Артем Каменистый - Радиус Поражения
Человек, лежавший на жесткой койке, улыбнулся. Тело его болело во многих местах — последствия аварии; жесткое ложе тоже не добавляло позитивных ощущений. Но его это уже не беспокоило. Его краткосрочный плен подходит к концу. За ним уже идут. Сейчас дверь откроется и…
Интересно, а как он доберется до Верхнеглинска теперь? Автотранспортом долго, самолетом… А остались ли у них экипажи? Или их потеряли — план «Крайние меры» был недоработан, да и сработал внезапно. Наверняка многие сотрудники остались там… снаружи… Потери среди таких неудачников будут близки к ста процентам.
Выстрелы загремели совсем близко. Длинная автоматная очередь не смолкала очень долго — похоже, в коридорчик с камерами кто-то выпустил целый магазин. По стенам будто молотками заколотило, да и металл громыхнул несколько раз — по дверям пули били.
Снаружи все затихло, но ненадолго — с лязгом открылись двери соседней камеры, тут же протрещало несколько автоматов.
Человек улыбнулся во второй раз. Как замечательно — его элитники догадались отобрать ключи у охраны. А то он уже начал беспокоиться — могли бы воспользоваться взрывчаткой в качестве отмычки. Это было бы неприятно.
В двери лязгнул замок, она со скрипом начала распахиваться. Проворно поднявшись, человек улыбнулся третий раз — на пороге крошечной камеры он увидел двух элитников. Все — он свободен.
Он успел увидеть, как на стволах автоматов расцвело пламя. Стрелки не жалели патронов — пули изрешетили ему грудь и живот, раскололи голову, превратив содержимое черепной коробки в кровавую кашу. Человек не успел услышать выстрелы, и не успел удивиться. Хотя удивляться было чему — уж убивать его не должны были ни в коем случае. Любая ошибка исключена — он для элитников практически бог. Они скорее себя убьют, чем позволят на него пылинке упасть.
Мрачные фигуры, облаченные в длинополые теплые куртки и противогазы под вязанными шапочками, перезарядив автоматы, направились к соседней камере. Никаких эмоций или сомнений. Они делают то, что должны делать. Надо продолжать выполнять приказ.
Приказ, кстати предельно простой — надо побыстрее убить все живое в этом здании.
Глава 4
Прослушав радиотрансляцию очередного заседания украинского парламента, Папа Римский Иоанн Павел II пришел к историческому выводу о возможности конца света в одной, отдельно взятой стране.
Из анекдотов про религию.Второе утро отдыха оказалось лишь немногим лучше первого. Тоха, в N-ный раз преданный «верной» подругой, весь вечер целенаправленно заливал мозговое вещество пивом. Малое содержание алкоголя в «лекарстве» пришлось компенсировать большим количеством. Организм, надломленный позавчерашней пьянкой, отреагировал адекватно — ответил похмельем средней степени тяжести. Получше, чем вчерашнее пробуждение, но тоже неприятно. Спал бы еще и спал, но нет же — растолкали. Народу припекло ехать к этим четырежды проклятым соленым лужам пораньше. Кондиционер в «лимузине» Олега не работал, тащиться по местной дороге в полуденный зной удовольствие сомнительное.
Единственный плюс — Натаха не стала капать на мозги с утра. Эта самка собаки была полностью занята своим новым приобретением — Пашей (сифилитическим самцом гориллы). Тоха, знакомый с ее повадками, понимал, что долго эта благодать не продлится. Возможно еще одна развеселая ночка и эту гору протеина ткнут лицом в дерьмо. Или нет — Ната сперва извозит в дерьме пару туфель, потом тщательно вытрет их о свинскую морду этого поднадоевшего фаллоимитатора.
Возле машины суетился Лысый, делая вид, что работает. Он хватал удочки, затем бросал их, брался за пакеты, и оставлял их на месте. А увидев Тоху, перестал демонстрировать зрителям, что на нем здесь все держится и молча предложил товарищу банку пива.
Тоха отказываться не стал. Открыл, отпил, неспешно кивнул:
– Спасибо братан — ты настоящий друг.
Потягивая пивко, они лениво наблюдали за процессом погрузки. Работали Алка и Юлька. Первая вообще деваха покладистая, вторая… Вторая шизанутая на всю голову, но, похоже, работящая. Идиллию прервал Олег. Выбравшись из домика с каким-то ящиком в руках, он припахал обоих похмельных товарищей — пришлось загружать машину бесчисленными пакетами, сумками, свертками, удочками, дровами и вообще непонятно чем. Тоха, с трудом пристроив здоровенный мангал, обернутый грязной мешковиной, уточнил:
– Мы к этим соленым прорывам канализации на один денек едем или на полгода? Рессоры сейчас не выдержат — полопаются.
Олег, осторожно ставя эмалированное ведро с маринованным мясом, ответил спокойно:
– Машина большая — все влезет.
– Для лохов у тебя машина — сарай на колесах. Я думал, что у тебя тачка покруче.
– Так зачем в эту глушь крутую? Тут как раз семейная рулит — и груза много берет, и пассажиров. Вся наша толпа спокойно влезет и полтонны барахла прихватить можно. А попробуй в «Мазерати»[15] столько набить — там багажник меньше скворечника.
Решив, что ведро установлено надежно и проливов маринада не будет, Олег достал телефон, поднес к уху. Поморщился, посмотрел на дисплей, недовольно буркнул:
– Не могу никуда дозвониться. Сети нет. Сигнал вообще не ловится.
Тоха, добив банку до дна, жестоко смял ее в руке и прокомментировал:
– Потому что телефон у тебя такой же лоховской, как и машина. И про «Мазерати» ты соврал — раньше говорил, что у тебя другая тачка.
– Я не говорил сейчас, что у меня «Мазерати» — я для сравнения сказал. И дай-ка тогда свой телефон — проверим.
Убедившись, что и телефон Антона не обнаруживает сеть, Олег ухмыльнулся:
– Продолжая твою мысль, можно прийти к выводу, что твой телефон не менее лоховской, чем мой.
– Не умничай — тебе это не идет. И вообще — когда поедем уже? Зачем меня разбудили — мог бы еще часа четыре валяться с такими сборами.
* * *Денек намечался солнечный — на небе ни облачка. Ветер задувал с моря, что радовало — при ветре с суши на побережье мгновенно оказывались стаи голодающих комаров с Сиваша[16] и вечерами насекомые устраивали геноцид для отдыхающих. Машина продвигалась медленно — местная грунтовая дорога в профиль напоминала листы шифера из-за накатываемых в песке поперечных бугров. При малой скорости трясло терпимо, чуть повыше — надолго станешь клиентом стоматолога. Есть еще один вариант — идти нахрапом, на скорости не ниже шестидесяти-восьмидесяти километров в час. При этом колеса цепляются за вершины бугров, не успев толком провалиться в ложбины. Но здесь, на косе, подобный стиль езды требовал слишком многого от амортизаторов машины и водителя — Олег рисковать не любил.
