Иван Катавасов - Ярмо Господне
Так, среди наиболее вероятных источников происхождения карбофагов прежде всех подозревается японская лаборатория, занимавшаяся разработкой микробиологических топливных элементов для питания портативных компьютеров и смартфонов.
Вторым первоисточником изначального штамма карбофагов несомненно является одна малоизвестная североамериканская фармацевтическая фирма, разрабатывавшая биоинженерным путем лекарство от похмелья.
Прямых связей и контактов между ними не выявлено. Но некоему весьма законспирированному инкогнито очень понадобилось свести вместе два микробиологических агента, подвергнуть их обработке жесткими излучениями, чтобы на выходе заиметь чрезвычайно стойкую и плодовитую культуру универсальных карбофагов. И впоследствии повсюду распространить их латентную форму, дожидавшуюся галактического времени «Ч» и относительного усиления солнечной активности в 32-м году.
По официальной версии во всем обвинили неизвестного, в жесть лукавомудрого апостата-евгеника высших кругов посвящения, выходца из поганого XVI века от Рождества Христова. О предполагаемых мифических персоналиях ты, Фил, сам прочтешь во всемирно-историческом опусе у нашего сверхталантливого сочинителя Ваньки.
Неофициально же некоторые досужие языки без тени сомнения стопудово выносят обвинения в глобальном саботаже руководителям фракции ноогностиков, в конце 20-х годов удаленным от орденской власти. Как известно, последние плотно насаждали среди секуляров радикальные экологические идеи и разжигали оголтелую борьбу против мнимого загрязнения окружающей среды.
Другие приписывают глобальную вирулентность карбофагов адепту Микеле Гвельфи, в 30-м году безвыходно затворившемуся в убежище. Кое-кто исподтишка возлагает вину на адепта Патрика Суончера. Мол, наэкспериментировали в жесть господа техногностики.
Слухи слухами, молва молвой с кривотолками, но благодаря обнародованному в начале века пророчеству Суончера-Нибура, орден Благодати Господней в принципе оказался более-менее готов достойно и праведно противостоять предреченно разразившейся катастрофе в многообразных формах глобального топливно-энергетического кризиса, транспортного паралича, неизбежной политической аномии и анархии.
Лавинообразного общемирового финансово-экономического краха, обвального нарушения планетарных массовых информационно-сетевых коммуникаций, в совокупности способных отбросить на века вспять или уничтожить мировую христианскую цивилизацию, — рыцарские конгрегации Востока и Запада единомысленно не допустили. Оптически и аноптически в планетарном масштабе нами была задействована экуменическая методика «заочного правила правой руки».
В первую очередность опосредованное орденское вмешательство благодетельно коснулось государств, где на то время проживал христианский золотой миллиард народонаселения в Старом и Новом Свете. Как водится, каждому достается по мере веры его в Бога истинного и непреходящие ценности цивилизованного христианства.
Правомерно, американский доллар должен был всенепременно остаться обменной единицей в мировых кредитно-финансовых расчетах. Так же, как и духовно единым в распавшемся федеральном множестве североамериканским Штатам, дескать, Бог велел пребывать полюсом благотворительной силы в мировой политике и экономике, а английскому языку — средством международного общения.
В общем, все происходило в должном предопределенном порядке, благовестно-де нам заповеданном от первохристианских дней. У кого много, тому по праву добавляется, у кого чего мало и то отнимется. По делам и по грехам, сказывают велемудрые клероты.
Богатые верой, добродетелью и благами мирскими становятся богаче, бедные — беднее. Тогда как нищим духом поделом уготовано лишь то царствие небесное, каким они его воображают. Там же фантастически чем ни попадя насыщаются жаждущие и алчущие бездуховного богатства.
Как от Бога предрасположено, в годину вселенских катастроф и всенародных бедствий хуже всех приходится тем, кто посередке, тому, кто ни рыба ни мясо, а так себе, серединка на половинку. Не больше и не меньше.
Очень богатые и сильные духом выживают во чтобы оно ни стало, выплывают из любого всемирного потопа. Совсем же нищим да убогим терять нечего, кроме малодушных надежд на светлое будущее и несбыточных фольклорных фантазий.
Так оно и случилось в 30-х годах, когда значительнее всех пострадали посредственности и заурядности, среднее сословие. То есть те, о ком нельзя сказать, что они слишком богаты или очень бедны.
Усредненные возможности у них зачастую меньше, чем у бедных, но притязания как у богатых. Потому что живут не по средствам, не своим умом и духовным богатством, но за счет чужих научно-технологических и культурных достижений. Притом в массе час от часу плохо усвоенных и недостаточно понятых.
Вот почему, опираясь на свое, развитые богатые страны и народы Северной Америки, Западной Европы, Юго-Восточной Азии из затяжного мирового кризиса продолжают выбираться на новый продвинутый уровень цивилизации с минимальными потерями, со значительными новейшими коммуникативно-когнитивными успехами в науках и технологиях. Право же, с Божьей помощью, если сами не оплошали, и мы по малости помогли методически.
Недоразвитые полуязыческие царства-государства Азии, Латинской Америки, Африки катастрофического воздействия карбофагов в общем-то не особо прочувствовали. Падать, пропадать им в основном некуда — они и так неизменно в самом низу и в природном дерьме. К постоянному голоду, локальным войнам, нищете, эпидемиям туземные народцы-племена привычны. И другой жизни по природе своей знать не знают.
Зато средний класс средней паршивости, всякая людская середина есть не золото, но дерьмо золотарское. Потому-то постепенный неукротимый развал транспорта, старой промышленности по мере неостановимого размножения и прогрессирующих мутаций карбофагов больнее всего ударил по среднеразвитым, а также к ним приближающимся человеческим сообществам Восточной Европы и Азии.
К примеру, среди белороссов, не сумевших или не пожелавших эмигрировать за десять лет вымер не третий-четвертый, а каждый второй в среднем загнулся по причинам голодомора, Второй Восточной войны, старых и новых болезней, административно-политической анархии и неспособности прокормиться посредством примитивного сельского хозяйства, свойственного доиндустриальному обществу. Что в лобок, что по лбу, хочу тебе сказать. Больно и невкусно.
Эти срединные горемыки, к моему глубочайшему соболезнованию, знать не ведали, с какой стороны лошадь в паровоз запрягают. Также в массе не были они способны носить оружие и применять его. И неправомерно надеялись на свое вооруженное до зубов государство, каковое не замедлило бюрократически развалиться под многочисленными военно-политическими ударами изнутри и снаружи, с востока и с запада.
