Яков Шехтер - «Треба знаты, як гуляты». Еврейская мистика
— Да.
— Хотя столь дорогая вещь не могла пройти мимо меня незамеченной, честно говоря, я не помню этого кольца. Но полагаюсь на ваше слово и готов помочь. Что привело вас в наш магазин? Вы обнаружили скрытый дефект?
— Об этом я хочу поговорить с хозяином.
— Как вам будет угодно, — продавец вернул кольцо в коробочку, аккуратно закрыл и поставил на прилавок перед Бертой. — Одну минуту, я выясню, свободен ли он.
Хозяин магазина, плотный мужчина средних лет, с редеющими волосами и острым блеском живых глаз, встретил гостью у входа в кабинет.
— К вашим услугам, госпожа. Рад помочь столь уважаемой клиентке.
Берта положила коробочку на стол.
— Вы узнаете эту вещь?
Хозяин внимательно осмотрел кольцо и положил на полированную поверхность стола.
— Нет. Хотя мне знакомы изделия этого ювелира. Их действительно продавали в нашем магазине, но много-много лет тому назад. Сегодня в таком стиле никто не работает.
— Скажите, кому принадлежал магазин, когда в нем продавалось это кольцо?
— Моему отцу.
— Я бы хотела с ним поговорить.
— Увы, — хозяин развел руками. — Вот уже пять лет как отец беседует с ангелами, и речь, скорее всего, идет не об украшениях.
Младшая дочь тяжело вздохнула.
— Десять дней назад я похоронила мать.
— Искренне сочувствую вашему горю.
— Спасибо. Сейчас я расскажу вам кое-что и прошу, чтобы этот разговор остался между нами.
— Разумеется, — кивнул хозяин. — Но только если…
— Не волнуйтесь, — перебила его Берта. — Это касается лишь нас с вами.
— Нас с вами? — удивленно поднял брови хозяин.
— Да. И я еще раз прошу, нет, требую, чтобы разговор остался строго конфиденциальным.
— Хорошо, — согласился заинтригованный хозяин. — Если вы так настаиваете….
Младшая сестра тяжело вздохнула, опустила глаза вниз и, словно кидаясь головой в омут, быстро заговорила:
— Двадцать лет назад я вместе с матерью была в вашем магазине. Мы зашли просто посмотреть, о покупке речь никогда не заходила. Я была совсем ребенком, восьмилетней девочкой, и мать думала, что мое внимание поглощено рассматриванием украшений. Но я хорошо видела, как она ловко смахнула в рукав это самое кольцо. Вначале я не поняла, что происходит, но когда мы вышли из магазина и мать через два квартала надела кольцо на палец, до меня дошло.
Я была тихой, послушной девочкой, очень любила мать и не отважилась спросить, почему она… В общем, до конца своих дней мать была уверена, что я ничего не заметила.
Вот, — Берта тяжело перевела дыхание. — Кроме меня, об этом поступке не знает никто. Теперь… теперь я возвращаю вам кольцо. Я хочу, чтобы душа моей матери… — Берта запнулась. — Чтобы ее душа там, где она сейчас находится… В общем, чтобы ее не наказывали за этот поступок.
Хозяин взял со стола кольцо и снова поднес к глазам.
— Это очень дорогая вещь, — сказал он после минутного размышления. — Она была дорогой двадцать лет назад, а сегодня стоит куда больше. Вы уверены, что ваша мать украла ее в моем магазине?
Берта поморщилась.
— Ох, извините, — хозяин вернул кольцо в коробочку. — Вы уверены, что эта вещь принадлежала моему отцу?
— Абсолютно уверена. Все прошедшие годы, проходя мимо вашей витрины, я просила Всевышнего не наказывать мою мамочку. Вы возьмете кольцо?
— Да, — решительно произнес хозяин. — Я возьму это кольцо и подарю его своей дочери. Может быть, она вырастет похожей на вас.
Он привстал, перегнулся через стол и почтительно прикоснулся губами к дрожащим пальцам младшей сестры.
Недогадливый праведник
Записано со слов раввина Иерахмиеля Горелика, Холон.
Человек, вошедший в комнату Бааль-Шем-Това, излучал довольство и уверенность. Его сюртук был сшит из самого дорогого сукна, хромовые сапоги сияли, да и сам он лоснился и блестел, точно новенький серебряный рубль.
— Ребе, — сказал человек, кладя на стул туго набитый мешочек. — Ребе, тут сто золотых. Раздайте их бедным или используйте по своему усмотрению.
— Спасибо, — ответил Бааль-Шем-Тов. — Но что привело тебя ко мне, Авигдор?
— Ребе знает мое имя, — воскликнул польщенный посетитель. — Это большая честь для меня!
— Так о чем ты хотел попросить? — повторил Бааль-Шем-Тов.
— Ни о чем, — быстро ответил Авигдор. — Просто пришел засвидетельствовать почтение уважаемому цадику.
— Что-нибудь не ладится с заработком? Или со здоровьем? А может, у тебя нет детей?
Авигдор смутился, удивленный недогадливостью праведника. А ведь о нем рассказывали, будто он видит не только прошлое человека, но будущее его детей.
«Пожалуйста, — подумал Авигдор. — Вот вам разница между хасидскими байками и подлинным положением вещей».
— Спасибо, ребе, — вежливо ответил он, старясь говорить как можно более уважительным тоном. — Слава Б-гу, у меня все в полном порядке. Зарабатываю больше, чем могу потратить, жена — святая женщина, и к тому же красавица, шестеро здоровеньких почтительных детей. Чтоб не хуже, ребе, только чтоб не хуже.
— Подумай хорошенько, — настаивал праведник. — Может, ты забыл что-нибудь. Не спеши, подумай.
«А вдруг я и в самом деле о чем-то позабыл?» — испугался Авигдор и принялся лихорадочно перебирать в мыслях свои дела, здоровье жены, планы на замужество старшей дочери, учебу сыновей, здоровье, и снова — виды на будущие дела, ярмарки, договоры, поставщиков. Нет, все нормально складывалось, сочеталось, ладно двигалось, без скрипа и скрежета проворачивая невидимые колесики.
— Спасибо, ребе, — повторил Авигдор после долго молчания. — Благодарение Всевышнему, я ни в чем не нуждаюсь.
— Завидное качество, — одобрительно произнес Бааль-Шем-Тов. — Но давай я все-таки напишу тебе небольшое благословение.
Он взял листок бумаги, окунул в чернильницу гусиное перо и быстро вывел несколько строк. Дал чернилам высохнуть, сложил листик вчетверо, еще что-то черкнул, снова подождал и — наконец! — передал почтительно ожидающему Авигдору.
— Носи этот листик в кармане сюртука. И да благословит тебя Господь.
Авигдор послушно сунул листик во внутренний карман, попрощался, вышел из комнаты и почти сразу забыл о благословении. Вдруг навалилось множество дел, хороших, выгодных, но весьма хлопотливых. К вечеру он так замотался, что утренний разговор с праведником попросту улетучился из его головы.
Прошли годы. Колесо фортуны совершило очередной поворот, и Авигдор разорился. Все пошло прахом: сбережения, мельницы, доходные дома, ткацкая фабричка, лесопилка, даже из собственного дома выкинули — продали за долги. От позора Авигдор увез семью из большого города. Как ходить по тем самым улицам, где он гордо разъезжал в роскошном экипаже, как ждать милости от людей, которые еще совсем недавно сами домогались его благосклонности?
