Крис Картер - Кровавый ветер
Энн жестом пригласила гостей сесть на стулья вокруг кованого железного стола. Малдер заметил, что Скалли она сразу понравилась.
— У вас тут настоящий оазис! — воскликнула она, когда женщина в белом принесла лимонад. — Все так красиво!
— Вот как! Спасибо за комплимент. — В глазах Энн мелькнуло приятное удивление. — Я рада, что вам мое ранчо понравилось.
Она широко улыбнулась, и уже через десять минут все трое болтали как старые друзья, которые давно не виделись, но никогда не забывали друг о друге. Малдер нисколько не усомнился в искренности Энн.
Еще через десять минут, когда он откинулся, на спинку стула и Энн, заметив у него кобуру с пистолетом, ни о чем его не спросила, Малдер вспомнил, что перед ним актриса. Энн тут же уловила перемену в его настроении и глубоко вздохнула:
— Хотите узнать, что я видела?
— Если вы не против, миссис Хэтч. Она закатила глаза.
— Ради Бога, агент Малдер, зовите меня просто Энни. И ничего против я не имею. — Энни перевела взгляд на зеленую лужайку. — Знаете, это были молодожены. Наверное, только что поженились, медовый месяц…
Малдер об этом знал не хуже ее: он столько раз читал протокол, что успел выучить его наизусть, вплоть до знаков препинания.
Супруги Дорис и Мэт Констелла — из Канзаса, обоим по двадцать пять лет, в Альбукерке всего четыре дня. Гарсон выяснил, что они путешествовали по штату во взятой напрокат машине. Они останавливались в двух пуэбло, где, наверное, им и рассказали про коночинов. Другого объяснения тому, как они оказались на дороге, ведущей в ущелье, просто быть не может. Никаких указателей там нет: ни на магистраль, ни на ранчо.
Энни рассказала, что, обнаружив трупы, она сразу же поскакала назад, чтобы сообщить обо всем шерифу.
— Я нашла их неподалеку от ущелья, — грустно закончила она. — Совсем близко.
«Какая же связь между новобрачной парой и парнишкой? Да и есть ли она вообще?» — подумал Малдер.
— Миссис Хэтч, — вмешалась Скалли и осеклась под ее укоризненным взглядом. — Энни, у вас бывают проблемы с людьми из резервации?
Энни моргнула.
— Нет, — чуть помедлив, ответила она. «Лжет», — подумал Малдер и, почувствовав какое-то движение слева, покосился в ту сторону. Нандо Кинтодо сделал шаг вперед и сжал руку в кулак. Заметив взгляд Малдера, он с невозмутимым видом шагнул назад и расслабил руку.
— А почему вы об этом спрашиваете?
— Таков порядок, — опередил Скалли Малдер и, заметив, что Энни ему не поверила, усмехнулся: — Я понимаю, это похоже на фразу из кино, но тем не менее действительно так. Нам сказали, что возникли кое-какие проблемы, и… — Он развел руками. — Мы просто вынуждены были спросить вас об этом.
Скалли извинилась и попросила Энни ответить и ей на некоторые вопросы, а Малдер, сделав вид, что устал сидеть, потянулся и, пробормотав извинения, встал из-за стола. Не успел он сделать и шага, как Кинтодо отошел от него и направился к двери.
Малдер его окликнул.
Нандо обернулся, рука вновь сжалась в кулак.
Малдер облокотился на перила веранды и, любуясь лужайкой, негромко спросил.
— А туристы никогда не зовут вас Тонто?
— Нет. Здесь нет туристов, — ровно и бесстрастно ответил он.
— А в городе? Пауза. Малдер ждал.
— В городе зовут. Иногда. — Все также ровно и бесстрастно.
Малдер повернулся к нему лицом и, засунув руку в карман, спросил:
— Вы из…
Кинтодо метнул взгляд в сторону стола, потом — на Малдера.
— Из Месы.
— И ваша жена тоже? Нандо кивнул.
— Тогда объясните мне, господин Кинтодо, зачем такой женщине лгать?
В этот момент шериф, сказав что-то Энни, встал из-за стола.
Кинтодо метнул взгляд в его сторону, и Малдер не мог не заметить, какой ненавистью горят его глаза.
— Зачем? — тихо повторил он.
И тут к ним с мрачной улыбкой подошел Спэрроу. (Глаза спрятаны за темными стеклами.)
— Что зачем? — спросил он, потирая грудь.
— Зачем мне идти в конюшню, если я не езжу верхом? — нашелся Малдер. — А вот я вам скажу зачем. Я городской житель, и мне бы хотелось посмотреть на навоз, так сказать, из первых рук.
— Вот и хорошо, господин Малдер, — согласился Кинтодо, прежде чем шериф успел открыть рот. — Я вам все покажу. У миссис Хэтч есть пара отличных лошадок. Думаю, вам понравится. Может, узнаете что-нибудь полезное.
Он вежливо кивнул Спэрроу и, не оглядываясь, вошел в дом.
Шериф поправил портупею и плюнул через перила.
— Красивое место.
— Да, красивое.
— Знаете, Энни давно живет здесь одна. Некоторые даже считают, что слишком давно.
— Шериф, откуда же мне это знать? Спэрроу опять плюнул.
— Позвольте дать вам совет, агент Малдер.
— Буду рад, шериф Спэрроу. Ведь это вы знаток здешних мест, а не я.
Спэрроу кивнул: верно, черт побери!
— Итак, во-первых, Нандо — коночин. Вы, как я понимаю, уже в курсе. Ему нельзя верить.
Он хоть и живет здесь у Энни, сердце его по-прежнему там, за Стеной.
Малдер молчал.
— А во-вторых… — Спэрроу замолк, снял шляпу, вытер локтем пот со лба и, покачав головой, вернулся к столу.
Малдер посмотрел ему вслед. Во-вторых, была невысказанная угроза.
Глава 11
Хотя дверь конюшни и была распахнута настежь, внутри стоял полумрак. Стойл было всего двенадцать, по шесть с каждой стороны, большая часть из них явно давно пустовала. На стене висела упряжь, под ногами шуршало сено. Малдер выглянул наружу, и его ослепил яркий свет: загон и черная лошадь расплывались словно призраки.
Кинтодо стоял рядом с гнедой и чесал ей бок жесткой щеткой. Когда в конюшню вошел Малдер, а следом за ним Скалли, он и бровью не повел. Он не мог взять в толк, почему Малдеру понадобилось говорить с ним именно в конюшне.
— А вы знаете, что значит tonto, господин Малдер? — продолжая заниматься лошадью, спросил Кинтодо.
— Мои познания в испанском, увы, весьма скромны.
— Тупой, — ответил индеец, похлопав лошадь по крупу. — Это значит тупой. — Он достал из кармана кусок сахара и протянул Скалли. — Не бойтесь, она не кусается. Только держите ладонь плоско, не подставляйте пальцы.
Скалли протянула угощение лошади, та, фыркнув, схватила сахар и, ткнувшись носом в ладонь, попросила еще.
— Вот обжора! — усмехнулся Кинтодо. — Съест сколько ни дай, пока не лопнет. — Он ласково потрепал ее по боку. — Tonto.
Скалли переглянулась с Малдером. «Зачем мы здесь?» — «Терпение», — молча ответил он и, встав спиной к двери, произнес всего одно СЛОВО:
— Почему?
— Дело в том, что она оттуда. Малдер приподнял бровь.
— Откуда и мы. Она коночинка. Ее муж, господин Хэтч, познакомился с ней в Старом Городе, в Альбукерке. Ей тогда было пятнадцать, а он приехал из Лос-Анджелеса. Не знаю, как это у них там называется, он искал место, где бы снять кино.
