Мария Бережная - Дом без номера
Вот так и с ним. Камера сначала показывает нам улицы города: пробки, автобусы, грязный снег под ногами. Потом автомобиль, а потом – сидящего в нем мужчину. Он откуда-то вернулся, судя по сумкам на заднем сидении.
Когда-то его звали Игорек, потом – Гарик, а скоро будут звать Гарри.
А пока он просто Игорь, менеджер крупного звукозаписывающего лейбла, и он только что вернулся с переговоров в Германии. Он устал, очень хочет домой и потихоньку всех ненавидит. Почему у него так муторно на душе, никто пока не знает (мы же как в кино, помните?) Он просто всё ненавидит: улицы, дома, людей и даже эту планету.
Устал. Достало всё.
Он приходит домой, бросает ключи на стол, а сумки под стол. Камера захватывает квартиру и, пока хозяин принимает душ, приглашает нас прогуляться по его жилью.
Плотно задернутые шторы, толстый слой пыли, небрежно брошенные вещи. Квартира человека, которому давно на всё наплевать. Он устал.
Игорю бы, конечно, выспаться, уехать в отпуск или взять больничный – что угодно, лишь бы отдохнуть от серой повседневности, перестать ненавидеть окружающий мир. Но… Мы не знаем, то ли он почему-то ничего этого не делал, то ли делал, но не помогло, – нам не показали.
Пока мы тут с вами рассуждаем, Игорь уже вышел из душа, даже успел налить себе воды в стакан, и теперь стоит у окна. Смотрит.
Он гораздо моложе того человека, сидящего на бортике бассейна. Моложе лет на десять, а выглядит гораздо хуже. Даже сейчас, у себя дома, Игорь никак не может расслабиться. О чем-то с кем-то мысленно разговаривает, шумно отхлебывает воду из стакана, сжимает и разжимает пальцы рук.
Потом отходит от окна и берет со стола письмо. Он получил его давно, еще на Рождество, но вскрыл только сейчас и теперь стоит и смотрит на лежащую у него на ладони маленькую открытку.
Такие делает мама – перед Рождеством она рисует и подписывает не меньше сотни очаровательных открыток и рассылает их семье и друзьям. Рисунки никогда не повторяются, как и теплые слова. Слова, идущие от самого сердца, души, мира: множества кисточек и красок, домика в Ирландии и белой кошки, которая живет у нее уже десять лет.
Вот такая вот у Игоря мама.
И в этой открытке она написала сыну о здоровье («главное, чтобы мальчик хорошо кушал») и о детях, которые у него когда-нибудь будут.
Игорь рассматривает открытку, читает пожелание, невесело смеется и, сунув маленькую пеструю картонку в карман пальто, выходит из квартиры.
Почему-то после маминых писем или звонков ему всегда хочется гулять. Но не обычным маршрутом: машина, паркинг, торговый центр, улица около торгового центра, кафе, паркинг, дом. Лучше в парке, а еще лучше – в лесу. Чтобы простор, как в Ирландии. Мама там сидит на крыльце, ей видны и горы, и вересковый заповедник, а у него здесь – паркинг и машина.
Так что он одевается и идет на улицу. А в городе уже вечер, уже снежинки, и люди торопятся домой, и в такие минуты знай себе обожай свой город: он прекрасен вообще, но особенно прекрасен сейчас! Правда, Игорю всё равно. Он не только не любит свой город. Он вообще ничего не любит.
* * *В парке он сел на скамейку под желтым фонарем, брезгливо смахнув перед этим снег, достал из кармана мамину открытку и долго смотрел на забавный рисунок – детей, плещущихся в бассейне.
– Да уж… Дожить бы тут… до детей! – пробормотал он себе под нос.
– Доживешь. Куда ты денешься? – произнес детский голос по-русски, но с мягким, непонятным акцентом. Как будто большая кошка мурлыкает.
Игорь лениво повернулся и медленно оглядел того, кто это сказал. Оказалось, что рядом с ним сидит мальчик лет семи: кожа цвета кофе с молоком и очень яркие голубые глаза – даже под скудным светом фонаря видно, какие они яркие. Очень необычное и невероятно притягательное сочетание. Еще у ребенка оказалась очаровательная улыбка, ямочки на щеках. Из одежды – только джинсы и свитер крупной вязки.
– Тебе не холодно?
– Нет. Свитер бабушка вязала, а они у нее всегда теплые, – пожал плечами ребенок и стал смотреть на снег, который попадал в круг света от фонаря и очень старался там остаться. Конечно – кому охота лежать на земле в тени? А тут красиво, всё светится.
– А где твои родители? – спросил Игорь, просто потому что надо было хоть что-то спросить.
– Ты тут. А мама дома. Она меня к тебе послала, потому что тебе нужна какая-то «отправная точка», я специально запомнил. А вообще она говорит, что ты раньше часто так делал.
– Как? – постарался не сильно удивиться Игорь.
– Ну… Вот так. Сидел и дулся на весь мир. Ты как маленький, пап. Ну не нравится тебе тут, иди куда-нибудь!
Игорь нахмурился, но не удивился. А чему удивляться? Ну сидит какой-то пацан-мулат без куртки и говорит, что он его сын. Хочется – на здоровье. Мысленно Игорь уже просчитал сразу несколько выходов из этой ситуации и даже порадовался за маму, которая хотела внуков – если этот мальчик всё же решит, что Игорь должен стать его отцом, и не отвяжется.
– И куда мне идти?
– А что тебе тут не нравится?
– Да всё! Люди, город, работа, дом… Всё надоело и приелось.
– Тогда летай или плавай.
– Что?
Ребенок пожал плечами. Совсем как Игорь. Один в один.
– Летай или плавай. У тебя деньги есть?
– Есть.
– Тогда сядь на самолет и летай туда-сюда. Так ты будешь уже не тут и еще не там. Даже не на планете, а в воздухе. А потом плавай на корабле. Так ты тоже будешь не там и не тут.
Игорь удивленно замолчал, а мальчик вдруг встал и заторопился:
– Мне пора, мама зовет. Ты уж подумай, пап! И приходи домой скорее, ага?
– Ага, – машинально кивнул Игорь и остался один.
Даже маминой открытки у него в руках не осталось. Мальчик забрал ее с собой, потому что коллекционировал бабушкины открытки.
Некоторое время Игорь еще сидел на скамейке, а потом… Потом он пошел домой. Даже в кино люди не спешат сразу выполнять советы, которые им дали незнакомые пророки.
Еще пару недель он по инерции ходил на работу, ездил по делам, жил и даже ходил на какие-то вечеринки. На самом деле он давно уже всё для себя решил и просто давал жизни шанс отговорить его. Не удалось.
В одну прекрасную среду Игорь собрался, положил вещи в сумку (совсем небольшую – он умел брать с собой необходимый минимум), прихватил ворох электронных билетов. Два вечера он висел на сайтах авиакомпаний и скупал билеты на распродажах: ему было совершенно всё равно, куда лететь, но при этом не хотелось задерживаться нигде на земле больше двух часов. В результате, потратив почти всю заначку и уйму сил, он получил для себя неделю времени в небе. Только где-то в районе Венесуэлы у него будет полдня на земле.
Первый самолет до Калининграда. Там Игорь должен провести полтора часа, потом – перелет в Бонн и дальше, и дальше, и дальше… Только воздух.
