Стивен Кинг - Бессонница
Атропос меня не видит, подумал Ральф. Он занят Рози… и Натали, разумеется… и он меня не видит.
Зрение вдруг обрело невообразимую четкость. Вот дом. Вот Розали. Вот Атропос. Вот его шляпа, в которой он был похож на репортера из гангстерских фильмов 50-х годов, например, Ида Люпино. Только на этот раз это была не панама с надкусанными полями, а бейсболка «Бостон Ред Сокс», и она была маловата даже Атропосу, так что он ее зафиксировал на последней дырочке ремешка. Эта бейсболка могла бы быть впору маленькой девочке… собственно, это и была бейсболка маленькой девочки.
Так, теперь нам нужен газетчик Пит, и можно начинать съемки, подумал Ральф. Финальная сцена. «Бессонница, или Жизнь краткосрочника с Харрис-авеню», трагикомедия в трех частях. Все берутся за руки и выходят на бис.
Розали номер два боялась Атропоса, так же как и Розали номер один, и причина, почему маленький доктор не видел Ральфа с Луизой, была проста: он пытался не дать ей убежать до нужного момента. А потом появилась Натали и пошла к своей любимой знакомой собачке, Рози. Ее скакалка
(три, шесть, девять, сто одно, гусь с гусыней пил вино)
покачивалась у нее в руке. В матроске и синих шортах она была невыразимо милой и казалась невыразимо хрупкой. Смешные хвостики на макушке подрагивали в такт движению.
Все происходит так быстро, подумал Ральф. Слишком быстро.
[Вовсе нет, Ральф! Ты замечательно справился пять лет назад, и ты замечательно справишься и сейчас.]
Вроде бы голос Клото, но у Ральфа не было времени посмотреть. Зеленая машина медленно катилась по Харрис-авеню от аэропорта, продвигаясь вперед с той натужной осторожностью, которая обычно означает, что водитель очень стар или, наоборот, очень молод. Осторожность – не осторожность, но это была та машина, и грязная пленка висела над ней, как саван.
Жизнь – это колесо, подумал Ральф, и ему показалось, что эта мысль приходила к нему и раньше. Рано или поздно ты возвращаешься к тому, что когда-то оставил позади. Хорошо это или плохо, не знаю, но так получается.
Рози еще раз судорожно дернулась, пытаясь освободиться, и когда Атропос потащил ее назад, уронив при этом бейсболку, Натали присела перед ней на корточки и погладила ее по голове.
– Ты потерялась, собачка? Зачем ты сама пошла гулять? Ладно. Сейчас я тебя отведу домой. – Она обняла Розали. Ее маленькие ручки прошли сквозь руки Атропоса, ее милое личико оказалось всего в паре миллиметров от его уродливой ухмыляющейся рожи. Потом она встала. – Пойдем, Розали! Пойдем, хорошая!
Розали пошла по тротуару следом за Натали, повизгивая и со страхом оглядываясь на маленького ухмыляющегося человечка. Элен вышла из магазина на другой стороне Харрис-авеню, тем самым завершив картину, которую Атропос когда-то показал Ральфу. У нее на голове была бейсболка «Ред Сокс».
Ральф обнял Луизу и быстро ее поцеловал.
– Я люблю тебя, очень-очень, – сказал он. – Помни об этом, Луиза.
– Я знаю, – спокойно сказала она. – Я тоже тебя люблю. И поэтому я не могу тебя отпустить.
Она обхватила его за шею, ее руки были как железные крючья, и он почувствовал, что она прижалась к нему так тесно, что у него вышел весь воздух, который еще оставался в легких.
– Уходи, проклятый ублюдок! – закричала она. – Я тебя не вижу, но я знаю, что ты там! Уходи! Уходи и оставь нас в покое!
Натали остановилась и удивленно уставилась на Луизу. Розали тоже остановилась, навострив уши.
– Не выходи на дорогу, Нат! – крикнула ей Луиза. – Не…
И тут она поняла, что ее руки, которые она сцепила на затылке у Ральфа, держат лишь пустоту.
Ральф растаял, как дым.
21Атропос обернулся на крик и увидел Ральфа с Луизой на другой стороне улицы. И что самое главное: он увидел, что Ральф видит его. Его глаза стали большими, как блюдца, а губы скривились в страшной гримасе. Одна рука машинально потянулась к голове, покрытой белесыми шрамами – память о глубоких порезах, которыми Ральф изукрасил его лысую черепушку его же скальпелем, – в безотчетном жесте защиты, который запоздал на пять лет.
[Да пошел ты, короткий! Эта маленькая сучка – моя!]
Ральф посмотрел на Нат, которая неуверенно и удивленно таращилась на Луизу. Он слышал, как Луиза кричит, чтобы она не выходила на дорогу. А потом он услышал голос Лахесиса, который был где-то рядом.
[Поднимайся, Ральф! Как можно выше, насколько сможешь! Быстрее!]
Он почувствовал вспышку в голове, почувствовал, как свело живот, а потом мир вокруг расцвел невероятными красками. Он наполовину видел, наполовину чувствовал руки Луизы, которые сжимали пустоту на том месте, где секунду назад был он, а потом он отошел от нее – нет, скорее его унесло от нее. Он почувствовал, как на него что-то давит, и понял, что Высшая Предопределенность все-таки существует, и что он теперь стал его частью, и что скоро его унесет поток этой самой Предопределенности.
Натали и Розали стояли теперь прямо перед домом, в котором раньше жил Ральф – до того, как переехал к Луизе. Натали с сомнением посмотрела на Луизу, а потом помахала ей рукой:
– С ней все в порядке, Луиза. Смотри, вот она. – Она погладила Розали по голове. – Не волнуйся, я переведу ее через дорогу. – Она шагнула на проезжую часть и крикнула маме: – Я не нашла свою кепку! Наверное, ее кто-то украл!
Розали все еще стояла на тротуаре. Натали нетерпеливо повернулась к ней.
– Пойдем, собачка!
Зеленая машина уже приближалась, но очень медленно. На первый взгляд она не представляла особой угрозы для девочки. Ральф сразу узнал водителя и не усомнился в увиденном, даже и не подумал, что у него галлюцинации. Ему почему-то казалось правильным, что за рулем этого автомобиля должен быть именно газетчик.
– Натали! – закричала Луиза. – Натали, нет!
Атропос наклонился вперед и шлепнул Розали номер два по заду.
[Вали отсюда, псина! Давай! Пока я не передумал!]
Атропос наградил Ральфа последней торжествующей ухмылкой. Розали взвизгнула и побежала по улице… прямо под колеса «форда», за рулем которого сидел шестнадцатилетний Пит Салливан.
Натали не видела машину, она смотрела на Луизу, которая стояла на тротуаре с искаженным от страха лицом. Она наконец поняла, что Луиза кричала ей не про собаку, а про что-то другое.
Пит заметил собаку, он не заметил девочку. Он резко свернул, чтобы не задавить Розали, и получилось так, что машина поехала прямо на Натали. Ральф увидел два испуганных лица за лобовым стеклом и подумал, что миссис Салливан наверняка кричит.
Атропос радостно завопил, подпрыгивая на месте:
