Джон Соул - Опекун
— Тогда, наверное, он убьет и тебя. — И не дожидаясь ответа сестры, выскочил из тени сарая и бросился через двор к дому.
Эндреа, предоставленная сама себе, колебалась лишь несколько мгновений. Наконец страх одиночества в темноте победил боязнь быть замеченной из дома. Глубоко вздохнув, как будто собираясь нырнуть в ледяную воду, она побежала за братом.
Пригнувшись, стояли они в полумраке, едва переводя дыхание. Майкл наклонился и схватил полную горсть мелких камешков, которыми было усыпано пространство между домом и сараем. Немного отойдя от стены, он бросил их в окно Джо Уилкенсона и быстро нырнул под крышу веранды, еще до того, как камешки ударили по стеклу.
Никакой реакции сверху. Майкл наклонился, чтобы взять еще пригоршню гравия, как Эндреа вдруг схватила его за руку.
— Я что-то видела! — прошептала она.
Майкл застыл.
— Где?
— Т-там, — ответила Эндреа, голос ее дрожал, сердце бешено колотилось.
Майкл, проследив глазами за ее пальцем, пристально вглядывался в темноту позади дома. Сначала он ничего не видел, но затем что-то шевельнулось на другом конце двора недалеко от леса.
Олень. Это, должно быть, олень. Если бы они с Эндреа стояли совершенно тихо, он бы вышел из-под тени деревьев на залитое лунным светом пространство, и они бы его хорошо разглядели. Майкл протянул руку, крепко сжал локоть сестры, и приложил указательный палец к губам, подавая ей знак, чтобы она молчала. Близнецы застыли в темноте в ожидании.
Спустя несколько мгновений, показавшихся вечностью, призрачная фигура вновь двинулась и наконец появилась из леса.
Это был не олень.
Они увидели огромного, невероятно огромного, сильного мужчину. Он сделал несколько неслышных шагов, двигаясь с грациозностью дикого зверя. Дети завороженно смотрели, едва различая его очертания на фоне деревьев. Но, появившись в лунном свете, мужчина вдруг остановился, застыв подобно зверю, почуявшему опасность, и у детей возникло ощущение, что он наблюдает за ними.
— О Боже, — прошептала Эндреа едва слышно. — Кто это?
Майкл ничего не ответил: при виде темной фигуры у него застыла кровь в жилах. Желание напугать Джо Уилкенсона тут же пропало, он сильнее вцепился в руку Эндреа и начал медленно пятиться к углу дома.
Со стороны гор подул легкий ветерок, и мгновение спустя они услышали, как одна из лошадей в сарае громко заржала и забила копытами о деревянные перегородки стойла.
— Давай выберемся отсюда, — прошептал Майкл. Потянув за собой Эндреа, он побежал к дороге, больше не заботясь о том, видят ли его из окон, испытывая лишь одно желание: скрыться за домом от зловещей фигуры, вышедшей из леса. Он сделал всего лишь несколько шагов, когда Эндреа резко выдернула свою руку и поспешила за ним. Ее ботинки громко стучали по земле, когда она опрометью неслась к дороге.
Наконец они очутились недалеко от собственного дома и лишь тогда замедлили бег, едва переводя дыхание. Когда дом был уже виден, Майкл упал на землю, пытаясь восстановить дыхание и опасаясь, как бы их не услышали собственные родители. Рядом припала к земле Эндреа. В течение нескольких минут никто из них не вымолвил ни слова.
Наконец Эндреа заговорила.
— Кто это был? — прошептала она, от страшной усталости и перенесенного страха голос ее прерывался. — Это был Билл Сайкес?
Майкл покачал головой.
— Он намного выше Сайкеса, — произнес брат. — Он громадный.
— А он нас в-видел? — хныкала Эндреа.
Майкл беспокойно обернулся и посмотрел в сторону леса, боясь услышать звук, который мог бы выдать присутствие человека.
— Я-я так не думаю, — запинаясь проговорил он. — По крайней мере, если и видел, то не смог бы узнать нас.
Теперь глаза Эндреа беспокойно осматривали все вокруг.
— А-а что если он преследовал нас?
Майкл судорожно пытался сглотнуть подступивший к горлу комок.
— Нет, — сказал он сестре, стараясь придать голосу уверенность. Но сама эта мысль ужаснула его.
Кто-то был ночью в лесу, таился, шел, крадучись, за ними по пятам. И это был он!
И он мог поймать их.
Кожа Майкла мгновенно покрылась мурашками; ему казалось, будто невидимое существо внимательно следит за ними. Его начала бить дрожь — у Майкла сдали нервы.
— Быстрее, — прошептал он, голос дрожал от страха. — Быстрее бежим в дом.
Они стрелой промчались по пастбищу, вскарабкались через оставленное открытым окно в комнату Эндреа и спрыгнули на пол. Майкл тут же закрыл окно на шпингалет. Несколько долгих секунд оба неподвижно сидели на полу, прислушиваясь к каждому звуку, доносившемуся извне.
Но сейчас, когда они благополучно вернулись домой, все, что произошло за знакомыми стенами комнаты Эндреа, показалось обычным. Через несколько минут Майкл ушел от сестры и проскользнул к себе,
А снаружи призрачная фигура, которая беззвучно преследовала их в лесу, повернула назад и вновь слилась с темнотой ночи, да так быстро, что если кто и видел ее, усомнился, а была ли она вообще.
Но она была там — бродила этой ночью по Сугарлоафской долине, так же, как делала это каждую ночь уже много лет.
Бродила.
Наблюдала.
И ждала.
* * *На следующее утро Алан Карпентер стоял на кухне у окна и смотрел на улицу; он был зол, потому что не выспался. От вчерашнего длительного перелета судорогой сводило мышцы, а минувшая ночь вряд ли улучшила его состояние.
Он не был уверен, удалось ли ему вообще заснуть после спора с Марианной перед сном. В течение вечера Алан старательно сдерживал себя, хотя ему очень хотелось излить возмущение по поводу обнаруженной в стенном шкафу рубашки и задать кое-какие вопросы насчет Боба, фамилии которого он даже не знал. Вместо этого терпеливо выслушивал объяснения жены относительно условий завещания Уилкенсонов, пытаясь унять разгоревшуюся в нем ярость, едва осознал, что все деньги, оставленные опекуну Джо, — а он предполагал, что денег должно быть много, хотя Марианна и не сказала ему, сколько, — будут принадлежать лишь его жене.
Что все это, черт возьми, значит? Они же прекрасно знали, что Марианна замужем за ним и он является отцом ее детей. Уж не думали ли они, будто он недостаточно хорош, чтобы тоже принимать участие в воспитании Джо? По-видимому, нет. Тем не менее Алан старательно сохранял спокойствие с твердым намерением не дать никаким обстоятельствам нарушить его примирение с Марианной. Более того, он даже принес свои извинения за ссору, происшедшую перед ее вылетом из Нью-Джерси, хотя он был твердо уверен, что Марианна больше повинна в ней, чем он.
Но когда они наконец отправились спать, жена указала ему на комнату, расположенную на втором этаже, прямо над ее спальней.
