Юрий Иванович - Земля в иллюминаторе (сборник)
День прошел в сумасшедшем темпе загрузки. Даже воду я пил чуть ли не на ходу. Зато под вечер капитан космического лихтера меня обрадовал:
– Мы уложились даже раньше времени! Целый час еще до старта!
Ну как было не воспользоваться таким моментом?! И я со всех ног бросился в бар-ресторан «Старый Витязь». Сразу оглядел все столики: Ричард отсутствовал! Не было и знакомого бармена. Вместо него за стойкой стояла девушка с игривыми глазками и обслуживала немногочисленных клиентов. Для начала я заказал себе большой освежающий коктейль и только потом поинтересовался:
– А где тот симпатяга мужчина, который работал вчера вечером?
– Скоро будет, через час, полтора! – с готовностью ответила девушка. – Я его время от времени заменяю.
– Жаль, – расстроился я, – хотел его увидеть, да через минут десять бежать на корабль.
– Может, ему что передать? – спросила молодая барменша.
– Передайте ему: большое спасибо! Он мне вчера помог, свел с очень умным человеком. Жаль, его тоже нет… Ричард его зовут.
– Это не тот старикан, что усаживается за третий столик справа?
Я оглянулся в направлении, что указала девушка, и увидел своего спасителя-советчика. Он как раз уселся за столик и рассматривал принесенную с собой газету. Не в силах сдержать радостного порыва, я громко крикнул:
– Ричард! – но старик даже не поднял голову. Тогда я еще громче выкрикнул его имя. В ответ – та же реакция. Зато слева от меня заговорил высокий мужчина. Он повернулся от стойки и обратился ко мне:
– Зря кричите! Он ничего не слышит!
– Как не слышит?! – опешил я. – Мы же с ним вчера весь вечер проговорили!
– Да он глухой с молодости. Лет в восемнадцать на него упал ящик при погрузке, вот тогда он и остался без слуха. С тех пор получает пенсию, но вся его жизнь связана с космопортом. Знает буквально все и о каждом. И всем помогает советом. Его так и зовут: Советчик. Наверняка и вам чем-то помог?
– Еще как помог… – подтвердил я. – Но как же он меня понимал?
– А он по губам превосходно читает…
В этот момент Ричард поднял голову, и наши взгляды встретились. Он заулыбался, узнав меня, и приветливо махнул рукой. А я пошел его благодарить. От всей души и от всего сердца. Сожалея, что так мало времени осталось для нашей последней встречи.
А уже возле корабля меня догнала строгая таможенница. Она шла с высокомерным видом и смотрела вокруг себя с королевской надменностью и величием. Полностью игнорируя тот факт, что ее рыжая копна волос привлекает внимание всего космопорта. Сердце дрогнуло от нехороших предчувствий, но они быстро рассеялись. Далси лишь официально протянула мне небольшую пластиковую карточку и сказала:
– Здесь мой почтовый адрес и вводные параметры для дальней связи.
Видя, что я замер в непонимании и с растерянностью верчу визитку в руках, она добавила, но уже чуть дрогнувшим голосом:
– Мне просто интересно узнать: сойдется ли мое изображение с портретом, который есть у вашего сына.
Тут же повернулась и ушла. А я понял, что айсберг – это просто ее маска. И никто до меня не смог заглянуть под эту маску и увидеть романтическую и мечтательную натуру. Никто, кроме меня и… Ричарда!
Прошло пять лет. Я вполне удачно завершил свою карьеру и вышел на пенсию. С весьма солидным капиталом, между прочим. И всегда с огромной благодарностью вспоминал о Ричарде-советчике с далекой и малознакомой планеты. Да и не смог бы о нем забыть никогда. Потому что каждый день мне об этом напоминают рыжие вихры моих внуков, четырех– и трехлетнего возраста. Славные детишки! У меня внутри все сжимается от восторга, когда они рядом со мной. Хотя иногда они могут любого довести до белого каления! Своим непредсказуемым поведением! Вот как сейчас: сцепившись в один комок, они с рычанием подкатываются к моим ногам. Может, их испугать?
– А ну, прекращайте хулиганить! Приедет отец, обязательно на вас пожалуюсь!
Внуки тут же умолкают, умильно помогают один другому подняться на ноги, и старший спрашивает:
– А папа скоро прилетит?
Откуда я могу знать? Может, завтра, может, через неделю! Жизнь у звездных навигаторов непредсказуема. Пока я раздумываю над ответом, из-за угла дома появляется Далси, и я вздыхаю с облегчением:
– Лучше у мамы спросите, она все знает!
Внуки тут же срываются ей навстречу, а она с холодностью снежной королевы бросает взгляд в мою сторону. Но я-то уже не боюсь таких взглядов. Я-то прекрасно вижу, что внутри она смеется. Потому что действительно знает многое. И кто ее тесть на самом деле. И какой он обманщик. Но… никому об этом не рассказывает. И правильно делает! Ведь жить в сказке более интересно и завлекательно. И там всегда найдется место для мечтаний…
Которые очень часто сбываются!
Соленый огурец
(Детектив)
– Детективом решил заделаться?! – с неожиданной злостью выкрикнула Любаша и решительно загородила своим хрупким телом выход с кухни. Григорий Лещинский свою жену никогда не боялся, но сейчас нехотя снова уселся на табурет. Ему захотелось объяснить мотивы своего предполагаемого поступка. Но сразу нужных слов не находилось.
– Видишь ли, мне этот несчастный случай кажется очень странным…
– Да у тебя совсем мозги перестали соображать от переизбытка алкоголя в крови! – с ядовитым сарказмом прервала его супруга. – Ему кажется!!! Крестись, если кажется! И не лезь не в свое дело! Без тебя милиция разберется!
– Как же! Разберется! – возмущенно фыркнул Григорий. – Да они даже никого и не опросили из окружающих! Для отмазки глаз порасспрашивали нескольких забулдыг да и укатили на день рождения своего коллеги. Я сам слышал, как они переговаривались…
– Значит, для них все ясно и просто! Никаких сомнений.
– Зато у меня сомнений хоть отбавляй! Да и другом мне Федько был…
– Другом?! – Любаша демонстративно рассмеялась. – Первым треплом и обманщиком он был!
– Про покойника плохого не стоит говорить! – повысил голос Григорий. – Он хоть и преувеличивал много, но в душе был человеком добрым, легкоранимым. Старался всегда быть спокойным, солидным, уравновешенным.
– Ага! Солидным в особенности! Поэтому и рассказывал, что его мать полковник в отставке, а отец секретный физик. Впоследствии оказалось: мать – уборщица в солдатской столовой; отец – ночной сторож стеклотары.
Григорий Лещинский грустно улыбнулся на возмущенные воспоминания жены, выдвинул из-под стола вторую табуретку и сделал приглашающий жест рукой.
– Рыбка! Садись! И не заводись так! Я ведь получше тебя знаю тяжелую жизнь Федора. Очень уж хотелось ему быть как все благополучные люди. Оттого и фантазировал. Когда его первая жена бросила и с ребенком сбежала, он чуть на себя руки не наложил. Переживал слишком. А уж когда и вторая с ним то же самое отчебучила, вот тогда-то он и сломался. И начал «понтоваться»: «Жен я по заграницам отправил и только деньги им на жизнь и учение детей отправляю». Он даже мне ни разу не пожаловался на этих шлюшек. Может, надеялся на возвращение хоть одной из них?
