Джули Кагава - Железная принцесса
Я вздрогнула и прильнула к нему, вспомнив шрамы на спине и плечах. Я легко представила, как он с мертвым, холодным взглядом сражается в надежде, что какой-нибудь удачливый враг его прикончит.
— А затем появилась ты, — продолжал он, тронув мою влажную щеку, — и вдруг… Я даже не знаю. Это было так, будто я иными глазами на мир посмотрел. Я увидел тебя с Паком, когда вы пришли в Небывалое…
— Ты хотел нас убить, — напомнила я.
Он поморщился и кивнул.
— Я подумал, что эта какая-то издевка судьбы. Девушка так похожая на Ариэллу, дружит с моим заклятым врагом. Это было слишком. Я хотел убить вас обоих. — Он вздохнул. — Но затем встретил тебя в Элизии и…
Ясень закрыл глаза.
— И все началось сначала. А я-то думал, что больше не смогу чувствовать. Как же я злился! На празднике несколько раз готов был тебя прикончить, чтобы предотвратить свою погибель. Я не хотел ни с кем себя связывать. Особенно с полукровкой, дочерью Оберона — Он горько усмехнулся и покачал головой, — Когда ты ступила на землю Небывалого, моя участь была предрешена. Зря я заключил с тобой этот договор.
Я затаила дыхание.
— Почему?
Ясень убрал прядку с моей щеки, и нежности в его голосе стаю еще больше.
— Потому что с древними традициями ничего нельзя поделать.
— А мы попробуем…
— Ты не знаешь нас, — тихо продолжил он, — Слишком мало времени провела в Волшебной стране. Но я-то представляю последствия, веками на это смотрел. Мы вернем скипетр, но даже если война закончится, мы все равно останемся по разные стороны. Так всегда будет, как ни старайся.
Я подавленно молчала. Принц говорил с горечью, но твердо. Он все уже решил, и спорить было бесполезно.
В душе наступило странное спокойствие. А может, я наконец смирилась. Все кончено, подумала я, чувствуя, как боль стихает, а на смену ей приходит тупое равнодушие. Так вот что значит «расстаться». Хотя у меня язык не повернулся бы назвать это так. Слишком банальное выражение для того, что с нами происходило.
— Идем. — Ясень разомкнул мои руки и встал, — Пора. Мы с Пальцем заключили договор. Под городом тянутся гоблинские туннели. По ним нас и выведут. Надо спешить. Рыцари Шипа все кругом обыскивают.
— Ясень! — Я приподнялась на локте. — Подожди. Можно попросить тебя кое о чем?
Он насторожился.
— Что такое?
Сердце стучало в ушах. Я встала и шепнула:
— Поцелуй меня.
Брови принца удивленно поползли вверх.
— Всего один раз. Обещаю, последний. Тогда я смогу тебя забыть.
Это было наглейшее вранье. Я знала: даже в девяносто лет, когда у меня склероз начнется, воспоминание о Зимнем принце будет сиять, как звезда на небосклоне, и никогда не померкнет.
Ясень медлил. Я решила вести себя повеселее.
— Один разочек, честное слово.
Он посмотрел на меня, и я улыбнулась.
— Такой пустяк. А иначе что это за расставание?
Ясень все еще сомневался, бросил взгляд на дверь.
Мне показалось, что он сейчас уйдет. Вот это будет унижение! Но тут принц вздохнул и сник.
Он шагнул ко мне, обнял и поцеловал.
Наверное, он хотел, чтобы наш последний поцелуй вышел коротким и целомудренным, но стоило мне почувствовать его губы, как в животе взметнулась огненная волна. Я притянула его ближе, вцепилась в спину. Ясень стиснул меня в объятиях с такой силой, будто хотел, чтобы мы слились воедино. Я запустила пальцы в его волосы, укусила за нижнюю губу. Принц застонал. Мой язык проскользнул между его приоткрытых губ. В нашем последнем поцелуе не было нежности, лишь тоска и горькое знание: мы могли бы жить счастливо, но судьба решила иначе.
Все закончилось слишком быстро. Ясень с горящими глазами отпрянул, дрожа от страсти. Сердца у нас обоих стучали как бешеные. Пальцы Ясеня до боли впивались мне в плечи.
— Больше не проси, — хрипло сказан он.
У меня дыхания не хватило, чтобы ответить.
Он вышел, не оборачиваясь. Я сделала глубокий вдох, сглотнула подступающие слезы и пошла следом.
У подножия лестницы ждал какой-то гоблин. Увидев нас, он осклабился, открыв щербатые зубы вперемежку с золотыми коронками. Он был весь увешан побрякушками. На пальцах — перстни, в ушах — сережки, на шее — ожерелья, и даже в носу висело золотое кольцо. Гоблин повернулся ко мне, блестя мутным стеклянным глазом, потер лапы и оскалился, точно радостная акула.
— Так это, значит, и есть принцесса, из-за которой наш принц стал изменником, — прошипел он, смерив меня взглядом. — И теперь вам нужны гоблинские туннели, ведущие из города. Что ж. Славненько, — Он махнул унизанной кольцами рукой, — На разговоры нет времени. Отправляемся немедленно, пока рыцари не пришли и не начали задавать лишних вопросов. Ты ничего не забыл, принц-отступник?
Ясень поморщился, но только покачал головой. Гоблин рассмеялся. Золотые зубы поблескивали в тусклом свете.
— Отлично! Тогда за мной!
7. Кольцо
Мы покинули таверну через черный ход, и Сахарный Палец повел нас вдоль озера. За причалами оказался обрыв, внизу тянулся узкий скалистый берег. Хватаясь за камни, мы вслед за главарем контрабандистов спустились к воде. Там, в небольшой лодке, ждали два гоблина покрепче.
— Быстрее, быстрее, — подгонял Палец, заталкивая нас в суденышко.
Мы робко присели на скамью, а спереди и сзади оказались его подручные. Они подняли весла. Палец оттолкнул лодку от берега и запрыгнул внутрь. Когда мы отплыли подальше, он повернулся к нам с виноватой улыбкой.
— До туннелей рукой подать, — сказал он, поглаживая одно из своих колец, — Только гоблины знают, как найти это место, и только гоблин может увидеть его и остался в живых. В былое время вы заплатили бы своими прекрасными глазками, но все меняется. Важно лишь одно — вы не гоблины, и видеть наши секретные ходы вам не положено. Правила, знаете ли. Так что прошу прощения.
— Хорошо, — ответил Ясень.
Гоблин завязал ему глаза. Я вздрогнула, когда лица коснулась черная ткань. Все исчезло во мраке.
Мы плыли долго. Тишину нарушал только мерный плеск весел и голос Пальца, который отдавал команды своим головорезам. Наши с принцем руки соприкасались, и я чувствовала, как напряжены его мускулы. Стало холоднее. Вверху послышался писк летучих мышей. Лодка стукалась и царапала бортом о камни. Воняло нечистотами и тухлым мясом. Из тьмы долетали смешки и клацанье когтистых лап.
Смрад и звуки остались позади, некоторое время мы плыли в тишине. Палец и его охранники о чем-то шептались, и я занервничала. Наконец лодка с глухим стуком причалила, кто-то вытянул ее на берег.
