Ли Николасе — тень! Она явилась и овладела им в точности так, как вы предсказывали.
— Ты уверен?
— Да. Я видел, как это случилось!
— Итак, ты уверен.
Она закрыла дверь, практически бабахнула ею.
— Чего ты от меня хочешь?
— Исправьте это!
— Не могу.
На сей раз Тони распознал ложь.
— Можете.
Арра долго, пристально смотрела на него, потом смахнула с рукава кошачий волосок.
— Хорошо, тогда скажем так: я не буду этого делать. Даже если это прозвучит по-детски, все равно добавлю: ты не можешь меня заставить.
— Об этом я позаботился. Я не могу вас заставить, но Генри может.
— Что?.. — устало спросила Арра, прошла в гостиную и упала на кушетку. — Ты можешь убить меня, обитатель ночи, но не способен заставить что-то сделать с тенями.
Генри медленно обвел взглядом жилище волшебницы. Арра оказалась той самой женщиной средних лет, которая держала в руках кружку с кофе на улице во время ночных съемок. Именно она разглядела его под маской. Это не особенно удивило Фицроя. В спальне он чуял двух кошек и по стуку их сердец решил, что они спят.
— Хорошо.
— Что хорошо-то? — огрызнулась она.
— Я уверен, вы сознаете, что существа моего рода очень ревниво относятся к своей территории. Тони — мой.
