Ричард Матесон - Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории
Он попытался подойти к кровати, однако ноги превратились в бесполезные деревянные колоды. И вдруг пол словно бы разом кинулся ему в лицо.
Ослепительно-белая боль сменилась ленивым непроницаемо-черным потоком, который затопил его мозг.
Клемолк сидел на стуле.
— Мне жаль, что вы так болезненно восприняли это, — произнес он.
Уэйд ничего не ответил, он не сводил пристального взгляда с лица историка. Жар охватывал его тело, мышцы подрагивали.
— Возможно, нам удастся воплотить ее снова, — участливо продолжал Клемолк, — но во второй раз ее тело продержится еще меньше. К тому же у нас нет…
— Чего вы хотите?
— Я подумал, мы могли бы еще поговорить о тысяча девятьсот семьдесят пятом, пока имеется…
— Так вот до чего вы додумались!
Уэйд рывком сел, глаза горели безумной ненавистью.
— Держите меня под арестом, мучаете призраком моей жены. И теперь желаете поговорить!
Он вскочил на ноги, пальцы рук хищно скрючились.
Клемолк поднялся тоже и опустил руку в карман балахона. Совершеннейшая обыденность этого жеста еще больше вывела из себя Уэйда. Когда историк вынул пластмассовую коробочку, Уэйд с рычанием выбил ее у него из рук на пол.
— Прекратите, — негромко произнес Клемолк, лицо его по-прежнему было невозмутимо.
— Я возвращаюсь, — проревел Уэйд. — Я отправляюсь обратно, и вы меня не остановите!
— Я вас и не останавливаю, — сказал Клемолк, в его голосе впервые прозвучало что-то похожее на раздражение, — Вы сами себя останавливаете. Я же вам сказал. Вам следовало подумать, что вы делаете, прежде чем рваться в свою кабину. А что касается Мэри…
Звук ее имени, произнесенного таким бесстрастным и самодовольным тоном, разрушил плотину, сдерживающую ярость Уэйда. Он вскинул руки и вцепился в тонкую молочно-белую колонну шеи Клемолка.
— Прекратите, — сказал Клемолк надтреснутым голосом. — Вы не можете вернуться. Говорю же вам…
Его рыбьи глаза закатились, сверкая белками. Булькающие звуки протеста вырвались из его горла, когда хрупкие руки вцепились в скрюченные пальцы Уэйда. Мгновение спустя глаза историка вернулись в обычное положение, а тело обмякло. Уэйд разжал пальцы и опустил Клемолка на кровать.
Он подбежал к двери, в его разуме появлялся один план за другим, каждый из которых расходился с остальными. Дверь не открывалась. Он толкнул ее, навалившись всем весом, стараясь всунуть ногти в щель, чтобы отжать ее. Закрыто накрепко. Он отошел назад, лицо его исказилось от безумной безнадежности.
Ну конечно!
Он кинулся к неподвижному телу Клемолка, добрался до кармана его балахона и вытащил маленькую панель управления. Она не была прикреплена к одежде. Уэйд нажал на кнопку. У него над головой появилась громадная надпись: ИСТОРИЯ ЖИВА.
Зарычав от нетерпения, Уэйд ткнул в следующую кнопку, потом в следующую. Он услышал собственный голос:
— …правительственная система была основана на существовании трех ветвей, две из которых служили субъектом для всенародного голосования…
Он нажал следующую кнопку, потом следующую.
Дверь испустила тяжкий вздох и бесшумно открылась. Уэйд подбежал к ней и выскочил наружу. Дверь за ним закрылась.
Теперь найти машинную лабораторию. Что, если студенты до сих пор там? Придется пойти на риск.
Он несся по обшитому звукоизоляцией коридору, высматривая дверь в метро. Его бегство походило на кошмарный сон. Он безумно метался во все стороны, бормоча что-то себе под нос. Останавливался и поворачивал назад, тыкал на бегу в кнопки, не обращая внимания на звуки и горящие надписи вокруг — тающие стены, говорящие покойники. На бегу он едва не пропустил дверь в метро. Ее контуры сливались со стеной.
— Стойте!
Он услышал за спиной слабый крик и спешно оглянулся через плечо. Клемолк, спотыкаясь на ходу, жестом звал его к себе. Должно быть, он успел прийти в себя и выбраться, пока Уэйд метался в отчаянных поисках.
Уэйд быстро заскочил в кабинку, и дверь скользнула на место. Он облегченно выдохнул, когда ощутил, как комната понеслась по тоннелю. Что-то заставило его обернуться. Он охнул, увидев человека в униформе, который сидел на скамейке, повернувшись лицом к нему. В руке у человека была тускло поблескивающая черная трубка, направленная Уэйду прямо в грудь.
— Сядь, — сказал ему человек.
Сраженный, Уэйд шлепнулся на сиденье бесформенной кучей. Мэри. Это имя звучало в голове жалобной мольбой.
— Почему это вы, восстановленные, всегда такие взбудораженные? — поинтересовался человек, — Почему? Отвечай мне!
Уэйд поднял на него глаза, в нем затеплилась искра надежды. Этот человек подумал…
— Я… я скоро отправлюсь, — поспешно заговорил Уэйд. — Буквально через минуты. Я хотел попасть в машинную лабораторию.
— Господи, туда-то зачем?
— Я слышал, там есть кабина для перемещения во времени, — взволнованно продолжал Уэйд, — Я подумал…
— Подумал, что она принадлежала тебе?
— Да, именно так. Я хотел вернуться в свое время. Мне одиноко здесь.
— Разве тебе не объяснили? — спросил человек.
— Не объяснили чего?
Кабина со вздохом остановилась. Уэйд начал подниматься. Человек махнул своим оружием, и Уэйд снова упал на сиденье. А вдруг они уже проехали?
— Как только твое восстановленное тело начинает растворяться, — продолжал объяснять человек, — физические силы возвращаются к собственно моменту смерти, э-э… я хочу сказать, к моменту отделения от тела.
Уэйда охватил нервический страх.
— Что? — слабо переспросил он, озираясь кругом.
— Личная сила, личная сила, — пробормотал человек. — В тот миг, когда она покидает твое восстановленное тело, она возвращается к моменту, когда ты… ну… умер. В твоем случае это будет… когда?
— Ничего не понимаю.
Его собеседник пожал плечами.
— Не имеет значения. Поверь мне на слово. Ты скоро вернешься в свое время.
— А как же машинная лаборатория? — на всякий случай уточнил Уэйд.
— Следующая остановка, — ответил человек.
— Я имел в виду, можно ли туда пойти?
— Гм, — буркнул человек, — полагаю, я мог бы зайти туда, посмотреть. Представляешь, мне никогда ни о чем не сообщают. Никто никогда не координирует свои действия с военными. Все время одно и то же…
Он вдруг замолчал.
— Нет, — заключил он. — Если подумать, мне надо спешить в другое место.
Уэйд смотрел, как собеседник опускает оружие. Он стиснул зубы, с трудом удерживаясь, чтобы не ударить.
— Но, — продолжал человек, — если еще подумать…
Закрыв глаза, Уэйд откинулся назад и испустил из побелевшего рта долгий прерывистый вздох.
