Хизер Грэм - Идущий в ночи
Они не могли весь вечер обсуждать еду, и Диллон снова вернулся к смерти Грина.
— Даже не знаю, что вы хотите от меня услышать, — сказала Джесси, наблюдая, как он пережевывает кусок мяса.
— Я думаю, что-то здесь есть. Возможно, в вашем подсознании. Нечто, что вы считаете не таким уж и важным, или даже не догадываетесь, что обладаете ценной информацией. Но, возможно, именно этот факт повлияет на ход расследования.
Она положила вилку и наклонилась к нему.
— Я не могу вам помочь. Человек, которого я видела в первый раз в жизни, пробрался через толпу, упал на меня и умер на столе для игры в кости. Вы знаете, что я не была с ним знакома. Все случилось так, как я уже вам рассказывала, и очень быстро.
— Он говорил с вами, — тихо сказал Диллон.
Ее удивление и смятение было не наигранным. Может, она забыла? Или необходимая информация была погребена в ее подсознании? Она откинулась на спинку стула и задумалась.
— Мы не разговаривали, — сказала она.
— Я смотрел видеозапись с камеры наблюдения. Его губы двигались.
— Может, он и прошептал что-то, — сказала Джесси. — Простите. Я не знаю. Он умирал. Возможно, он что-то сказал. Но я не помню. Я только знаю, что чувствовала себя загнанной в угол. Я пришла в ужас при мысли о том, что он умирает, истекая кровью, прямо на мне. Такое нескоро забудется.
Диллон не хотел отступать, но видел, что давить на нее дальше бессмысленно. Джесси знала, что сказал Таннер Грин, возможно, она уже не помнила этого, но эти слова осели в ее подсознании. Однако он понял, что больше не сможет ничего от нее добиться. Пора было сменить тему разговора.
— Как ваш дедушка пережил прошлую ночь? С ним все в порядке?
— Да, большое вам спасибо. — Джесси посмотрела на него: — Понимаете, Тимоти... он немного не в себе, — сказала она так, словно это могло напугать его.
— Извините. Это болезнь Альцгеймера?
— Он просто иногда странно ведет себя. Он нормальный и может о себе позаботиться... но за ним нужно постоянно присматривать. У него бывают минуты помутнения. Но в остальном он абсолютно дееспособный человек. Он узнает меня и людей, которые о нем заботятся. — Джесси помолчала. — Сейчас он живет в доме престарелых, но ему нравится это место, там у него много друзей и чудесные врачи. — Она снова замолчала, словно вдруг поняла, что сказала больше, чем хотела. А возможно, она по-прежнему подсознательно пыталась отделаться от него. — Мои родители умерли, когда я была еще ребенком. Меня вырастил Тимоти. Я очень люблю его, но не могу оставлять дома одного, когда уезжаю на работу. Он забывает еду в духовке и разговаривает со своими призрачными друзьями на стенах и в небе.
— Раз они его друзья, то в этом нет ничего страшного, — улыбнулся Диллон.
— Подруга помогает мне с ним, когда меня нет дома, — сказала она, ковыряя еду у себя на тарелке.
— Вы играли прошлой ночью, чтобы заплатить за его содержание, не так ли?
Она быстро взглянула на него и пожала плечами.
— Знаете, в этой стране очень дорого быть стариком.
— Знаю. Я видел это много раз. И рад, что вам повезло. У меня создалось впечатление, что вы нечасто играете.
Джесси рассмеялась.
— На самом деле я до этого случая вообще не играла. Я выросла в Вегасе. Ходила здесь в школу, а теперь работаю. Тимоти — это вся моя семья, которая у меня осталась. Разумеется, у меня есть друзья, и мне нравится работать с детьми. Вот и вся моя жизнь. А теперь давайте послушаем о вашей. Говорят, что вы кто-то вроде секретного агента. Это правда?
— Едва ли меня можно назвать секретным агентом — сказал он, скрывая удивление по поводу того, что она говорила о нем с кем-то еще. — И уж точно не секрет, что меня нанял Эмил Лэндон.
— А чем вы обычно занимаетесь? — решительно спросила она.
— На самом деле я — частный детектив. Разумеется, у меня есть лицензия, — сказал он. — Сейчас я работаю на компанию, которая называется «Расследования Харрисона», названную так в честь ее основателя Адама Харрисона, который приглашает к сотрудничеству людей со всей страны, даже со всего мира. Но сам я родом из этих мест. Мои родители умерли, однако у меня остались родственники, которые живут неподалеку отсюда. Так случилось, что Адам предложил мне заняться этим делом, и я согласился.
— Но почему?
Диллон помедлил с ответом. Не мог же он объяснить, что попросил его об этом призрак, с которым он общался, а Адам решил, что если призрак что-то заподозрил, то нужно уделить этому особое внимание.
— Я не могу этого сказать, — ответил он.
Немногословно, зато честно.
— Ваша семья живет в резервации?
— Некоторые из моих родственников живут там, у других есть частные дома.
— А почему же деятельность вашего шефа так засекречена и что за работу он выполняет для правительства? — спросила она.
— Адам расследовал немало преступлений, в том числе и федерального значения. У него много знакомых в различных силовых ведомствах. Я знаю о нем далеко не все, и мне также мало известно о других сотрудниках агентства и о том, чем они занимаются. Иногда мы работаем группой из нескольких человек над одним делом, а бывает, что расследованием занимается только один из нас. В нашей деятельности нет ничего секретного, но Адам не любит привлекать внимание прессы. Он очень тщательно подбирает для нас работу, а случается, что и сам частный детектив решает, каким делом он будет заниматься, а каким нет.
— Но Адам Харрисон предложил вам вести дело Эмила Лэндона. Это весьма любопытно, — сказала она. — Как вы думаете, почему он решил помогать этому влиятельному человеку, у которого много денег, но, как я слышала мало совести?
Вопрос был не из простых. Похоже, Джесси пыталась выяснить, не было ли в его работе чего-то противозаконного.
— Даже не знаю. Надеюсь, я смогу это понять, когда во всем разберусь. Пока я лишь несколько раз встречался с Эмилом Лэндоном и его свитой, а теперь один из его телохранителей мертв. И вы, пусть и не по своей воле оказались причастны к его гибели. Поэтому мне и нужна ваша помощь по этому делу. — Диллон посмотрел ей в глаза, надеясь увидеть в них доверие. У него возникла слабая надежда, что Джесси расскажет, как видела призрака.
Все напрасно.
Вместо этого Джесси внезапно поднялась с места.
— Простите, но я сегодня очень устала. Я подумаю над тем, что вы мне сказали. И попытаюсь вспомнить, говорил он мне что-нибудь или нет. Но, как я уже сказала... я никогда прежде не видела этого человека. Да, я работаю на Эмила Лэндона, но и его я никогда не видела. Извините.
Она пошла было прочь, но затем вернулась, покраснев от смущения:
