Максим Маскаль - Пазл
«Все будет хорошо, – подумала Таня, засыпая. – Каждый имеет право быть замеченным, чтобы он ни делал в своей жизни раньше. Каждый имеет право на свечечку в церкви».
Она проснулась посреди ночи от чавкающих звуков. Старуха сидела на Сергее и пожирала его лицо. Голова парня была повернута в сторону, и на ней все казалось желтым: и текущая из глазницы густая масса, и вырванная щека с оголившимися резцами, и откушенный наполовину нос. Старуха оторвалась от своего кровожадного занятия и посмотрела на Таню красными глазами. Девушка даже не успела пошевелиться: лапа с четырьмя желтыми когтями, каждый размером с лезвие перочинного ножа, придавила ее к постели. Другая лапа сдернула одеяло. Таня попыталась крикнуть, но старуха стиснула ее губы, шершавый коготь скользнул между зубов и рассек язык. Рот наполнился соленым устричным вкусом. Обезумевшая Таня смотрела, как старуха тянет свою клешню к ее животу. Когти оставляли на коже глубокие порезы, и постель стала набухать красным.
Внезапно лапа превратилась в ужасающее подобие душа, когти и пальцы сплелись и приобрели металлический оттенок, из желтой плоти выплыл прикрытый стальной сеткой раструб.
– Ибо сказано! – прорычала старуха набитым ртом. – Не верь бесам лукавым, не верь бесам просящим, не верь бесам плачущим, не верь бесам, притаившимся в углу твоей спальни, смотрящим на тебя спящую, не верь бесам!
Из отверстий душа вырвались сотни сверкающих игл, и Таня почему-то подумала, что у нее не получится умереть так же быстро, как умер Сережа. В ушах снова и снова звучало непрожеванное: «Не верь, не верь, не верь!»
Максим Маскаль. Терминатор против Пиковой дамы
Сколько лет я не прикасался к картам? Десять? Пятнадцать? Как же давно это было. Беззаботное детство в маленьком шахтерском городке. Плакат с Брюсом Ли висит на стенке, тетрадки пылятся на полке, потому что каникулы, а коробка с вкладышами от жвачек спрятана под кроватью – это мое самое главное сокровище. Потом мы с пацанами будем играть на лавочке, и, если повезет, если моя правая ладонь будет ловко бить по ярким, вкусно пахнущим бумажкам, моя коллекция станет лучшей во дворе. Мне оставалось собрать всего три вкладыша из «Бомбибома», чтобы получился полный комплект. Шестьдесят квадратных картинок с автомобилями, которых мы никогда не видели на наших улицах. Насколько я помню, тогда в городке была всего одна иномарка. Красного цвета «БМВ» у Денискиного отца. Как же мы мечтали на нем прокатиться! А он никогда нам не разрешал. Тем летом я так и не смог собрать полную коллекцию, потому что ладонью, с которой до мяса содрана кожа, очень больно бить по лавочке. Я пробовал играть левой рукой, но почти всегда проигрывал.
– А у меня родаки на дачу уехали! Пойдемте ко мне? – предложил Борька.
– Пошли, а есть чего пожрать? – спросил вечно голодный Антоха.
– Найдем что-нибудь. Айда! – Борька спрыгнул с качелей.
Пару часов мы валяли дурака, а потом он предложил вызвать Пиковую даму.
– Мне сеструха рассказывала, когда приезжала из Красноярска. Они там с соседками вызывали в общаге. Пиковая дама пришла и чуть их не убила. Высунула руки из зеркала, а девчонки словно загипнотизировались и не могут пошевелиться. Потом она стала одну из них душить и почти задушила, но тут моя сеструха очнулась, карту порвала, и Пиковая дама убежала. Давайте вызовем?
– Да ну, врет все твоя сеструха. Нет никакой Пиковой дамы, – заныл Антоха.
– Боишься? – подначил Борька.
– Чего я боюсь-то…
– Витька, давай с тобой вызовем, а то Антоха зассал, – повернулся Борька ко мне.
Я согласился: еще не хватало, чтобы меня обозвали зассанцем.
– А как?
– Мне, короче, сеструха все рассказала. Надо взять зеркало, нарисовать на нем красной губной помадой лестницу. Вверху черным фломастером точку сделать. Выключить свет и зажечь свечку. К зеркалу прислонить Пиковую даму и позвать ее. Тогда она спустится с лестницы, и, если она придет, можно загадать желание, любое, какое захочешь, она все исполнит.
– А если она злая придет? – спросил Антоха.
– Тогда она может из зеркала вылезти и нас задушить. Как только начнет руки тянуть, нужно быстро карту порвать, и она убежит. Ты лучше, Антоха, иди домой, если боишься, а то штаны намочишь.
– Сам ты штаны намочишь. Ничего я не боюсь, потому что нет никакой Пиковой дамы.
– Ну, я тебя предупредил.
– Пацаны, а какое желание загадаем? – спросил я.
– Если мы втроем вызывать будем, то и желание должно быть одно на всех. Вот если один вызываешь, то желание только твое. Так мне сеструха говорила. Но одному вызывать опасно. Если Пиковая дама придет злая и тебя загипнотизирует, то ты карту не сможешь порвать и она тебя задушит. У сеструхи в общаге одна девка вызывала, хотела себе велосипед загадать. Утром ее мертвой нашли, а во рту – карта Пиковой дамы, – перешел на шепот Борька.
Мне стало немного страшно, но отступать было поздно. Если даже Антоха не ушел, то мне тем более нельзя.
– А давайте загадаем ящик жвачки. «Бомбибома»! – бодрым голосом сказал я.
– Точно! Давайте! Борька, тащи зеркало и помаду! – Антоха тоже расхрабрился.
Мы нарисовали на зеркале лестницу и точку. Борька задвинул шторы, и комната погрузилась в темноту. Я чиркнул спичкой и зажег небольшую свечку в виде гномика. Мне показалось, что гномику тоже страшно: у него было какое-то грустное лицо с набежавшим на красный нос воском.
– Теперь ставь ее лицом к зеркалу, – протянул мне Борька карту.
– Что надо говорить? – спросил я его, прислонив Пиковую даму под лестницей.
– Пиковая дама приходи, и так три раза. Давайте все вместе.
– Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи, Пиковая дама, приходи!
– Надо ждать и смотреть на точку, – прошептал Борька, видно, тоже начиная бояться.
Мы ждали долго, не говоря ни слова. Неровный свет от свечи отражался в зеркале, и казалось, будто дама на карте шевелится. Гномик успел расплавиться почти до бровей, когда черная точка вдруг сдвинулась с места.
– Черт! Она спускается! – закричал Антоха.
У меня пересохло в горле. Я уставился на черную точку, опустившуюся еще на одну ступеньку нарисованной лестницы.
– Ребята, я боюсь. Давайте включим свет, – заныл Антоха.
– Вдруг она добрая? – как-то неуверенно сказал Борька.
Точка дошла до середины зеркала. Грудь сдавило от страха, и я бы кинулся бежать оттуда, но не мог пошевелиться. Кто-то схватил меня за руку, и я чуть было не заорал, но понял, что это Антоха.
– Я боюсь, я боюсь, – плаксиво причитал он, вцепившись в меня липкой от пота ладошкой.
Пиковая дама рывком спустилась еще на одну ступеньку, и тут где-то позади нас раздался грохот. Мы закричали и вскочили с пола. Борька задел гномика, и тот, ударившись об зеркало, повалил его. На мгновенье в комнате стало темно, а потом вспыхнул яркий свет.
