Сергей Мащинов - Договор с Дьяволом
В результате «грустный праздник» незаметно растянулся на четыре дня… Было грустно, за что-то обидно, вообще всё не так, как должно быть при нормальной, размеренной жизни… Каждый ждёт от своего праздника чего-то и, не дождавшись, начинает дурить по-своему. А меня эта дурь и глупость затягивали всё глубже и глубже…
В понедельник пришлось позвонить на работу и взять два дня отдыха за свой счёт. Когда начал приходить в сознание, у меня внутри всё безумно болело. Никого не хотелось видеть и слышать. В душе была полная пустота и разочарование Сутки провалялся дома в надежде, что всё пройдёт само собой. Стоит отметить, у меня уже на протяжении нескольких лет был гепатит С. В принципе, мне вообще нельзя было употреблять алкоголь и есть праздничные блюда. В меня же как будто кто-то пихал всё это насильно.
Утром, восьмого марта, мне стало совсем плохо — подкашивались ноги, периодически уходило сознание. Тошнота и боль внутри не проходили ни на минуту. Думаю, это не было результатом моих возлияний, это было что-то другое. Может, это был всё же нервный срыв, так давно меня преследовавший. Одним словом, пришлось вызвать «скорую». Бригада скорой помощи застала меня в довольно печальном состоянии. Лёжа на кровати, мне кое-как удалось объяснить причину такого состояния. Давление зашкаливало за двести, печень была сильно увеличена. Попытались снизить давление, ни к каким результатам это не привело. Состояние у меня было ужасное. Врачи этой скорой помощи бывали у меня не в первый раз, и они уже знали обо всех моих хронических заболеваниях. В общем, помучившись со мной дома, они приняли решение о моей госпитализации.
Глава 2. Больница
Восьмое марта — женский праздник, поэтому в городскую центральную больницу меня приняли довольно быстро и положили в терапевтическое отделение. Я живу на окраине города, поэтому до больницы пришлось ещё полтора часа тащиться по пробкам, несмотря даже на праздничный день и завывание сирены «скорой помощи». Больница была недавно после ремонта, очень неплохая изнутри. Вкратце опишу больничные апартаменты, чтобы Читателю легче было в дальнейшем разобраться в хитросплетениях моего рассказа.
Положили меня в трёхместную палату прямоугольной формы, примерно три на пять метров. Окно находилось напротив входной двери, всё как обычно в типовых сооружениях. Заменённые дверные и оконные проёмы радовали глаз своей новизной. Входные двери палаты были со стеклом и заклеены плёнкой, через которую видно только очертания. То есть видно через неё, если прильнуть лицом прямо к стеклу. Уличное окошко было отмыто наилучшим образом, и в нём играли переливы света. Моя кровать стояла сразу на входе, так что дверь оказывалась позади меня, чуть в стороне. Одна кровать впереди моей, вторая — у другой стены.
Палата находилась в самом конце общего коридора, в который выходили двери остальных палат. Все двери были обклеены такой же плёнкой. От моей двери до туалета тридцать три шага, десятью шагами далее располагалось фойе с диванами для посетителей. За моей палатой дальше по коридору были служебные помещения и в самом конце столовая.
В соседи по палате мне достался дедушка со слабым слухом и мужчина лет пятидесяти. Оба они были малоразговорчивые, а в данной ситуации это было для меня очень немаловажно. Мне никто не задавал лишних вопросов и не беспокоил пустой беседой.
На койку меня определили вечером, около шести часов, медсестра поставила капельницу, сделала несколько инъекций и дала выпить пару таблеток. Уже через полтора часа от алкоголя и переедания у меня в организме ничего не осталось. Осталась только ужасная боль внутри, при которой невозможно было ни ходить, ни лежать, ни есть. Однако голова была на удивление светлая. Я просто лежал, скрючившись от сильной боли, и молчал. Последние годы мне довольно часто приходилось попадать в больницы. От соседей по палате очень многое зависит в тихой размеренной жизни больных. Такие вещи, как спокойный сон или помощь в нужный момент. Насколько это было возможно в данной ситуации, я был доволен всей окружающей меня обстановкой.
Вечерело, больница понемногу погружалась в сон, выключили свет по всему отделению. Как обычно бывает в муниципальных больницах, всё сразу успокаивается и замолкает. Медперсонал надевает мягкие бесшумные тапочки, и наступает полная тишина, иногда нарушаемая шумом железных колёс каталки, перевозящей вновь поступивших больных.
В это время слышны только стоны тяжелобольных и храп тех, кто, видимо, идёт на поправку. Мне, как я понял, с этим тоже повезло. Через какое-то время стало слышно мирное сопение соседей. Спать мне совсем не хотелось, хотя это было необходимо в данной ситуации. Я лежал и просто думал о своей покатившейся под откос жизни.
Подумать на тот момент было над чем. Думал, как опять запустил здоровье, как совсем разладилась семейная жизнь. Было жалко дочку, себя… Переживал, как ни странно, за работу, за родителей, живущих в соседнем доме, что опять испугал их своим безответственным поведением по поводу здоровья. Много на тот момент мыслей лезло в голову, и только сильная боль внутри выворачивала всё на изнанку. Я понимал, что для того, чтобы вылечиться, мне необходимо побольше спать. И вот закрыл глаза…
Глава 3. Мир за закрытыми глазами
Когда глаза закрылись, я даже не сразу понял, что происходит. У меня при закрытых глазах появились какие-то видения. Впечатление было примерно такое, как, когда вы попадаете в кинозал, выключается свет и перед глазами возникает большой экран с изображением. Здесь было то же самое, только глаза у меня были закрыты, а изображение было везде, вокруг меня. Такое впечатление, что находишься в середине происходящего. Когда-то в детстве у меня было что-то подобное. Когда силой детского воображения я придумывал себе всяческие сюжеты, весёлые истории, и казалось, они происходят наяву. Здесь было по-другому. Я реально видел! Это не было игрой воображения. Всё было настолько красочным, и реальным, настоящим. Попробовал открыть глаза — всё пропадало, лежал спокойно на кровати, в палате сопели соседи. Закрывал глаза, и опять возникало изображение.
Передо мной появлялись разнообразные ландшафты, леса, моря, реки, луга. Я как будто пролетал над ними в ускоренном темпе, успевая при этом всё рассмотреть. Мне казалось, даже самые мелкие вещи не ускользали от моего взора.
Я смотрел на какую-то заснеженную гору, настоящий белый снег. Казалось, будто видна была каждая снежинка. Они переливались и поблёскивали на солнце. Учитывая, что уже почти десять лет я жил на юге, и снег видеть приходилось довольно-таки редко, мне очень нравилось это зрелище. Заснеженная гора была очень высокой, и вокруг её верхушки проплывали белоснежные облака. В мыслях появлялось желание, вот бы прокатится здесь на лыжах… Зрелище просто завораживало своим размахом.
