Клайв Баркер - Книга крови 2
Впереди, омытый тем же белым дождем света, бежал Войт. Это был враг, это существо он должен был обойти. Войт, с его качавшимся, сверкавшим на солнце распятием. Он мог это сделать, только нельзя смотреть туда... смотреть туда...
...назад.
* * *Бурджесс открыл дверцу «мерседеса» и влез внутрь. Время было потеряно даром, драгоценное время. Он должен был быть в Парламенте, у финишной прямой, готовый приветствовать вернувшихся бегунов. Это был спектакль, который он должен был сыграть, показав мягкое, улыбающееся лицо демократии. А на следующий день? Ну, уже не такое мягкое.
Руки его от возбуждения сжимались, а его новый с иголочки костюм провонял козьими шкурами, которые он обязан был носить в той комнате. Однако, никто этого не заметит, а даже если и заметят, какой англичанин будет настолько невежлив, что скажет собеседнику, что от него воняет козлом?
Он ненавидел Комнату Любовников, этот вечный лед, этот проклятый черный зев с дальним отзвуком утраты. Но теперь все кончено. Он выполнил свои обязательства, он выказал яме свое уважение и обожание, теперь настало время потребовать вознаграждения.
Пока они ехали, он думал – сколько всего принес он в жертву своим амбициям? Сначала по мелочам – котята и щенки. Позже, он обнаружил, насколько идиотскими, с их точки зрения, выглядели подобные жесты. Но поначалу он был невинным, не знающим, что давать и как это давать. Потом шли годы, они начали ясно выражать свои требования, и он, в свою очередь, обучился практическому этикету продажи своей души. Все изменения его "я" были тщательно спланированы и решительно выполнены, хоть и оставили они его без всякой надежды на то, что дают человеку дети. Это была худшая боль, однако постепенно к нему приходила сила. Он был в первой тройке выпускников Оксфорда, жена, одаренная его мужской силой свыше всякого воображения, место в Парламенте, и скоро, очень скоро – вся страна.
Прижженные культи его больших пальцев, болели, как всегда, когда он нервничал. Рассеянно, он засунул палец в рот.
* * *«Ну, теперь мы находимся на завершающей стадии забега. Сущий ад, а не забег, верно, Джим?»
«О, да, вот это зрелище, верно? Войт идет впереди и держится вдали от своих соперников без особых усилий. Разумеется, Джуэл сделал благородный жест, остановившись возле Макклауда, чтобы проверить, все ли с ним в порядке после такого неудачного падения, и это его задержало».
«И это помешает Джонсу выиграть, верно?»
«Думаю, что да. Думаю, что он проиграет этот забег».
«Но ведь это всего лишь благотворительный забег».
«Именно. Это не та ситуация, когда нужно победить во что бы то ни стало».
«А уж это как относиться к игре». «Верно».
«Верно».
«Ну вот, они оба уже в виду здания Парламента и обходят Уайт-холл. А толпа приветствует своего парня, но я и вправду думаю, что пропащее его дело».
«Имей в виду, в своей сумке он привез из Швеции кое-что особенное».
«Это уж точно. Это точно».
«Так может, он снова это сделает».
* * *Джуэл бежал, и разрыв между ним и Войтом начал сокращаться. Он сконцентрировался на спине парня, глаза его сверлили тому рубашку, изучали ритм, искали слабые места.
Он замедлил темп. Парень уж не так скор, как раньше. В его движениях появилась неуверенность, верный признак усталости.
Он может взять его. Немного куражу, и он его возьмет.
И Киндерман. Он забыл про Киндермана. Джуэл бездумно оглянулся через плечо и поглядел назад.
Киндерман все еще упорно бежал сзади. Походка марафонца не изменилась. Но что-то там еще было за спиной у Джуэла: еще один бегун, он почти наседал на Джуэла, призрачный, огромный.
Он отвел глаза и уставился вперед, проклиная свою глупость.
С каждым рывком он нагонял Войта. Парень явно выбился из ритма. Джуэл знал наверняка, что может взять его, если постарается. Забудь о своем преследователе, кем бы там он ни был, забудь обо всем, думай лишь, как обогнать Войта.
Но то, что маячило за его спиной, никак не выходило из головы.
«Не гляди назад», – сказал Макклауд, Слишком поздно. Он уже сделал это. Лучше знать, что это за фантом.
Он вновь оглянулся.
Поначалу он ничего не увидел, лишь Киндерман трусил сзади. И потом появился призрачный бегун, появился снова, и он знал, что именно он поверг Макклауда и Лоера.
Это не был бегун, живой или мертвый. Это вообще был не человек. Дымное тело, черный зев вместо головы, это сам Ад напирал на него.
«Не смотри назад».
Его рот, если это был рот, открыт. Дыхание такое холодное, что у Джуэла перехватило дух. Так вот почему Лоер бормотал на бегу молитвы. Хорошо же это ему помогло – смерть все равно пришла за ним.
Джуэл поглядел в сторону, словно ему было все равно, что Ад подошел так близко, пытаясь не обращать внимания на внезапную слабость в коленях.
Теперь Войт тоже оглянулся. Его взгляд был темен и тяжел, и Джуэл каким-то образом знал, что тот принадлежит Аду, что тень за его спиной была властелином Войта.
– Войт, Войт, Войт – Джуэл выдыхал это слово с каждым толчком.
Войт услышал, как произносят его имя.
– Черный ублюдок, – сказал он громко.
Толчки Джуэла слегка удлинились. Теперь он уже был в двух метрах от адского бегуна.
– Погляди... назад... – сказал Войт.
– Я видел это.
– Оно... пришло... за тобой.
Все эти слова звучали мелодраматично, плоско. Онбыл хозяином своего тела, верно ведь? И он не боялся темноты – он носил ее цвета. Что, это делало его меньше человеком, как считали многие люди? Или наоборот, больше человеком – больше крови, пота, плоти. Больше рук, больше ног, головы. Больше силы, больше аппетита. Что может Ад с ним сделать? Пожрать его? Вкус у него наверняка мерзкий. Заморозить его? Он был слишком горячим, слишком быстрым, слишком живым.
Ничего его не возьмет, он был варваром с манерами джентльмена.
И ни день, и ни ночь.
Войт страдал: боль прорывалась в его изношенном дыхании, в его дергающейся пробежке. Они были лишь в пятидесяти метрах от ступеней и финишной черты, но лидерство Войта явно подходило к концу – с каждым шагом Джуэл настигал его все ближе.
Тогда началась торговля.
– По... слушай... меня...
– Что ты такое?
– Сила... я дам тебе силу... только... дай... нам... победить...
Теперь Джуэл бежал с ним бок о бок.
– Слишком поздно.
Ноги его были сильными, мозг радовался. Ад за спиной. Ад рядом – какое ему дело? Он может бежать.
Он миновал Войта, суставы его были гибкими – невесомая машина.
– Ублюдок, ублюдок, ублюдок, – говорил знакомый голос, лицо искажено агонией напряжения. И не замерцало ли это лицо, когда Джуэл пробежал мимо? Казалось, черты его расплывались, на мгновение теряя человеческое подобие.
