Виталий Вавикин - Дети ночных цветов. Том 1
Бадди включил свет, но он мог видеть этот чертов контур и в темноте. Мог видеть проклятую коробку… Бадди замер. Сон развеялся окончательно. Реальность вернулась, подчинила себе мысли. Кошмар забылся.
– Черт, – простонал Бадди, решив, что кошмар на деле был куда лучше, чем то, что ждало его при пробуждении.
Кларисс ушла. В этом доме не осталось больше ничего, что напоминало бы о ней. Если только сам дом. Вон там она сидела, когда они ругались с Бадди. Вот на этом диване спала ее собака – сейчас не осталось даже шерсти. Странно. Неужели Кларисс прибралась в его доме перед уходом? Кажется, да.
Бадди с отвращением подумал, что если кто-то и виноват в их разрыве, то это он сам. Не нужно было предлагать такой независимой женщине, как Кларисс, выходить замуж за такого неудачника, как он. Господи, да у него даже не было кольца! Лишь обещания…
Бадди сел на диван. Теперь у него нет и Кларисс. Он откинулся на спинку и закрыл глаза, но сна не было. Даже ночной кошмар, который так сильно пугал его пару минут назад, утратил свою чудовищную власть, отступив перед решительным натиском реальности. Бадди тихо выругался сквозь зубы. «Чертова коробка, завещанная отцом. Это все из-за нее! Если бы там были не эти бесполезные бумаги, а сбережения, то все могло быть иначе».
Бадди открыл глаза и посмотрел на стол. И почему, интересно, он не выкинул эту коробку? Почему привез в свой дом? Бадди заставил себя подойти к столу. «И почему она все время холодная?» – подумал он, беря коробку. Открыв крышку, Бадди высыпал содержимое коробки на стол. Последний раз он смотрел на эти бумаги еще в Милвилле. С того момента прошло не больше недели, но Бадди показалось, что бумаги постарели. Особенно те, что адресовались исключительно ему. Или же это в Милвилле он решил, что бумаги свежие, потому что отец умер недавно и не мог за год, а то и за пару лет до смерти, написать все это?
Бадди взял одну из бумаг и бездумно попытался прочитать ее. В Милвилле он уже делал это, но тогда был день и думал он совершено о другом, чтобы сосредоточиться на том, что действительно было написано на старых, пожелтевших листах. Тогда он ждал наследства, ждал денег, драгоценностей, обещаний, что жизнь его станет лучше… Теперь ожиданий не было. Бадди просто читал записи отца, адресованные сыну, и единственное, что приходило ему в голову, – неужели все эти послания адресованы ему, Бадди?! Неужели он тот самый человек, которым представляет его отец? Наверное, отец просто забыл его. Наверное, в памяти отца остался лишь образ, а все остальное он додумал сам.
Бадди нахмурился, суетливо пытаясь отыскать среди бумаг пробирку с ярко-желтой жидкостью. Химическая формула содержимого пробирки, которую отец записал на предназначенном для сына листе, ни о чем не говорила Бадди, но вот то, что было написано дальше… Бадди сжал в ладони пробирку, чувствуя, что стекло такое же холодное, как и поверхность коробки, оставленной ему отцом. Бадди поднял пробирку к свету. Жидкость была кристально чистой. Если бы только у него был микроскоп и немного оборудования, то он смог бы точно установить, что это, а так…
Бадди перечитал послание отца. В Милвилле он не обратил на него внимания, но сейчас пожелание отца стало четким и ясным. Бадди вспомнил бармена из Милвилла. Кажется, этот человек говорил, что весь город благодарен старому Хоскинсу. Но за что? Бадди снова посмотрел на пробирку с ярко-желтой жидкостью. Может быть, за это? Взгляд Бадди скользнул по химической формуле содержимого пробирки. На первый взгляд ничего особенного, но вот ниже… Ниже отец хотел, чтобы его сын доверился ему, хотел, чтобы он принял часть этой жидкости с пищей.
«Только так ты сможешь понять и продолжить то, что не смог закончить я».
Бадди кисло усмехнулся. Его отец точно спятил. Сбежал из жизни в забытый богом город где-то в Неваде и убил себя. Бадди подумал, что эта история, возможно, пришлась бы по душе Кларисс. Определенно. Она прониклась бы к его судьбе. Она прижала бы его к своей груди, попыталась успокоить, помочь. Но Кларисс ушла. Взгляд Бадди скользнул к оставленной отцом пробирке. А что если принять это зелье ради отца, а затем с тяжелым отравлением отправиться к Кларисс и рассказать о своей поездке, заставить ее понять, что она – единственный родной человек для Бадди, что его предал даже отец…
Бадди еще раз просмотрел записанную отцом формулу. Кажется, ничего страшного с ним не произойдет. К тому же кроме Кларисс есть еще бармен из Милвилла. Его слова о том, что они все благодарны Роберту Хоскинсу, звенели в голове Бадди, не давая покоя. А что если в формулах отца был смысл? Что если, приняв это чертово зелье, Бадди действительно сможет увидеть те горизонты, к которым всегда тянулся отец? Что если отец был на грани какого-то важного открытия? Что если вся эта жизнь может измениться благодаря черной железной коробке, которую давно нужно было выкинуть? Все эти мысли звенели где-то на заднем плане. Бадди слышал их, но не придавал значения. Ему нужна была веская причина, чтобы поверить и пойти на поводу у своих надежд. Вот только чего он хотел больше: вернуть Кларисс или понять, что отец не был безумцем? Наверное, Кларисс все-таки стояла на первом месте.
Бадди покрутил в руках пробирку и решил, что выпьет это зелье, разбавив его виски. Кажется, отец писал, что его нужно смешивать с едой или напитками, так почему бы не выбрать виски? Бадди откупорил початую бутылку и налил себе на два пальца. Происходящее снова начало ему казаться сном. Возможно, после это станет его ночным кошмаром, как поездка в Милвилл. Этот момент будет приходить во снах, обрастая несуществующими деталями и фактами. Бадди вспомнил то, что приснилось ему сегодня, передернул плечами. Пробирка в руках, казалось, стала еще холоднее. Ночь за окном сгустилась. Страхи обрели плоть. Бадди чувствовал, как что-то неизведанное окружает его, прикасается к затылку.
Он выругался и выпил налитое в стакан виски. Жидкость обожгла полость рта и приятно согрела желудок. Страхи отступили. «Быть почтальоном не так и плохо, – подумал Бадди, разглядывая пробирку с ярко-желтой жидкостью. – Однако…» Он поджал губы и многозначительно покачал головой. Что ж, если его отец спятил и, выпив созданное им зелье, он окажется в больнице с тяжелым отравлением, то так, возможно, удастся вернуть Кларисс, а если эксперимент удастся… Бадди почувствовал, как волнение начинает подчинять себе все его мысли и чувства. О чем же там еще писал отец? Нет. Это безумие. Настоящее безумие. Черт! И почему же он не расспросил бармена в Милвилле? Почему сбежал из города? Из-за Кларисс?
Бадди затряс головой, стараясь унять разыгравшееся воображение и вернувшееся отчаяние. «Может быть, сесть в машину и вернуться в Милвилл? – он выглянул из окна, желая увидеть свое старое «БМВ». – Нет. Еще одной подобной поездки эта старушка не выдержит. Значит, остается только…» Бадди откупорил пробирку. Бледно-желтая жидкость пахла чем-то сладко-цветочным. Аромат был знаком Бадди, но он не мог вспомнить, где уже встречал нечто подобное. Какое-то растение, или фрукт, или…
