Лана Синявская - Железная Дева
– А вы изымали?
– Нет, конечно. В этом-то и проблема.
– Может, его вообще не было? Откуда им известно о дневнике?
– Не знаю. Они просто спросили, а я подумал, что ты вполне могла бы… Нет, нет, извини, я понимаю, у тебя и времени-то не было.
– Конечно, не было. Ты же меня впустил, только когда все закончилось. – Изобразила я оскорбленную невинность.
– Не обижайся. Я ничего такого не думал. Я сейчас приеду. Настроение хреновое, а рядом с тобой, может, полегчает. Ты не против?
– Конечно нет. – Ответила я, чувствуя, что голос звучит до невозможности фальшиво.
– Вот и ладненько. Жди, скоро буду.
И он повесил трубку, а я с сожалением констатировала, что изучение дневника придется отложить на завтра. Меня беспокоило то, что Полонские так быстро заволновались по поводу дневника. Мне показалось странным, что, раз уж они знали о его существовании, то почему сами не отдали его операм? Никакие разумные объяснения этому факту мне на ум не приходили и остался неприятный осадок. Вообще не люблю, когда мне что-то непонятно, а тем более, когда речь идет о таком серьезном деле.
Удача улыбнулась мне на следующий день. Вентцель, на беседу с которой я возлагала большие надежды, была на месте и я, улучив минутку, постучала к ней в кабинет.
– Можно? – Спросила я, заглядывая в дверь.
– Проходи, Лиза. – Кивнула она. Выглядела Ольга Васильевна неважно, но старалась не показывать, что что-то не в порядке. Я даже засомневалась, стоит ли начинать разговор, но она уже сделала рукой приглашающий жест и я вошла, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Что случилось? У тебя ко мне какое-то дело? – Догадалась она, едва взглянув на мое озабоченное лицо.
– Да. Мне нужен ваш совет по очень деликатному вопросу.
– Вот как? Слушаю тебя внимательно. – Ее серые глаза смотрели спокойно и внимательно, хотя в них и промелькнула искорка заинтересованности.
Я вздохнула поглубже и сказала, тщательно подбирая слова:
– Вообще-то дело касается недавнего происшествия. Похищения девочек.
– Я так и подумала. Но почему ты этим интересуешься? Конечно, дело очень неприятное и все мы не можем не думать о последствиях, но мне кажется, ты принимаешь случившееся слишком близко к сердцу. Я не права?
– Правы. – Вздохнула я. – У меня есть на это причины.
– Да, я что-то слышала о неприятной истории, которая произошла с тобой в твоем родном городе.
– Нет, дело вовсе не в ней. – Помотала я головой. – Одна из девочек – моя близкая знакомая и я не могу спокойно смотреть, как милиция понапрасну теряет время, а дело по-прежнему не двигается с мертвой точки.
– Да. Особых успехов не наблюдается. – Согласно кивнула Олга Васильевна. – Но почему ты считаешь, что можешь добиться большего там, где бессильны даже профессионалы?
Я понимала ее удивление. Кроме того, я вовсе не считала, что мне удастся обойти специально обученную команду, но я должна была хотя бы попытаться. Именно это я и сказала Вентцель. Выслушав, она кивнула, но в голосе ее все еще слышалось сомнение, когда она медленно произнесла:
– Я понимаю тебя. Не обижайся, но мне не очень верится в успех твоей затеи. Я не могу запретить тебе попробовать и, если могу тебе чем-то помочь, то можешь на меня рассчитывать.
Я была очень рада это слышать.
– Для начала мне хотелось бы уточнить, кто из сотрудников во время каникул дежурил по четвергам.
– В этом нет ничего сложного. Список висит в приемной.
– Да, я видела, но хотела бы уточнить, все ли работали строго по расписанию или были какие-то перестановки?
Ольга Васильевна перелистала ежедневник и через некоторое время сказала с уверенностью:
– Нет. Ни одного изменения в графике не было. По четвергам дежурили Софья Николаевна, профессор Скарликов и доцент Липанов. Ты подозреваешь кого-то из них? – Недоверие в ее голосе было слишком заметно, хотя она и попыталась из вежливости скрыть его.
– Нет. Я никого не подозреваю. Но они могли видеть больше остальных, поскольку находились в институте именно в то время, когда пропали девушки.
– Да, я тоже заметила регулярность исчезновений. – Задумчиво кивнула Вентцель. – И мне это показалось нестораживающим, но я не смогла найтиподходящего объяснения. А ты как думаешь?
– Вариантов много, но фактов, говорящих в пользу какого-то из них, у меня нет. Поэтому я и хочу расспросить этих троих, может быть обнаружится что-то такое, чему они даже не придали значения, а в деле появится хоть какая-то зацепка. Пока же – полный мрак. Спасибо, что помогли мне.
– Так это все, чего ты хотела? – Удивилась она.
– Пока да. Но я надеюсь, что если у меня появятся еще вопросы, вы не откажетесь мне помочь.
– Разумеется. Держи меня в курсе дела, хорошо?
– Обязательно. – С готовностью пообещала я.
* * *Мне предстояло выбрать, с кого из трех преподавателей начать. Все трое подходили под намеченный мой предполагаемый образ преступника. Хотя нет, пожалуй, профессора Скарликова я бы стала подозревать в последнюю очередь. Даже на роль свидетеля он совершенно не подходил, ибо был очень стар, чрезвычайно рассеян и вдобавок ко всему – глуховат. Его оставлю напоследок. Зато двое остальных казались вполне перспективными. Особенно Софья. Она ненавидит студенток до глубины души и хотя, само по себе, это не преступление, ненависть и зависть порой толкает людей на совершенно непредсказуемые поступки.
Липанов тоже фигура неприятная, в этом Яна права на все сто, но я не могла найти для него подходящего мотива. Но я его практически не знаю и мне трудно судить объективно. Если же он что-то видел, то получить от него информацию будет непросто, но попробовать все же стоит.
В конце концов, я решила начать именно с Липанова. к разговору с ним следовало подготовиться заранее, но мне это не удалось: по институту разнеслась весть, что привезли зарплату, а такое редкое явление предполагает только одно: как можно быстрее бежать в бухгалтерию и занимать очередь. Бывали случаи, что денег на всех не хватало, а следующий раз мог наступить очень нескоро.
В данном случае мне повезло и я, довольная собой, поспешила убрать свою добычу в сумочку. Дневник Катеньки по-прежнему лежал там, переливаясь всеми цветами радуги и я решила, что самое время с ним познакомиться.
Содержание меня разочаровало. Девчушка была еще очень наивна, круг ее интересов ограничивался школьными отметками, обсуждению обновок и подобной чепухе. Вряд ли что-то из того, что я успела почерпнуть из исписанных круглым детским почерком страниц могло помочь мне вычислить того, кто похитил эту малышку.
Я продолжала листать страницы скорее по инерции, когда в деканат ворвался высокий парень с длинными черными волосами и нервным лицом. Не обращая на меня внимания, он внимательно осмотрел приемную и, ни слова не говоря, скрылся, громко хлопнув дверью. Я пожала плечами, удивленная его поведением и вернулась к дневнику.
