Стивен Кинг - Почти как «Бьюик»
Однако отступать было поздно.
— Что случилось с патрульным Рафферти? — спросил Нед.
— Ничего, — ответил Хадди. — Его отвратительная рожа даже не появилась на боковине пакетов с молоком[19]
Нед в недоумении уставился на него, не зная, шутит Хадди или нет.
— Ничего не случилось, — повторил Хадди, уже более ровно и спокойно. — В этом и коварство исчезновения, сынок. Происшедшее с твоим отцом ужасно, я не буду пытаться убедить тебя в обратном. Но по крайней мере ты все знаешь. Это уже что-то, не так ли? Есть место, куда ты можешь прийти, положить цветы. Или отнести письмо о том, что ты принят в колледж.
— Вы говорите о могиле, — ответил Нед. От тона его голоса мне стало как-то не по себе. — Участке земли, с зарытым на нем ящиком, где лежит что-то, одетое в форму моего отца, но это не мой отец.
— Но ты знаешь, что с ним произошло, — настаивал Хадди. — С Эннисом… — Он развел руки, ладонями вниз, потом перевернул ладонями кверху, как иллюзионист после завершения очередного фокуса.
Арки чуть раньше ушел в дом, возможно, чтобы отлить.
Теперь вернулся, сел.
— Все спокойно? — спросил я.
— Да и нет, сержант. Стефф просила передать, что с радиосвязью проблемы. Сильные помехи. Ты знаешь, о чем я. И DSS капут. На экране телевизора надпись «НЕТ СИГНАЛА».
Стефф, Стефани Колуччи, племянница Энди Колуччи, работала в коммуникационном центре во вторую смену. DSS, маленькую спутниковую антенну, мы приобрели на собственные деньги, как и тренажеры, которые стояли в углу комнаты отдыха (год или два назад кто-то повесил рядом постер с качками, занимающимися на примерно таких же тренажерах в тюремном дворе Шейбена с надписью: «ОНИ НЕ ПРОПУСКАЮТ НИ ДНЯ»).
Арки и я переглянулись, посмотрели на гараж Б. Вероятно, микроволновка на кухне уже не работала. Мы могли остаться без света и телефонной связи, хотя такого давно уже не случалось.
— Мы собрали денег этой старой грымзе, на которой он был женат, — пробурчал Хадди. — По-моему, для взвода Д это большое дело.
— Я думал, мы собирали деньги, чтобы заткнуть ей рот, — вставил Фил.
— Этой рот бы ничто не заткнуло, — покачал головой Хадди. — Если она хотела что-то сказать, ее бы никто не остановил. Это знали все, кто с ней встречался.
— Мы, конечно, собрали ей денег, но она не была его женой, — уточнил я. — Сестрой — да, вроде бы я об этом говорил.
— Женой, — настаивал Хадди. — Они вели себя, как старая супружеская пара, разве что не занимались этим делом, да и то, кто может это утверждать…
— Тебе бы лучше замолчать, — подала голос Ширли.
— Да, пожалуй, — вздохнул Хадди.
— Тони пустил шляпу по кругу, и мы скинулись, кто сколько мог, — объяснил я Неду. — А потом брат Бака Фландерса, он брокер в Питтсбурге, инвестировал для нее эти деньги. Тони решил, что так будет лучше, чем просто отдать ей чек.
Хадди покивал.
— Он собрал нас всех в одном из банкетных залов в «Кантри уэй». Вопрос о Драконше был почти что последним в повестке дня. — Тут Хадди повернулся к Неду. — К этому времени мы уже знали, что Энниса никто не найдет, что Эннис не войдет в полицейский участок где-нибудь в Бейкерсфильде, штат Калифорния, или в Номе, на Аляске, чтобы сказать, что после удара по голове у него отшибло память. Он ушел. Может, в то место, откуда прибыл тот мужчина в черном пальто, может, в другое, но ушел. Ни тела, ни следов борьбы, ни даже одежды не нашли, но мы точно знали, что он ушел. — Хадди невесело рассмеялся. — А эта злобная сука, с которой он жил, просто обезумела.
Конечно, она и без этого была ку-ку…
— Это точно, — поддакнул Арки и взял сандвич с ветчиной и сыром. — Звонила постоянно, три-четыре раза в день, Мэтт Бабицки чуть ли не рвал на себе волосы. Ты должна благодарить Бога, Ширли, что она умерла до того, как ты пришла к нам. Эдит Хаймс! Та еще штучка!
— А что, она думала, случилось? — спросил Нед.
— Кто знает? — Я пожал плечами. — Может, считала, что мы убили его за карточные долги и закопали в подвале.
— Вы тогда играли в карты на базе? — с ужасом и удивлением спросил Нед. — Мой отец тоже играл?
— Да перестань, — отмахнулся я. — Тони снял бы скальп с каждого, кого поймал за картами в расположении взвода, даже если играли на спички. И я сделал бы то же самое. Это шутка, — Мы не пожарные, парень. — В голосе Хадди слышалось столько презрения, что я рассмеялся. Потом он вернулся к теме:
— Старуха считала, что мы причастны к смерти Энниса, потому что ненавидела нас. Она ненавидела любого, кто мешал Эннису постоянно находиться рядом с ней. Или ненависть — слишком сильное слово, сержант?
— Нет.
Хадди вновь повернулся к Неду.
— Мы забирали его время и силы. Но, думаю, лучшей частью жизни Энниса все же была та, которую он проводил с нами, то ли на базе, то ли в патрульной машине. Она это знала, вот и ненавидела нас… «Работа, работа, работа, — говорила она. — Это все, что его интересует, чертова работа». Так что, с ее точки зрения, мы должны были забрать его жизнь. Потому что забрали все остальное.
На лице Неда отражалось недоумение. Возможно, потому, что ненависти к работе отца в его доме никто не питал.
Во всяком случае, он такого не видел. Ширли мягко положила руку ему на колено.
— Она должна была кого-то ненавидеть, понимаешь?
Должна была кого-то винить.
— Эдит звонила, — продолжил я, — Эдит доставала нас, Эдит писала письма своему конгрессмену и генеральному прокурору штата, требуя провести полномасштабное расследование. Я думаю, Тони все это знал, но через несколько дней, на том совещании, все равно предложил позаботиться о ней. Если мы не позаботимся, то кто, спросил он.
Эннис не оставил много денег, поэтому без нашей помощи ее ждала нищета. Эннис застраховал свою жизнь и ему полагалась пенсия, тогда где-то восемьдесят процентов от жалованья, но она еще очень долгое время не могла получить ни цента. Потому что…
— ..он исчез, — договорил за меня Нед.
— Правильно. Вот мы и собрали деньги Драконше.
Порядка двух тысяч долларов, помогли патрульные Лоренса, Бивера и Мерсера. Брат Бака Фландерса вложил эти деньги в акции компьютерных фирм, тогда они только появились на бирже, и в итоге она получила кругленькую сумму.
Что же касается Энниса, то по подразделениям дорожной полиции Западной Калифорнии поползли слухи, что он удрал в Мексику. И очень скоро слух этот воспринимали, как святое писание: Эннис удрал от своей сестры, прежде чем она успела дорезать его своим языком-ножом. Даже кто знал, что случилось, или мог знать, начали говорить то же самое, даже кто сидел в банкетном зале «Кантри уэй» и собственными ушами слышал слова Тони Скундиста, что, по его твердому убеждению, «бьюик», стоящий в гараже Б, имеет непосредственное отношение к исчезновению Энниса Рафферти.
