ЧЕЛСИ ЯРБРО - «КРОВАВЫЕ ИГРЫ»
– Чудно, чудно,- механически произнес Домициан, прихлебывая из серебряной чаши вино.- А что же твоя супруга? Ее нет дома? Или она занята чем-то важным?
– Моя супруга? – с неприязнью переспросил Юст.- Нет, она дома, однако, боюсь, мы сегодня ее не увидим. С того печального дня, когда ее отца и братьев осудили за политическую интригу, Оливия замкнулась в себе. Она странная женщина, хотя и не знаю, зачем я говорю это тебе. Впрочем, ты, возможно, наслышан о ее… ммм… ненасытности… Рим полнится слухами. Я понимаю, молодым женщинам порой трудненько приходится с пожилыми мужьями, и потому не осуждаю ее. Не то чтобы я одобрял подобное положение дел, однако мужчине следует проявлять терпимость.- Он тяжело вздохнул, затем позволил себе снисходительно улыбнуться.- Женщины. Что с них возьмешь!
Домициан, увлеченный рыбой, отозвался не сразу.
– Почему бы в таком случае тебе с ней не развестись?
– Что? Развестись? Но я уже разводился. Будет не очень красиво затеять все это опять.- Он потянулся к кувшину с вином и наполнил опустевшие чаши.
– Почему бы и нет? Многие государственные мужи не раз и не два проделывали подобные вещи. Такая жена,- юноша напустил на себя глубокомысленный вид,- не делает чести достойному человеку.
Впрочем, я понимаю твои опасения. Тебе не хочется, чтобы люди подумали, что ты отделался от жены из-за безрассудства членов ее семьи. Это похвально, однако может повредить открывающимся перед тобой перспективам. Сенатору с твоим именем и репутацией нужна другая спутница жизни.
Это было именно то, что и хотелось услышать Юсту. Совсем не вредно заручиться поддержкой столь могущественного и наивного дуралея, каким, по его мнению, являлся Тит Флавий Домициан.
– Я все надеюсь, что со временем Оливия изменит свое отношение к некоторым вещам,- промямлил он удрученно.- Она, в общем-то, довольно разумна. Но чувствую, что моему терпению приходит конец.
Блюдо с соленой рыбной мелочью опустело, на дне остались лишь крупные головы и труха. Юст подал знак убрать его.
На смену легкой закуске явились свинина с медом, специальные соусы к ней, а также гора пирожков вперемешку с аппетитными булочками. Опорожненный кувшин наполнили сызнова, потом еще раз, и тут Юст, поглощенный беседой с Домицианом, заметил, что возле стола вертится Иксион. Он прервал разговор и поднял глаза.
– Зачем ты здесь торчишь?
Иксион сильно покраснел и смешался.
– Господин сам говорил, что я должен…
– Я сказал, что ты должен прислуживать гостю, а не дышать ему в уши! – Юст ощущал подъем – не только от выпитого вина, но и от того, что вечер проходил просто отменно.- Ты подслушивал, раб?
– Нет! – запротестовал Иксион, невольно попятившись. Взгляд хозяина сильно его испугал.
– Ты ведь у нас новичок? – спросил Юст, в упор глядя на Иксиона- Я купил тебя прошлой осенью. Ты дешево мне достался.
– Мой прежний владелец разорился,- дрожащим голосом вымолвил Иксион. В глазах хозяина проступало нечто, наполнявшее ужасом все его существо.- Ты сказал, что это большая удача, и купил пятнадцать рабов.
– Твой бывший владелец, Сикст Мурене, был сторонником Огона? – вдруг произнес Юст.
Иксион кивнул, надеясь задобрить хозяина.
– Это так, господин. Вителлий косо глядел на тех, кто получал дары от прежнего императора, и ему ничего не осталось, как нас продать.- Голос раба сделался тонким.
– А точнее, внедрить вас в чужие дома в обмен на благосклонность нового повелителя! – Юст знал, что в аналогичных обстоятельствах он сам повел бы себя именно так.
– Нет! – запротестовал Иксион.
– Нет? Ты уверен в том, раб? – Юст уже был на ногах и направлялся к Иксиону с намерениями, не предвещающими тому ничего хорошего.
Домициан поморщился.
– Вели домоправителю увести его, Юст. Потом разберешься с ним на досуге.
Юст не мог отказать себе в удовольствии раскрыть заговорщика прямо в присутствии члена монаршей семьи.
– Извини меня, юный цезарь. Окажись в моем доме не ты, а кто-то другой, я так бы и сделал. Но твоя жизнь слишком ценна для Рима, чтобы я мог подвергать ее риску. Гай Сикст Мурене выступал против Вителлия, а все еще жив. Это доказывает, что он выменял свою жизнь на соучастие в действиях интриганов.
Он раскидал своих слуг по всему Риму, чтобы они шпионили для Вителлия. Теперь, правда, тот умер, но этововсе не означает, что его прихвостни не могут шпионить для кого-то еще.
– Нет,- прошептал Иксион, отступая.- Нет, господин, я никогда…
Домициан встрепенулся. А ведь и впрямь всего месяц назад его жизнь висела на волоске, а Сабина так и убили. Он побледнел, глядя на трепещущего раба.
– Скажи-ка, любезный, верны ли слова твоего господина?
Иксион упал на колени.
– Нет, августейший, нет. Я не шпион. И никогда им не был. Мой хозяин ошибся. У него нет причин сомневаться во мне.
– Выходит, я лгу? – прогремел Юст.- Моностадес! – вскричал он, хватая раба за волосы и запрокидывая ему голову.- Моностадес, неси сюда мою розгу!
– Господин,- почти беззвучно умолял Иксион,- господин, нет, не надо. Клянусь, я всегда был предан тебе и никогда не делал ничего противного твоим интересам…
Моностадес открыл дверь, держа в руках три прута, оплетенных проволокой и кожей.
– Что угодно моему господину?
– Возьми этого негодяя! – Коротким ударом Юст опрокинул раба на пол.- Он шпионил за молодым цезарем, но отрицает свою вину. Заставь его в ней признаться.- Юст подбоченился.- Как звать тебя? Иксион? 1 Подходящее имечко для проходимца. Твой тезка поплатился за свои козни, и ты не уйдешь от расплаты. Прошу тебя, Моностадес, избавь нас от присутствия столь жалкого и трусливого существа
Корнелий Юст Силий и Тит Флавий Домициан вернулись к восхитительно нежным дроздам, а Икси-она поволокли на конюшенный двор, где привязали к двум высоким столбам. Под проливным дождем в сгущавшихся сумерках Моностадес бил его до тех пор, пока не получил желаемое признание. Удовлетворенный, он отбросил в сторону окровавленное орудие наказания и отправился в дом, оставив раба прощаться с быстро покидающей его жизнью.
Текст зашифрованного письма Леда Арашнура к неизвестным лицам.
«Братья!
Сожалею, что не могу доложить об успешном завершении дела принца Кошрода Кайвана. Купить его у Ракоци Сен-Жермена Франциска мне не удалось, а сам принц и думать не думает о возвращении в Персию. Однако нельзя допустить, чтобы он дожил до конца этого года, и мне придется найти способ убить его в Риме.
Впрочем, поначалу я попробую подвести под удар упомянутого Франциска. Предсмертные намеки египетского жреца мне представляются небеспочвенными, и если я отыщу им подтверждение, то делом Франциска займется сенат. Человек этот, правда, очень осторожен, хитер, и у него много высокопоставленных покровителей. Но есть и враги, например такие, как сенатор Корнелий Юст Силии,
