Питер Страуб - История с привидениями
— Дорогой, и ты каждую ночь видишь такие сны?
— Нет, этот самый плохой. — Он улыбнулся, сообразив, к чему она клонит своими поглаживаниями.
— Ты очень волнуешься, — она поднесла его руку к губам и поцеловала.
— Знаю.
— И вы все видите такие сны?
— Кто все?
— Клуб Чепухи.
— Думаю, да.
— Ну что ж, — она присела и принялась стаскивать через голову ночную рубашку, — и что же вы думаете делать с этим, старые болваны?
Рубашка была снята, и Стелла подняла руки, стягивая волосы. Двое детей оттянули ей груди и сделали соски большими и темными, но в целом тело Стеллы постарело немногим больше, чем ее лицо.
— Мы не знаем, — признался он.
— А я знаю, — сказала она и легла на постель, раскинув руки. Если Рики и жалел когда-нибудь, что не остался холостяком, как Сирс, то уж никак не в это утро.
— Старый развратник, — сказала Стелла, когда они закончили. — Надо было давно сказать мне. Но нет, ты слишком гордый, чтобы обратиться за помощью к жене.
— Неправда.
— Да? Или лучше волочиться за девочками, как твой Льюис?
— Льюис не волочится за девочками.
— Ну за девочками двадцати лет.
— Я не такой.
— Это точно. Ты бы скорее жил, как твой компаньон Сирс, — она откинула простыни и встала. — Пойду помоюсь, — она надолго ушла в ванную и вернулась в белом мохнатом халате, с торжественным видом Кассандры.
— Я скажу тебе, что надо делать. Позвони Сирсу прямо сейчас и расскажи ему этот сон. Он твой друг, но, насколько я вас знаю, вы можете видеться неделями и не поговорить ни о чем личном. Это ужасно. О чем вы с ним говорите?
— О чем? Ну о юриспруденции.
— А, о юриспруденции, — протянула Стелла.
— Газет еще нет, — сообщил Рики. — Я сходил посмотреть.
— Конечно, нет, — Стелла повесила полотенце на кровать и направилась в гардероб. — Который сейчас час, по-твоему?
— А который? Мои часы на столе.
— Около семи.
— Семи? — Обычно они не вставали раньше восьми, а на работу Рики шел только в полдесятого. Хотя ни он, ни Сирс не хотели сознаться в этом, работы становилось все меньше. Старые клиенты один за другим терялись, а новые приходили со всякой чепухой вроде налоговых вопросов, поэтому они могли спокойно сидеть дома два дня из семи. А на работе Рики успел перечитать второй роман Дональда Вандерли, пытаясь представить себе автора в Милберне.
— Ты разбудил меня своими воплями, — напомнила Стелла из гардероба. — Тебя хотел съесть какой-то монстр.
— Да. Я еще удивился, что на улице так темно.
— Не увиливай, — через минуту-две Стелла, уже одетая, вышла из гардероба и присела на кровать. — Когда человек так вопит во сне, нужно серьезно с этим разобраться. Я знаю, что к доктору тебя не загонишь…
— По крайней мере, к психиатру. Мозги у меня в порядке.
— Я ничего не говорю, но Сирсу ты должен об этом рассказать. Не могу видеть, как ты мучаешься, — с этими словами она сошла вниз.
Рики остался лежать, размышляя. Как он и сказал Стелле, это был худший из всех его кошмаров. Не хотелось даже думать о нем — и не хотелось отпускать Стеллу. Но детали сна вспоминались удивительно ярко. Он вспомнил мертвые лица своих друзей, в то же время живых; в этом было что-то порочное, и эта порочность поразила его не меньше ужаса происходящего. Может, Стелла и права. Нужно позвонить Сирсу. Он снял трубку, еще не зная, что будет говорить. Сирс подошел к телефону.
— Алло, это Рики.
В это утро все почему-то демонстрировали несвойственные им черты характера.
— Рики, слава Богу, — сказал Сирс. — Я только что хотел тебе звонить. Можешь сейчас собраться и заехать за мной?
— Минут через пятнадцать. Но что случилось? — Тут он вспомнил сон. — Что, кто-нибудь умер?
— А почему ты спрашиваешь? — голос Сирса напрягся.
— Неважно. Потом объясню. Мы едем не в офис?
— Нет. Мне позвонил сейчас наш Вергилий. Он хочет нас немедленно видеть.
— Элмер хочет нас видеть? А что случилось?
— Наверное, что-нибудь сверхъестественное. Я тебя жду.
Глава 5
Пока Рики умывался, Льюис Бенедикт совершал свою обычную пробежку по лесной тропинке. Он каждое утро перед завтраком пробегал две мили. Иногда в это время какая-нибудь юная леди, проведшая с ним ночь, готовила ему завтрак, но сегодня, как всегда после вечеров в Клубе Чепухи, никаких леди не было, и Льюис бежал чуть быстрее, чем обычно. В эту ночь ему приснился самый страшный в его жизни сон, картины которого все еще стояли у него перед глазами. Другой бы напился или попытался описать сон в дневнике — Льюис же в своем синем спортивном костюме и кроссовках «Адидас» бежал по лесу, надеясь изгнать память об этом кошмару.
Льюис приобрел этот лес и луг вместе с каменным домом, почти не торгуясь. Дом, больше похожий на крепость, выстроил в начале века богатый фермер, поклонник романов Вальтера Скотта. Льюис не знал этого, но годы жизни в отеле заставили его тосковать по большому дому со множеством комнат. Когда он продал отель, денег после уплаты налогов как раз хватило, чтобы купить единственный дом в окрестностях Милберна, который его удовлетворял. Не всем его гостьям нравились дубовые панели, ружья и шпаги по стенам (Стелла Готорн, проведшая в доме Льюиса три довольно бурных дня, сказала, что никогда еще не занималась любовью в арсенале). Луг он почти сразу продал, но лес оставил.
Во время пробежек он каждый раз замечал что-нибудь новое и интересное: то подснежники в ложбинке за ручьем, то незнакомую красногрудую птицу размером с кошку. Но сейчас он ни на что не смотрел, просто бежал, изо всех сил желая, чтобы не случилось того, что должно случиться. Может, этот молодой Вандерли расставит все по местам: судя по его книге, у него немало опыта в таких делах. Может, Джон прав, и племянник Эдварда сможет хотя бы объяснить, что с ними происходит. Это не могло быть чувство вины. Происшествие с Евой Галли случилось так давно, с другими людьми и в другой стране. Даже лес с тех пор вырос новый.
Льюис любил думать о том, как далеко тянется этот лес: чуть не на всю Северную Америку, и никого там нет, кроме него и индейцев. Ну, может, еще несколько духов. Да, в этой чаще он начинал верить в духов. Хотя где они теперь, в мире гамбургеров, супермаркетов и площадок для гольфа?
Они здесь, Льюис. Здесь.
Словно чей-то голос сказал это в его мозгу. «Что за чушь», — подумал он, проводя рукой по лицу.
Здесь.
Черт! Он сам себя пугает. Все этот проклятый сон. Они все запугали друг друга своими рассказами. Теперь им уже снятся одинаковые сны. Льюис не мог понять, что это значит. Он попал ногой в лужицу и вдруг вспомнил конец своего сна: пустые мертвые лица двух его друзей.
