Генри Каттнер - Ужас Салема
Взгляд Карсона привлекли, прежде всего, цвета помещения. Темно-серый фон стен туннеля здесь сменился многоцветной каменной мозаикой, в которой господствовали синие, зеленые и пурпурные краски. Должно быть, мозаика состояла не менее чем из тысячи цветных каменных кусочков, каждый из которых был не крупнее грецкого ореха. Мозаика, кажется, представляла собой какой-то странный рисунок, непонятный для Карсона: искаженные оттенки пурпурного и фиолетового цвета сочетались с угловатыми зелеными и синими линиями, перемешанными в диковинных арабесках. Здесь были круги, треугольники, пентаграммы и другие, менее четкие фигуры. Большинство линий и образов сходились в определенной точке – в центре комнаты, где располагался круглый диск диаметром примерно полметра, полностью изготовленный из черного камня.
Было очень тихо. Не слышались шумы машин, которые время от времени проезжали по Дерби-стрит. В маленьком углублении, выдолбленном в стене, Карсон заметил какие-то отметки и немедленно подошел к ним, водя вверх-вниз лучом своего фонаря.
Эти отметки были давным-давно нарисованы на камне; они представляли собой загадочные символы, не поддающиеся расшифровке. Карсон увидел несколько частично стертых иероглифов, которые напомнили ему арабскую вязь, хотя он не был в этом уверен.
Кроме того, на полу комнаты находился большой металлический диск диаметром не менее двух с половиной метров, и у Карсона возникло твердое ощущение, что этот диск подвижный, хотя он не представлял, как можно поднять его.
После некоторых размышлений он догадался, что следует встать точно в центре комнаты, посреди черного каменного круга, где сходились линии мозаики. В помещении по-прежнему царила мертвая тишина. Повинуясь импульсу, он выключил фонарь, и сразу же установилась непроницаемая тьма.
В этот момент Карсона осенила одна идея. Он вообразил, будто находится в глубине колодца, а сверху, точно по центру помещения, низвергается какой-то поток, заливающий комнату. Это впечатление было столь сильным, что ему послышались отдаленные раскаты грома, звучавшие, как приглушенный рев водопада. Встревоженный, он зажег свет и быстро осмотрелся вокруг. Грохот, который он слышал, в действительности был, разумеется, его собственным пульсом, который был хорошо различим в полной тишине: явление, хорошо известное. Но если это место было таким тихим...
Внезапно его пронзила новая мысль. Ведь это идеальное место для работы. Он мог провести здесь электричество, принести мебель, наконец, установить вентилятор, если это было необходимо... хотя запах плесени, который он ощущал поначалу, кажется, полностью исчез. Он направился к входу в комнату, и, покинув ее, почувствовал необъяснимую усталость, хотя совершенно не мог понять, на что он затратил силы. Наиболее вероятной причиной служила его нервозность, поэтому Карсон поднялся наверх, чтобы приготовить себе кофе и написать проживавшему в Бостоне владельцу дома о сделанном открытии.
***Как только открыл Карсон дверь, в прихожую с любопытством заглянул странный посетитель. Казалось, при этом он испытал некое удовлетворение. Это был худой высокий человек, с густыми бровями стального цвета, выступавшими над внимательными серыми глазами. Его лицо, выдававшее немалый жизненный опыт, тем не менее, было почти лишено морщин.
– Вы пришли из-за Комнаты Ведьмы? – сухо спросил Карсон. Дело в том, что в течение последней недели он был вынужден принять множество антикваров и оккультистов, желающих совершить короткий осмотр потайной комнаты, в которой Эбби Принн некогда шептала свои колдовские заговоры. Плохое настроение Карсона резко усилилось, и он даже подумал о том, чтобы перебраться в более спокойное место; но его врожденное упрямство заставило его остаться, наполнив решимостью закончить роман, несмотря на все помехи. Сейчас, холодно глядя на гостя, он сказал:
– Приема больше не будет; я уже порядком утомился от таких визитов.
Посетитель сначала с некоторым испугом посмотрел на него, но почти сразу в его глазах сверкнуло понимающее выражение. Он достал визитку и предложил ее Карсону.
– Майкл Ли... оккультист, – представился он Карсону. Это было далеко идущее признание. Назвавшись оккультистом, он тут же выразил чрезвычайно неприятный для Карсона интерес к рисунку мозаики в Комнате Ведьмы, попутно сделав туманные намеки на какие-то безымянные вещи.
– Я понимаю вас, мистер Ли, но... я в самом деле очень занят. Извините, – и Карсон холодно указал на дверь.
– Секунду, – быстро произнес Ли.
Прежде, чем Карсон успел запротестовать, он положил руку писателю на плечо и посмотрел ему прямо в глаза. В страхе Карсон отступил на шаг назад, однако заметил то необыкновенное выражение, являвшееся некоей смесью огромного интереса и загадочного удовлетворения на худощавом лице Ли. Создавалось впечатление, что оккультисту здесь что-то показалось неприятным... хотя и не неожиданным.
– Что происходит? – резко спросил Карсон. – Я не привык...
– Мне следует очень много объяснить вам, – сказал Ли. Его голос был глубоким и каким-то успокаивающим. – Я должен извиниться. Полагаю... что ж, еще раз прошу прощения. Боюсь, я несколько возбужден. Видите ли, я приехал из Сан-Франциско, чтобы изучить Комнату Ведьмы. В самом деле, почему вы не позволяете мне посмотреть на нее? Я могу заплатить.
– Не надо, – ответил Карсон. Он начал чувствовать иррациональную симпатию к этому человеку, с его приятным мягким голосом, волевым лицом и привлекательной личностью. – Нет, просто мне хотелось бы немного покоя; вы не представляете, как меня утомили посетители из-за этой комнаты, – он продолжал, после некоторой паузы, понимая, что говорит извиняющимся тоном. – Все это причиняет ужасное беспокойство. Едва ли вы сами захотели бы открыть эту комнату для посторонних.
Ли приблизился к нему с видимым душевным волнением.
– Я могу увидеть ее? Она имеет для меня огромное значение; я чрезвычайно заинтересован в осмотре хранящихся там артефактов. Обещаю, что отниму у вас не более десяти минут.
Карсон долго сомневался, но потом согласился. Провожая гостя в подвал, он рассказал, при каких обстоятельствах была открыта Комната Ведьмы. Ли внимательно слушал, прерывая его время от времени разными вопросами.
– А крыса: что с ней случилось? – спросил он.
Карсон оказался в затруднении.
– Не знаю. Полагаю, она спряталась в норе. Что с ней еще могло произойти?
