Мария Артемьева - Любимец
— Брысь! — цыкнул на кошку мужик. Бутылка в его руках качнулась, пиво запенилось и вылилось в песок.
— Ззараза!
Кошка дрогнула, отступила на шаг и снова уселась в сторонке, глядя на ребенка.
— Пусть сидит, тебе-то что? — сказала бабка. — Она уж который день тут. Сонька ее за хвост таскает, а она ничего — терпит. Даже урчит, мявчит. Ребенку забава.
Девочка, копавшаяся в песочнице, восторженно ударила лопаткой — песок взвился фонтаном и засыпал глаза. Малышка заревела.
— Ах, ты, чучело огородное. Ну, не плачь. Иди сюда.
Бабка взяла хнычущую девчушку на руки и начала тетешкать ее, приговаривая:
— Тра-та-та, тра-та-та, выдам замуж за кота.
За Кота Котовича, за Иван Петровича. А-а! А-а!
Рыжая кошка вскочила. Шерсть на загривке поднялась дыбом, глаза засверкали. Хвост с остервенением охлестывал бока.
— Глянь-ка! Ненормальная какая-то зверюга, — заметил мужчина. — Может, больная?
Допив свое пиво, он рыгнул и запустил пустой бутылкой в кошку.
— А ну, брысь! Пошла!
Кошка увернулась, отскочила. Но осталась возле песочницы.
— А ну, кыш отсюда, тварь. Брысь, говорю!
Кошка завертелась под ногами у мужика, глядя на него снизу вверх заискивающе и жалобно.
— Шалава, — сказал мужик и отбросил кошку пинком. Вякнув, она отлетела, ударилась о бордюр, но поднялась и, благоразумно отбежав на пару шагов в сторону, легла и принялась внимательно следить за играющей в песочнице девочкой.
По крайней мере, теперь Галочка избавлена от изнурительной работы, подумал я. Освободив ее, я лишился постоянного пропитания. Но чего не сделаешь ради любимца!
Я умею ценить добро и всегда щедр с подданными, в особенности с теми, кто мне по-настоящему предан.
Довольный, я умыл лапами морду и, с достоинством подняв хвост в зенит, заторопился: моей аудиенции уже с нетерпением ожидали в другом месте.
Март 2013
