Мэнли Веллман - «И косматые будут скакать там...»
— Вы вдвоем отправитесь в Рощу Дьявола, — объявил он. — А я еще раз схожу в город.
— В Рощу Дьявола! — едва не закричали мы.
У нас едва не перехватило дыхание от изумления.
— Конечно. Разве мы только что не договорились, что с этим ликантропом нужно встретиться лицом к лицу? Лучшая защита — нападение, как, наверное, повторяли не раз сотни тысяч тренеров и полководцев.
— Я уже один раз сталкивался с этим созданием, — напомнил я ему. — Что же до того, чтобы казаться бесстрашным, то я сомневаюсь в своих возможностях на этот счет.
— У вас будет оружие, — сказал он. — Огонь дает свет, а мы знаем, что им нужна темнота, такая же, как в этом болотистом лесу. Так что оба наполните карманы спичками.
— А как насчет ружья? — спросил я, и он покачал головой:
— Нам нельзя убивать оборотня. Тогда останется тайна, а вас, возможно, обвинят в очередном убийстве. Он снова примет свой человеческий образ, стоит только его слегка ранить.
— Я готова идти в Рощу Дьявола, судья Персивант, — очень спокойно произнесла Сьюзен.
Он громко захлопал в ладоши, точно аплодировал в театре:
— Браво, моя дорогая, браво! Вижу, что мистер Уиллс сжал челюсти. Это значит, что он готов пойти с вами. Очень хорошо, в путь!
Он позвал Уильяма, который по его приказанию принес три фонаря — прочные старомодные устройства, защищенные крепкой проволокой, — и наполнил их маслом. Каждый взял по фонарю, и мы вышли из дома. Снова было ясно и морозно, но, по крайней мере для моего успокоения, луна светила слишком ярко. Однако, когда мы приблизились к Роще, часовых не было; едва ли можно было обвинять их в дезертирстве, особенно после того, что случилось с младшим О'Брайантом.
В тени росших на окраине Рощи кедров мы оказались никем не замеченными. Здесь судья Персивант велел остановиться, достал из кармана пальто спичку и зажег все фонари. Помню, что фонарь Сьюзен мы зажгли второй спичкой, но договорились, что пусть примета "одна спичка на троих" и глупа, сейчас не время и не место искушать судьбу.
— Идемте, — сказал судья Персивант и повел нас в самую темную часть огромной чащи.
XII
"Мы здесь в его власти"
Мы со Сьюзен шли за судьей Персивантом, почти ни о чем не думая, хотя нам, само собой, страшновато было оставаться одним на краю леса. Нам, и особенно Сьюзен, пришлось нелегко, преодолевая сплошную кедровую изгородь, но, оставив ее позади, мы скоро догнали судью. Он шагал твердо и уверенно среди деревьев, высоко подняв фонарь, который освещал листья и широкие мокрые стволы. Влажное тепло Рощи снова стало ощущаться, и судья опять объяснил, со множеством подробностей, что эти удивительные условия создавали горячие источники. Все это время он шел вперед. Казалось, он хорошо ориентируется в этом страшном лесу, — наверное, он изучал его много раз и знает, как добраться до места назначения.
Этим местом оказалась поляна, весьма похожая на ту, где я повстречал своего преследователя накануне ночью и где боролся с ним. Здесь же в центре росло большое дерево, раскинувшее ветви во все стороны, так что неба не было видно вовсе. Если напрячь слух, то можно было услышать слабое журчание воды — это катил свои воды мой обжигающий ручей, несомненно. Вокруг нас стояли толстые деревья, а между ними росли кусты и плющ, под ними — бархатный мох.
— Здесь и будет наш штаб, — сказал судья. — Уиллс, помогите мне собрать дров для костра. Ломайте сухие ветви на деревьях, но не поднимайте ветки с земли, они слишком сырые.
Вместе мы насобирали большую груду веток, положили в середину бумагу и подожгли.
— А теперь, — продолжал он, — я отправляюсь в город. Вы двое остаетесь здесь. Не давайте друг другу скучать. — Он взял наши фонари, задул их и продел ручки всех трех фонарей через левую руку. — Я уверен, что никто на вас не нападет при свете костра. Однако вы должны привлечь внимание того, кто тут бродит. Когда я вернусь, мы должны быть готовы к заключительному акту нашей маленькой мелодрамы.
Он коснулся моей руки, поклонился Сьюзен и углубился в лес. Не прошло и двадцати секунд, как сплошная листва заслонила от нашего взора свет его фонаря. Мы со Сьюзен переглянулись и улыбнулись несколько натянуто.
— Тепло, — вздохнула она и сняла свой плащ.
И, бросив его на вышедший из-под земли и сгорбившийся корень огромного дерева, росшего в центре поляны, она села на него спиной к дереву.
— Что это за дерево?
Я посмотрел на искривленный ствол, насколько его можно было видеть при свете костра, и покачал головой.
— Не знаю, я не специалист, — признался я. — Могу лишь сказать, что оно очень большое и, несомненно, очень старое. Такие деревья сажали на месте жертвоприношения.
При слове "жертвоприношение" Сьюзен передернула плечами, точно ей что-то не понравилось.
— Вы правы, Тэлбот. Здесь будет что-то такое же мрачное, как друиды.
Она стала декламировать себе под нос:
Вот дерево, в тени его глубокой
Зловещий властвует друид:
Вершит обряд, кровь жертвы проливает.
Но, став убийцей, будет сам убит.[18]
— Маколей, — тотчас произнес я и, дабы отвлечь ее от мрачных мыслей, прибавил: — Я читал вслух "Песни Древнего Рима",[19] когда учился в школе. Лучше бы вы это не вспоминали.
— Потому что это злое предзнаменование? — Она покачала головой и через силу улыбнулась. Ее бледное лицо мгновенно осветилось. — Это не так, если вы проанализируете эти строки. "Будет убит" — звучит так, будто судьба противника решена.
Я кивнул и тут же резко обернулся, потому что мне показалось, будто я услышал какой-то шум на окраине поляны. Потом я походил по поляне, собирая ветки для костра. Одну ветку, толстую и прямую, я прислонил к большому дереву, чтобы она была под рукой.
— Вместо дубинки, — сказал я Сьюзен, и она напряглась, поняв, что я имею в виду.
Мы заговорили о судье Персиванте, о том, насколько он обаятелен и загадочен. Мы оба были ему благодарны за то, что он сразу же понял, что мы невиновны в этих чудовищных убийствах, но нас обоих вдруг посетила одна и та же неприятная и беспокойная мысль. Первым заговорил я:
— Сьюзен! А зачем судья привел нас сюда?
— Он сказал: чтобы помочь нам столкнуться лицом к лицу с чудовищем и победить его. Но… но…
— И кто это чудовище? — вопросил я. — Кто этот человек, который принимает образ животного, чтобы убивать?
— Ну… не судья же?!
Как я уже сказал, это пришло нам в голову обоим. Мы молчали, чувствуя смущение и неловкость.
— Послушайте, — спустя минуту откровенно продолжил я, — быть может, мы неблагодарны, но мы должны быть ко всему готовы. Подумайте, Сьюзен, никто не знает, где был судья Персивант во время убийства вашего отца или в то время, когда я видел это существо в лесу. — Я умолк, вспомнив, как я впервые повстречал судью, так быстро после моей отчаянной борьбы с остроухим дьяволом. — Никто не знает, где он был, когда напали и смертельно ранили брата констебля.
