Сергей Кириенко - Гулы
Легкие кроссовки мягко ступали по мостовой, черные глаза скользили по витринам магазинов, вывескам банков, рекламным плакатам… Город жил своей жизнью. Человек смотрел на снующие по улицам автомобили, в лица людей, идущих по тротуару. Казалось, в них не было ничего необычного. Но чем дольше он шел по этой улице, тем большая тоска нарастала в нем, подавляя все остальные его чувства…
Через двадцать минут он добрался до маленькой гостиницы под названием «Стелла д’Ардженто», расположенной в двух кварталах от пьяцца дель Пополо. Сняв комнату и получив ключи, поднялся на второй этаж, открыл двери номера и прошел к окну, из которого открывался вид на высокую гору. Несколько минут он смотрел на Кальва-Монтанья, отрешившись от мира…
Внезапно он почувствовал, как отчаяние затапливает все его существо, и испытал огромную боль. Он понял, что не выберется из этого города живым,— ему суждено умереть на этой высокой горе.
На мгновение захотелось все бросить и убежать.
Человек отошел от окна и опустился на кровать. Пальцы рук дрожали. Он вытащил из кармана тонкую, Длинную сигарету, похожую на жало стилета, и закурил… Но кто остановит Зло, если не он?
Сладковатый дым анаши попал в легкие, всосался в кровь и успокоил возбужденный мозг человека… Это фатум. Судьба. Если суждено умереть ему в этом городе, он умрет, и ничто не в силах изменить предначертанного судьбой. Таков закон. Сколько раз он предсказывал смерти другим и убеждался в непреодолимости фатума?..
Докурив сигарету, он полностью успокоился и осмотрел комнату. Узкая деревянная кровать, стоящая у стены, тумбочка у окна, стенной шкаф и голая лампочка, висящая под потолком. Комната для спартанца. Впрочем, и цена — соответствующая.
Поставив сумку в шкаф, он вышел из номера и запер за собой дверь. Вскоре он оказался на улице.
Теперь весь его багаж составляли карта, купленная им час назад, пачка сигарет в правом кармане куртки, половина из которых была с анашой, зажигалка и маленькая записная книжка с единственным адресом в заднем кармане брюк.
Человек в армейском комбинезоне дошел до автобусной остановки, сел в первый же подошедший автобус и проехал шесть кварталов в сторону Кальва-Монтанья. Выйдя из автобуса, увидел пустырь и двинулся по тропинке, ведущей к белой ограде кладбища.
Через минуту он остановился у ворот чимитеро ли Джованни. Заплатив сумму, взимаемую на содержание могил, смотрителю, сидящему в маленькой будке у входа, прошел за ограду и на мгновение замер, испытав хорошо знакомое чувство тревоги, не раз посещавшее его во многих уголках Европы и Азии,— здесь оно было необычайно острым и сильным. Он окинул опытным взглядом раскинувшиеся перед ним ряды могил и вздохнул.
Ну, что же… Он убедился в том, что Зло в этом городе есть. Теперь ему нужно узнать, насколько глубоко оно пустило в нем свои корни…
— Я убил его,— повторил Тревор Адамс, глядя широко расширившимися глазами на лежащую посреди дороги человеческую фигуру.
Человек не шевелился.
— Что теперь будет, Джей? — В голосе Тревора звучал ничем не прикрытый страх.
Он посмотрел на жену. Джей взглянула на мужа, и вдруг ей показалось, что он стал похож на испуганного мальчишку, разбившего любимую папину вазу и прибежавшего к маме искать защиты. Но наказание неизбежно, и оба это понимают…
— Джей?! — Одним этим словом Тревор сумел выразить все владевшие им эмоции.— Сейчас сюда приедет полиция, меня проверят на алкоголь и упекут за решётку. Ведь вчера я выпил не меньше ста граммов джина!
— Успокойся, Трев! — произнесла Джей на удивление холодным голосом. Она уже поняла, что нужно взять себя в руки — иначе, если они запаникуют и начнут делать глупости…
— Ты ничего не мог сделать. Он выскочил на дорогу прямо под колеса машины. У тебя не было времени тормозить. Любой полицейский это определит.
— А может… — Тревор быстро оглядел оба конца улицы и сглотнул,— может, уедем?
Джей смерила его испепеляющим взглядом:
— Вот тогда, Трев, тебя точно посадят!.. Посмотри-ка,— она ткнула пальцем в коричневую машину, замершую в пяти метрах от них,— ты думаешь, водитель «форда» не видел, как мы сбили этого типа? А кроме него, найдутся другие.
Она кивнула на распахнутые окна домов, стоящих по обеим сторонам узкой улочки.
Тревор облизнул губы.
— Они определят, что вчера я пил,— повторил он.— Это конец, Джей! Никого не будет интересовать, было ли у меня время тормозить. Они скажут, что я был пьян и упекут за решетку…
— Не мели чушь,— ответила Джей.— Водитель «форда» подтвердит, что этот псих выскочил на дорогу внезапно. Он ведь и сам чуть не сбил его.
Тревора начало колотить.
— Откуда он вообще взялся? Нарк, псих обкуренный!..— Он вдруг принялся кричать, вцепившись побелевшими пальцами в руль машины.— Почему он должен был выскочить именно перед нами? Почему перед нами?..
— Успокойся, Трев. Словами ничего не исправишь.— Джей щелкнула замком двери.— Надо пойти и узнать, что с этим типом.
— Что с ним? Господи, Джей, да он мертв! После таких ударов не выживают!
— Пойдем и посмотрим,— повторила она, выбираясь из машины.
Водитель коричневого «форда» уже стоял на дороге — высокий толстяк в красной рубахе и коричневых штанах. Опершись о капот собственного автомобиля, он достал сигарету и закурил.
— Послушайте,— крикнула через дорогу Джей.— Вы видели, что произошло?
— Да,— кивнул толстяк,— я уже вызвал полицию.
— Но вы видели, как этот человек выскочил на дорогу? Под самые колеса?
— Конечно… На вашем месте я бы вообще успокоился и просто ждал. Это ваш муж? — Водитель «форда» кивнул на вылезшего из «опеля» Тревора.
— Да.
— Ваш муж не виноват, синьора. Он ничего не мог сделать. Этот тип, наверное, просто обкурился.— Толстяк говорил на удивление спокойным голосом, попыхивая сигаретой.— Сейчас приедет полиция, за пару минут оформит бумаги, и мы разъедемся… Ваш муж не виноват.
Джей почувствовала облегчение. Водитель «форда» говорил с уверенностью человека, не раз попадавшего в подобные переделки. Похоже, он знает, что говорит.
— Тревор, ты слышал?
Да,— кивнул тот. Его все еще бил озноб.
— Знаете,— говорил толстяк,— за последние два месяца это третий, кого сбивают на моих глазах. Но этот тип, наверное, был просто под мухой. Полиция быстро выяснит, что к чему…
Внезапно толстяк, поднявший руку с сигаретой ко рту и собиравшийся говорить, видимо, до самого приезда полиции, замолчал. На лице его отразилось удивление.
