Генри Вульф - Серая смерть
Она попыталась ухватиться за него, настроить свои мысли на причудливый ритм души, понять ее, но там не было никаких мыслей, никакого «я», только огромная бесформенная мысленная масса, сознание, как у еще не родившегося младенца.
Дамона чуть было не потеряла на мгновение контроль над своим мысленным барьером, когда поняла, что на самом деле находится перед ней. Это гигантское нечто было не злым и не добрым. Оно жило, но не обладало способностью разбираться или действовать по своей воле. Она могла сладить с ним, властвовать точно так же, как Теракис, только лучше, более непосредственно и неограниченно, потому что ее душа слилась с сознанием огромного нечто.
Предусмотрительно, осторожно, готовая каждую секунду снова уйти в себя, она убрала свои мысленные барьеры и начала понемногу брать чуждое существо под свой контроль.
Внезапно она снова почувствовала тело, но не свое и не кошачье, а фантастическое, невероятное тело, состоявшее, казалось, из миллиардов отдельных частей и, несмотря на это, подчинявшееся ее воле. Она не могла видеть, слышать или чувствовать, зато у нее появился другой смысл, полностью отличавшийся от всего, что она когда-либо переживала. Дамона сразу же почувствовала свое окружение, яхту, ледяной холод воды и воздуха, Майка, Мюррея и Теракиса.
А потом она овладела этим огромным, безмолвным нечто. Внезапно она поняла, какие фантастические возможности таит в себе это собрание едва сформировавшейся хищной жизни, возможности, о которых и не подозревал Теракис.
Ни Мюррей, ни Майк не заметили, как над судном собрался слой движущихся облаков и, направленный невидимой силой, скользнул на запад, к центру города.
17
Отель находился в самом центре. Он не был таким важным, чтобы бросаться в глаза, но и не таким облезлым, чтобы привлекать внимание полуночников. Трехэтажное здание располагалось на узкой боковой улочке, на которой сейчас, когда ночная жизнь Лондона и Сити только начиналась, никого не было. Окна были темными, только из маленькой, наполовину остекленной швейцарской у входа падал на тротуар мутный желтый свет. В здании было необычайно тихо. Это была не просто тишина спящего здания, а покои смерти, молчание гигантского склепа. Воздух казался пропитанным едва уловимым чужеродным ароматом, а на верху крутой лестницы, ведущей из вестибюля на второй этаж, виднелось мягкое золотистое мерцание.
Дамона осторожно пошла через помещение. Под ногами клубилась серая пыль, повисая в неподвижном воздухе.
Ее тело было возрожденной, совершенной копией прежнего. Не впервые ей приходилось осуществлять обратное превращение. Гигантское нечто из протоматерии в ее руках стало не более, чем послушный инструмент, который она могла брать по своему желанию. Мысль о чудовищной власти, что она внезапно приобрела, внушала ей чуть ли не страх. Если она действительно властвует над этим существом, то для нее нет ничего невозможного.
Дамона бросила взгляд на стойку. Стул, на котором должен был сидеть ночной портье, пустовал. На полу перед ним валялся раскрытый иллюстрированный журнал, на маленьком столике стояла чашка еще горячего кофе и лежал надкушенный бутерброд, но от человека не осталось и следа, была только блестящая серая пыль, висевшая в воздухе и, как легкая паутина, поблескивающая на окнах.
Дамона остановилась, осмотрелась и, наконец, взяла книгу записей постояльцев.
В отеле находилось не очень много жильцов. Восемь из двенадцати номеров пустовали, но на доске за стойкой не хватало только трех ключей.
Дамона вздохнула с облегчением. Даже если она пришла слишком поздно и не смогла задержать Теракиса, его дело еще не лишило жизни слишком много людей.
Дамона развернулась и двинулась по лестнице. Стертые деревянные ступеньки громко заскрипели под ее ногами. Скрип призрачно разносился по всему зданию. Дамона остановилась, некоторое время прислушивалась, потом на цыпочках покралась дальше. Она протянула руку к перилам, но тотчас отдернула, заметив на них золотистую паутину. Пальцы щипало, без всякого основания у не появилось ощущение чего-то знакомого, близкого.
Она громко вздохнула, взглянула наверх и пошла дальше. Узкий коридор, начинающийся от лестницы, тоже был покрыт тонким, неуловимым слоем пыли. Казалось, будто по пустому зданию пронесся смерч и рассыпал эту пыль. Она остановилась на лестничной клетке, нерешительно осмотрелась и повернула направо.
Было темно, но дверь в конце коридора оказалась приоткрытой. Узкая полоска серебристого лунного света падала на лестницу, Дамона тихонько подошла к двери, остановилась и прислушалась. Единственное, что она услышала, было гулкое биение ее собственного сердца. Нерешительно, наполненная неопределенным страхом, она протянула руку и распахнула дверь.
Комната была пуста. Через большое окно на западной стене лился мягкий серебристый свет, придавая помещению удивительно необычный вид. В комнате повсюду лежала серая пыль.
Дамона отбросила страх и решительно вошла внутрь. Ее глаза быстро привыкли к слабому освещению.
На полу у кровати стоял полупустой чемодан, телевизор работал с выключенным звуком, показывая игру музыкантов. Кровать была пуста, на ней лежала только пижама.
Сердце Дамоны, казалось, остановилось, когда она поняла, что произошло. Пижама была не просто положена на кровать, и телевизор работал потому, что человек из этой комнаты, лежа на кровати, смотрел передачу, но тело, находившееся в пижаме, превратилось в блестящую серую пыль.
Дамона в ужасе отпрянула назад. Внезапно она поняла, что означает пыль, лежащая повсюду. Пыль была ничем иным, как проявлением адской материи Теракиса, в которой она сама растворилась и из которой возродилась вновь.
Пыль…
Ужасное видение встало перед внутренним взором Дамоны. Она видела пустые улицы, мертвый город, голую равнину, над которой ветер несет серую пыль, смертоносные облака, которые все, чего касались, растворяли и увеличивались в той же мере, в какой изгоняли жизнь с поверхности Земли.
Дамона застонала. С большим трудом ей удалось прогнать ужасное видение, и она вышла из комнаты.
Теракис должен быть задержан, совершенно безразлично, какой ценой. Мысленное видение никогда не должно стать реальностью. Мурдор был ненасытен в своей жажде мести. Он не удовольствовался бы тем, что убил ее или Майка, а угрожал всей человеческой расе и был готов ее уничтожить.
Дамона быстро пошла к лестнице и, перепрыгивая через две ступеньки, спустилась вниз. Когда она преодолела половину лестницы, то услышала шум — тихие шаги, затрудненное дыхание, звуки, которые издает человек, старающийся идти бесшумно.
