Джим Батчер - Перемены
Я не слишком беспокоился, посылая девчонку на задание. Поручение я ей дал несложное, да и Фортхилл относился к ней с симпатией. Боец из Молли так себе, зато она хорошо умеет избегать драки, если ее предупредить хоть немного — на то я и отправил с ней Мыша. От внимания моего пса мало что ускользает. Если им будет угрожать опасность, Мыш предупредит ее, а там раз-два, фокус-покус — и где они оба?
С ней все будет в порядке.
— Не задерживайся, — наставлял я ее. — Ушки на макушке. Не лезь на рожон. Не то лишу годового жалованья!
Она улыбнулась в ответ.
— Так вы ж мне все равно ничего не платите.
— Вот черт, — сказал я. — Опять не повезло.
Она просияла очередной улыбкой и выбежала за дверь. Мыш следовал за ней по пятам с самым серьезным видом, насторожив уши. По пути он прихватил со столика свой кожаный поводок: Молли совсем забыла про городские законы о выгуле собак. Впрочем, не думаю, что Мыша особо волновали законы. Согласно моей теории, он предпочитает ходить на поводке только потому, что люди относятся к огромной собаке спокойнее, если она «разумно ограничена».
В отличие от меня он вполне социальный тип. Точнее, собака. А ладно, не важно.
Я подождал, пока заведется мотор Жучка, и запер дверь. Потом взял распечатки Мартина, сдвинул ковер, закрывавший люк в полу в гостиной, и спустился в свою лабораторию.
— Моя лаборатория, — произнес я, растягивая каждый слог. — И почему бы, когда я говорю это, мне всегда хочется добавить «мво-ха-ха-ха»?
— Перебрали ужастиков от «Хаммер-Филмз»? — послышался снизу ехидный голос.
Я поставил ногу на последнюю ступеньку, пробормотал заклинание, сделал пасс рукой. Тут же зажглась дюжина свечей.
Моя лаборатория не отличается изысканностью обстановки. Это бетонная коробка — фундамент жилого дома. Должно быть, когда дом строился, кто-то поленился забить это пространство землей или гравием. Вдоль стен тянутся полки и столы, забитые всяким чародейским хламом. В центре помещения стоит длинный стол, почти полностью занятый отлитым по частям из алебастра масштабным макетом центра Чикаго — вплоть до уличных фонарей и деревьев.
У моей ученицы тоже есть свое рабочее место — маленький столик между двумя стеллажами. При том, что на столике постоянно добавлялось тетрадок, инструментов и материалов, ей каким-то образом удавалось сохранить хотя бы часть его поверхности свободной. Все у нее было аккуратно разложено и безукоризненно чисто. Граница между Моллиным и моим рабочими пространствами наглядна и недвусмысленна — словно начерчена на карте.
За последний год я усовершенствовал свой круг для заклинаний — пятифутовый обруч из свитых вместе медных, серебряных и железных жил, заделанный в бетонный пол. Обруч, заказанный у гнома — серебряных дел мастера, обошелся мне в три штуки зеленых. Сами материалы стоят не так дорого, но гномы терпеть не могут работать с железом и соглашаются на это только за солидную компенсацию.
Каждая вплетенная в круг металлическая жила покрыта рунами и знаками, позволяющими контролировать магические энергии на порядок лучше, чем любой простой круг. И символы на каждой жиле разные, вырезанные с точностью, на которую способны только гномы… ну, может, еще компьютеры. По всему кругу мерцали крошечные вспышки вроде статических разрядов, но мягче, более текуче — красные, голубые, зеленые.
Для чародея я сравнительно молод, однако кое-что иногда мне удается на славу.
Одна полка заметно отличается от всех остальных. Это обычная доска, по обоим концам которой громоздятся вулканические конусы оплывшего свечного воска. Посередине ее белеет человеческий череп, окруженный сентиментальными романами в мягких обложках. Стоило мне спуститься, как в пустых глазницах черепа затеплились оранжевые огоньки, взгляд которых пошарил по помещению и остановился на мне.
— Слишком много ужастиков от «Хаммер-Филмз», — повторил Боб-Череп. — Или, может, слишком много шоу ужасов «Рокки-Хоррор».
— Дженет, Брэд, Рокки… гм… — с готовностью подтвердил я. Подойдя к полке, я снял с нее череп («Уй-яяя!» — взвыл Боб) и отнес его на более или менее свободный стол. Водрузив череп на стопку тетрадей, я положил перед ним Мартинов конверт.
— Нужно твое мнение об одной штуке. — Я открыл конверт и принялся раскладывать распечатанные Мартином фотографии.
Некоторое время Боб молча разглядывал их.
— И что мы здесь видим перед собой, а? — поинтересовался он наконец.
— Суперконденсаторы, — ответил я.
— Вздор. Это гораздо больше смахивает на ритуальные принадлежности.
— Угу. Я так понимаю, именно ритуальные принадлежности проходят у них в ведомостях под названием «суперконденсаторы».
Боб принялся внимательнее вглядываться в фотографии, бормоча что-то себе под нос… вернее, под дырку, где когда-то находился нос. На самом деле никакой он не говорящий череп — он дух разума, по воле случая обитающий в специально заговоренном для этой цели черепе. Чародеям он помогал с Темных Времен, и если не забыл за это время больше, чем мне вообще известно по магической части, так только потому, что он вообще ничего не забывает.
— Они отправлены одной партией. Мне нужна хотя бы приблизительная оценка того, для чего все это может предназначаться.
— Трудно судить по двумерным изображениям, — заявил Боб. — Как-то непривычно мне, когда измерений меньше четырех. — Череп в задумчивости полязгал зубами. — А больше ничего нет? Ну там, описания или еще чего?
Я заглянул в папку.
— Только инвентарный список. — Я ткнул пальцем в фотографию каменного ножа и сверился с номером. — «Кремниевое лезвие», — прочитал я и перешел к кирпичу с отбитыми углами. — «Кирпич».
— Что ж, просто ослепительно, как помогает, — буркнул Боб.
Я хмыкнул:
— Возможно, это просто не имеющий особого смысла хлам. Если тебе кажется, что это лишено конкретного назначения…
— Я этого не говорил, — обиженно перебил меня Боб. — Господи, Гарри, какой ты все-таки скептик.
— Так ты можешь мне что-то внятное сказать или нет?
— Я могу тебе сказать, что ты балансируешь на грани безумия, сахиб.
Я даже зажмурился.
— Чего?
Боб не поднимал взгляда от фотографий.
— У тебя аура вся искажена к чертовой матери. Прямо взрыв на фабрике красок. Обыкновенно такая бывает у психов.
Я хмыкнул и обдумал его заявление. Потом пожал плечами.
— Возможно, я принимаю это дело чересчур близко к сердцу.
— Тебе бы отдохнуть в каком-нибудь тихом месте, босс. Пусть мозги расслабятся. И напряжения поубавится.
