Джереми Робинсон - Демоны Антарктоса
Рукой в перчатке он стиснул копье с костяным наконечником, не обращая внимания на боль в артритных пальцах. Когда же чудовище всплывет на поверхность? Ангута три дня гнался за ним, питаясь только копченым лососем. Если он не убьет горбуна сейчас, ему придется вернуться с пустыми руками. А затем снова отправиться в одинокое плавание вдали от родных берегов. Нет, только не это.
— Плыви ко мне, кит, — пробормотал он сквозь толстый шарф, прикрывавший рот. — Плыви, я окажу тебе честь, подарю быструю смерть.
Ангута знал, что если он с первого удара попадет в глаз, копье проникнет в мозг и гигант умрет мгновенно. В противном случае животное потащит каяк за собой, и начнется многочасовое сражение. С одним гарпуном на морского зверя охотились только инуиты, и Ангута оставался единственным мужчиной в племени, который еще не добыл своего кита, хотя каждый год, с тех пор как ему исполнилось девятнадцать, выходил в море в поисках добычи. Он проклинал себя за то, что нашел, должно быть, самого крупного горбуна во всем океане. Ангута надеялся, что ему попадется неопытный двухлеток, которого совсем недавно пестовала заботливая мамаша, а вместо этого наткнулся на матерого самца, возможно, своего ровесника.
Утешало одно — он совсем не мерз. Шкуры, которые испокон веков спасали инуитов от холода, — карибу, медвежья и тюленья — укрывали охотника с головы до пят. Кроме того, за долгие годы бесплодной охоты Ангута убедился в пользе многих вещей, привезенных на Аляску европейцами, поэтому под мехом были непромокаемый костюм и термобелье военного образца. Глаза защищала маска, которая не только согревала кожу, но благодаря темным стеклам приглушала ослепительное сияние солнца на льду.
Он окинул взглядом гладкую поверхность воды, в которой, как в зеркале, отражалось небо, но не заметил ни малейшего движения. Его мысли унеслись вслед за парящими облаками. Ангута представил, как его жена Элизабет, француженка из канадского Квебека, кормит собак. Когда-то подобный брак считался большой редкостью, но теперь многое изменилось. А поначалу Ангуты сторонились, не могли простить, что он женщинам своего племени предпочел чужую. Однако неприязнь сородичей Ангуты не помешала им с Элизабет произвести на свет пятерых детей, и теперь у них семеро внуков. Ангута отчаянно скучал по семье и жалел, что их нет рядом и они не охотятся на кита вместе. Почему бы и нет? Его женитьба и дети-полукровки — разве это не нарушало обычаи его народа? Одним обычаем больше, одним меньше…
Глава 2
Глядя на флягу, которую он держал в руках, Дмитрий пожалел, что в ней вода, а не водка. Но желание почувствовать на языке чистый жар спиртного сразу же пропало. А ведь еще год назад все было иначе… К тридцати семи годам Дмитрий понял, что стал законченным алкоголиком. Кого могло это удивить в России, где люди от пьянства мерли как мухи? Наверное, каждый третий русский отдавал богу душу, зажав бутылку в руке, и Дмитрий Ростов смирился с тем, что его ждет такая же судьба… пока не встретил ее. Вику. Викторию Петрову.
— Дима, иди сюда, посмотри!
— Иду, Вика! — крикнул Дмитрий, пробираясь по каменистому берегу.
Изогнутую луком бухту Вадима окружали отвесные скалы. За ними начиналась бескрайняя тундра. Подобных мест, настоящих медвежьих углов, куда люди могли добраться только в середине короткого лета, на Карском море было великое множество.
Обогнув большой камень, Дмитрий чуть не столкнулся с Викторией; их лица почти соприкоснулись, и он пожалел, что этого не случилось. Она была в красной парке и плотных брюках. Ведь даже в июле ледяной воздух здесь жалил кожу — еще бы, они находились в доброй сотне миль севернее Полярного круга.
Удивленная неожиданным появлением Дмитрия, Виктория отшатнулась и, споткнувшись о камень, вскрикнула и потеряла равновесие.
— Вика!
Дмитрий стремительно выбросил вперед сильную руку и ухватился за рукав парки, сумев удержать девушку. И поблагодарил Бога за то, что трезв. Если бы это случилось год назад, она бы упала на камни, а он… он бы пьяно хохотал, глядя на нее. Но сегодня, когда до его сорокалетия оставалось десять дней, Дмитрий чувствовал себя новым человеком. Конечно, без помощи и поддержки Вики он ни за что бы не справился со своей бедой. Его карьера трещала по швам. Дмитрия ждало досрочное увольнение из рядов МЧС, но ему несказанно повезло — Виктория начала работать с ним в паре и увидела в нем нечто такое, что стоило спасать. У нее была железная воля, и она добилась того, что Дмитрий стал постепенно возвращаться к нормальной жизни.
Теперь он тщательно следил за собой. Каждый день принимал душ, чистил зубы, менял рубашки — от всего этого Дмитрий отказался, когда беспробудно пил. Бледный жалкий человек с жирной кожей и опухшим лицом полностью изменился — похудел, посвежел и даже как будто вырос, а когда наконец сбрил бороду, все увидели, какое красивое у него лицо. Недаром мать так гордилась внешностью сына.
Когда пришло время представить руководству отчет, доклад Дмитрия получил заслуженно хорошие оценки. Ему разрешили работать дальше. И это была заслуга Виктории.
Дело не в том, что Вика умела манипулировать чужим сознанием. Все обстояло гораздо проще — Дмитрий влюбился. Его напарница по службе, даже не подозревая об этом, завладела всеми его мыслями и чувствами, и он грезил о ней во сне и наяву… Все влюбленные немного сумасшедшие. Дмитрию так хотелось понравиться этой строгой девушке, что порой он надолго застывал перед зеркалом, потом внезапно срывался с места и принимался яростно драить свою квартиру, наводил на новую мебель ослепительный глянец — вдруг именно сегодня Вика зайдет к нему, так, на минутку, по какому-нибудь пустячному поводу. И тогда он наберется смелости и признается ей в любви. Дмитрий много раз представлял, как это произойдет… И вдруг сейчас, наедине с ней, среди дикой природы, он преисполнился невероятной решимости. Да и случай был подходящим…
Дмитрий помог Виктории подняться, и она оказалась так близко, что он уловил слабый аромат роз. Ее духи.
— Вика, ну как ты? Я не хотел тебя испугать.
— Все хорошо. Я в полном порядке.
Виктория посмотрела ему в глаза. Этот взгляд развеял всю отвагу Дмитрия и превратил его в четырнадцатилетнего мальчишку, пришедшего на первое в жизни свидание.
Глава 3
Глядя сверху на Портсмут, Мирабель Уитни решила, что поход за мороженым стоит отложить по крайней мере на несколько часов. Сейчас слишком жарко. Ее дом королевского пурпурного цвета, построенный еще в Викторианскую эпоху, стоял на вершине Проспект-Хилл, самого высокого холма на побережье Нью-Гемпшира, и Мирабель пришлось бы спуститься на две сотни футов, чтобы добраться до ближайшего магазина. С веранды ее спальни на втором этаже был прекрасно виден центр Портсмута, дальше простирался океан. Слева, на другом берегу реки Пискатакуа, разделявшей штаты Нью-Гемпшир и Мэн, находился городок Киттери, справа за полями и пастбищами темнел густой лес.
