Николай Берг - НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ.
Ну а Монетный Двор - вообще режимное предприятие - оно еще дополнительно защищено от проникновения.
И последнее - не менее важное - крепость стоит на Неве. А Нева была транспортной артерией скони века - еще до принятия христианства. Путь из варяг в греки, слыхали? Значит в случае чего - и эвакуироваться будет проще, чем по забитым транспортом дорогам, да и с другими выжившими связаться - тоже. Так понятно?
Так понятно. Распределяем на «мирных» груз и начинаем перетаскивать все в автобус. Потом переводим детей, женщин. Николаич оставляет в автобусе как прикрытие Сашу и Ильяса. Остальную кучу стрелков ведет за угол - туда, где стоят машины. Андрей отдает связку ключей, взятую у папы Аревик, Вовке.
Тот достаточно шустро разбирается в управлении и под нашим прикрытием выводит агрегат к автобусу. Я попутно замечаю, что одна из «женских» малолитражек не заперта и прихватываю автоаптечку с заднего сиденья. Вот, теперь у меня есть еще один кровеостанавливающий жгут. Да и вообще - пригодится. Набор медикаментов в аптечке дурацкий, но при грамотном подходе и от него польза немалая. Аптечек вокруг нас много - автомобильные есть в любой брошенной машине.
В принципе в них есть все, что может понадобиться в экстренной ситуации.
Поэтому у европейцев принято в первую очередь при ЧП использовать этот ресурс - например, остановить первую попавшуюся машину и попросить аптечку, если, скажем, сердце прихватило. Наши же люди в основном считают аптечку адским девайсом, созданным, чтоб ГИБДДшникам было к чему цепляться. Даже при аварии забывают, что она у них есть. Видал, как рану драной рубахой затыкают. А сзади мирно покоится нецелованная коробка, в которой и бинты есть…
Золотое правило - лучше иметь аптечку, чем не иметь.
Можно мхом заменить вату, бинт - ремнем или драной рубашкой, но это все не с руки и работает плохо. Пусть лучше будет, но не пригодится, чем наоборот. Показываю стрелкам аптечку и говорю, что им стоит вообщето разжиться такими - а жгут намотать на оружие. В ответ Николаич и Андрей ухмыляются и лезут в нагрудные карманы - показывают кончики жгутов. Тертые калачи, ага.
Возникла у меня, знаете, одна мыслишка, надо будет с Валентиной посоветоваться.
Залезаем по машинам, переводим дух. Теперь у Саши опять «Гаубица» и он снаряжает патронташик, пока я высказываю, что думаю на тему разряженного оружия вообще и нашей конкретной халатности в частности, сам снаряжаю свою «Приблуду», попутно отмечая, что наша маленькая компашка разжилась еще тремя короткостволами, хоть и неважнецкими, но у подавляющего большинства населения нашего города и такого нет. Один из своих ТТ отдаю Дарье Ивановне. Она и с «Хаудой» справилась недурно, а так еще лучше будет.
«Ровер» мигает фонарями и выползает на улицу. За ним двигается автобус. И следом - замыкающими - мы. Теперь - в крепость.
***
Тот бункер, куда Виктор сейчас ехал, был уже вторым. Первый бесславно накрылся несколько лет тому назад, но это было скорее полезно - Витя многому научился. В первую очередь научился грамотно выбирать место для бункера. Тогда выбрав уютный пригорок и начав его обживать, он не подумал - на какой глубине будет стоять вода. И заботливо выкопанный и обустроенный бункер озадачил уже весной - все внутри отсырело, а воды на полу было по щиколотку. Попытки незаметно воду отвести ровным счетом ничего не дали, пришлось тупо откачивать. Пока возился с этим - вспучились стены, облицованные с любовью струганными досками. Но и это и то, что склад продуктов оказался тоже затопленным - было не самым худшим. Витя понятия не имел, что удачно разместил свою тайную базу в местах, где бои во время Отечественной войны шли ожесточенные и затяжные.
В паре километров был опорный немецкий пункт с кучей блиндажей. Там немцы, представлявшие разные тыловые службы, жили долго, оставив в многочисленных помойках горы бытового мусора, а в блиндажах - даже мебель, натасканную из ближайших деревень, потом когда их колонна отходила на лесной дороге, им не повезло - догнала пара советских танков, раскатав колонну на марше вдрызг - мягонькие оказались штабникитыловики, хоть и принадлежали к нашумевшей в то время элитной дивизии. Раздавленных немцев даже не похоронили, и весь хлам остался валяться на лесной дорожке и в канавах по ее обочинам.
А в четырех километрах еще в 41 году ожесточенно неделю дрались артиллеристы гаубичного полка РККА и полегли почти все. Чуток поодаль через пару лет держали позиции парашютисты Рейха - и им тоже досталось полной меркой. И это были только те драки, о которых Вите потом рассказали, а сколько всего было стычек и боев в этих местах - и местные оставшиеся не знали.
Большая часть бывших тут до войны деревень либо не пережила войну, либо во времена Хрущева пришла в упадок изза централизованной ликвидации конского поголовья - а тракторами в этих болотистых местах работать было мученьем, либо окончательно были добиты при укрупнении и централизации - была такая манера у Никиты Сергеича, когда колхозников свозили из малых деревень в центральную усадьбу и селили в многоэтажных домах - но с печным отоплением и туалетами на улице…
Безлюдье оказалось тем не менее весьма относительным - район был вкусным для поисковиков - или чОрных копателей, как их величали не разбирающиеся ни в чем, но любящие хлесткие заголовки журналюги. Тут работали на вахтах памяти и официальные поисковые отряды, собиравшие останки советских солдат, валявшиеся по лесам все эти годы, тут рыскали и неофициальные одиночки и группы, занимавшиеся кто чем.
Разумеется, столь популярные на телевидении идиотские сюжеты о продажах найденных этими черными следопытами тоннах взрывчатки и складах «Шмайссеров» в масле международным террористам были чушью. Такой же чушью были и рассуждения о том, как легко жируют черные следопыты, продавая останки немецких солдат в Германию по 30 тысяч евро за комплект, как сотнями они продают «Рыцарские кресты с бриллиантами» и потом разъезжают по лесам на «Бентли».
Но Виктор, обнаружив, что ктото из них нашел и унес припрятанную им тушенку в количестве трех ящиков, подумал, что стоит с этими бродягами познакомиться поближе.
Официалы, стоявшие крупными лагерями и работавшие открыто - с оформлением всех документов, его не заинтересовали. С его точки зрения тратить кучу сил для того, чтоб найти какогото пропавшего без вести бедолагу и потом корячиться, узнавая по истлевшей бумажонке из «смертного медальона» кто он и откуда - было глупо.
А вот разжиться чемнибудь стрелковым - пожалуй, стоило бы. С детства ему очень понравился МГ34. И Витя иногда мечтал о том, что в его бункере будет стоять хорошо смазанный агрегат с элегантно свисающей из него лентой. Потом Вите было смешно вспоминать, как он, начитавшись журналистской херотени, полагал, что влегкую купит вожделенный МГ. За дело Витя взялся всерьез - и выйдя через инет на пару поисковых форумов и знакомясь с копателями в ходе их раскопок. Чорные следопыты разочаровали его сразу же.
Оказалось, что это не те строго законспирированные и чуть ли не принадлежащие к тайному копательскому ордену беспощадные демоны в человеческом обличьи. Оказалось, что неорганизованные неофициалы на редкость разношерстная компания. Потом оказалось, что и официалы - очень разные. Разобраться без стакана было сложно, а со стаканом - невозможно. То Витя узнавал о скандале в благородном семействе, когда оказывалось, что для улучшения отчетности вроде б «красные» следопыты сдавали собранные с немецкого воинского кладбища кости, как красноармейские, то чОрный следопыт оказывался вообще милиционером и при этом еще и порядочным человеком, что Витю, не любившего ментов вообще удивляло. И собирал этот мент как раз останки советских воинов - именно с тем, чтоб их идентифицировать и похоронить с почетом. И таких чОрных было немало.
Оказалось, что правительству Германии даром не нужны останки солдат Рейха, пропавших без вести в СССР - и их было не то, что продать, но даже и даром всучить непросто - по причине того, что в случае признания этого солдата погибшим правительству его родичам пришлось бы платить пенсию - за десятки лет.
Оказалось, что большая часть этих чОрных копателей - обычные фанатические коллекционеры, собирающие на досуге всякую с точки зрения Вити жбонь.
Особо поразил его один - в его квартире Витя увидел более 300 немецких касок. На первый взгляд они все были одинаковы, но коллекционер снисходительно показал - все декальки - рисунки на касках были разные. То, что одна каска была белой, а другая - зеленой, а щиткиэмблемки на них были одна больше, а другая - меньше - не вызывало у Виктора абсолютно никакого восторга. Другой чудак собирал стеклянные пузырьки. Часть ездила просто покопать - как другие ездят в лес поохотиться. Там были самые разные мужики - и по возрасту и по профессии и по взглядам на жизнь. Часть из них совершенно спокойно могла бы быть официалами, но чудовищно сложный путь оформления документов вызывал у них отвращение.
