Светлана Людвиг - Наперегонки со смертью
В следующий миг Виктория оказалась рядом со старейшиной, выбивая у него из рук посох один резким движением трости, а потом, снова исказив лицо в гримасе и прошептав: «Я клялась, что убью тебя», — стерла с лица земли и его.
Крики ужаса раздались по всей деревне, мгновенно подсказывая женщинам и детям бежать без оглядки. Мужчины, теребимые любимыми и близкими, пытались остаться на месте, направив на нее свое оружие или планируя отбиться магией, окружая девушку со всех сторон. Она не торопясь обернулась, отчего-то выбрав в качестве собеседника именно Джеймса, безоружного с побледневшими губами и отчаянным взглядом:
— Вы с ума сошли со мной тягаться?
— Ты окружена, Убийца эльфов! — закричал кто-то из толпы, но Виктория не дрогнула, провокационно уточнив:
— А не наоборот?
И ряды дрогнули, стоило ей поднять жезл, который все время ее путешествия прикидывался нелепой тростью. Но Джеймс, словно обезумевший смотрел на нее и не боялся, то ли потому, что не мог до конца осознать весь ужас, который эльфы испытывали перед хрупкой девушкой, то ли оттого, что давно разучился. Его голос, звучащий с надрывом, смог остановить ее движение, которое грозило принести кому-то смерть:
— Как ты смела обвинять меня! Ты, убийца, ничем не лучше меня!!
— Не смей сравнивать меня с собой! — злобно вскрикнула девушка, сверкнув глазами, пугая Джеймса и заставляя замолчать в страхе за свою жизнь. Никогда он не видел свою пленницу такой властной и переполненной безграничной силы. Лишь в этот момент Джеймс в полной мере осознал, как он выглядел для людей в мире за гранью, как чувствовал себя, превзойдя всех. — Ты грязный убийца, уродующий тела и души! Ты мучаешь людей, убивая без повода! Я забираю только повстанцев, перечащих императору, и ко всему прочему, даря им счастливую смерть в неведении!
— Но они даже не могут осознать, что умирают?! — закричал во все горло Джеймс, дернувшись к безжалостной Виктории, но остановился, чувствуя, как держат его за руки остальные, считающими подобный поступок самоубийством.
Виктория не стала ждать, пока его уговорят не лезть на рожон, во вспышке молнии метнувшись к ненавистному маньяку сама. Жезл жаждал поглотить очередную эльфийскую душу, но неожиданно в движении кто-то сбил девушку, не дав ей в самый последний момент атаковать.
— Бегите! — заорал отважный совсем еще юный эльф, стряхивая оцепенение с остальных. И рой поднялся, с криками и руганью убегая прочь из деревни.
Виктория взмахнула жезлом, поглощая новые силы того, кто еще мгновение назад посмел ей перечить. Собралась преследовать толпу, прикрываясь которой посмел бежать проклятый маньяк. Но еще пятеро парней, понимающие, что идут на верную смерть, попытались поймать ее в паутину, чтобы дать своему племени небольшую фору. Виктория не церемонилась, порвав их заклинание одним движением руки, а потом почти одновременно провела жезлом по их линии жизни.
Когда убийца эльфов развернулась, толпа еще не успела уйти далеко, пробираясь к выходу. Виктория подняла руку, призывая силы природы, и создала мощнейшее пламя, которому предоставлялось право испепелись всех отступников, что противятся воли императора. Жаль, конечно, что в костер попадут и мирные жители, если таковые, конечно, есть среди эльфов.
Огромный огненный шар взметнулся к беглецам, выскочивший из ладони девушки. Пронесся ужасающим вихрем по домам, съедая ткань пологов, добрался и до хвоста, мгновенно залив окрестности сотнями криков. Но неожиданно остановился, видимо, сдерживаемый чужим заклинанием. Им понадобилось всего несколько секунд, чтобы скрыться, после чего шар снова пустился по свей дороге, но уже не забирая с собой никого.
Виктория медленно направилась к выходу, оглядывая разоренную ей деревню, где только недавно царил мир и покой. Тела эльфов, которым не повезло, обугленные лежали перед входом, замерев с предсмертным ужасом на лице.
— Какая глупая растрата сил, — покачала головой Виктория, потихоньку собирая остатки жизни из тех эльфов, которые еще не успели умереть. — Неужели так, видя, какими безобразными и беспомощными вы умираете, вам лучше, эльфы? Глупости, — снова покачала она головой, — но на что я только не пойду, чтобы убить тебя собственными руками, Джеймс!
* * *Четкие армейские шаги разлетались по коридорам, в спешке предупреждая окружающих, кто к ним приближается. Спутать с кем-то их обладательницу представлялось абсолютно невозможным, потому как только одна женщина при дворе Императора состояла на службе в армии и носила сапоги со звонкими металлическими набойками. Пусть и появлялась она в эльфийском мире не так часто, но слава летела впереди, устрашая и заставляя преклоняться многих.
Юная Виктория Редрейн сегодня пришла в Императорский дворец без спросу, но ее ждали, почетно открывая все двери. В черном кителе с золотыми пуговицами, с забранными в хвост волосами она смотрелась совсем по-другому, отличаясь и от скромной гувернантки, которой она была в другом мире, и от знатной дамы, которую из нее делал Джеймс, и даже от эльфа, каким она побыла несколько часов назад.
Зайдя в тронный зал, где в нетерпении восседал император, а с двух сторон от трона пристроились другие ключники — мужчины почти пятидесяти лет, по забавному стечению обстоятельств дипломат и военный — Виктория резко присела на одно колено, чуть приклонив голову, и в ту же секунду встала в полный рост. Ключники имели немного больше привилегий, чем любые другие приближенные.
— Приветствую вас, Ваше Величество! Карл, Эдвард, — кивнула она «генералам», едва одарив их взглядом.
— Приветствую тебя, Тори! — прогремел властный бас полного сил человека с несгибаемой волей и бешеным инстинктом подчинять. — Мне доложили, что ты без спросу открыла врата и желаешь видеть меня! Что тебе надо, девочка моя? — его глаза смотрели сурово, но Виктория прекрасно знала, что Император станет потворствовать ей почти в любом начинании, поэтому нисколько не боялась.
— Я прошу в подчинение пять следопытов не более, чем на три дня, — сразу перешла к делу девушка и без того разгоряченная предвкушением погони. Ждать казалось немыслимо, если бы она сумела выследить пропавших эльфов сама, то не стала бы и заскакивать во дворец. Впервые в жизни вся она стремилась к явной и однозначной цели, желая как можно скорее стереть с лица обоих миров особо мерзкого эльфа.
— А ничего кроме этого ты не желаешь сказать? — спросил с издевкой Эдвард, глядя на Викторию сверху вниз, но в ответ получил только в непонимании вздернутую бровь. — Например, о том, что провела в этот мир преступника!
