Сергей Гомонов - Сокрытые-в-тенях
Аня безропотно стянула сапог, но Диана сразу же опомнилась:
— Ладно, давай калоши. Не по подиуму же, в конце концов, разгуливать…
— Ы-ы-ы! Загадай загадку, большая кошка Турандот!
— Слышишь? — спросила Дина, замирая.
Аня удивленно взглянула на нее:
— Что слышу?
— Генка-дурак глумится.
— Где?
— Ты что, не слышишь? Постой… нет? Нет?!
Кассандрушка опустила глаза, и Дина лязгнула зубами:
— Всё. Я точно шизофреничка. Мне уже мерещатся несуществующие голоса.
— Кто такой дурак-Генка?
— Ты шутишь, Ань?
— Нет…
— Не может быть. Ты меня разыгрываешь. Ну, Генка, тот самый придурок из мужского крыла! Ну?!
Аня пожала плечами:
— Бежим дальше, Дин. Надежда Ивановна дала мне свой адрес. Говорит, что у нее внук — компьютерщик, вот он нам и поможет отыскать на городской карте твой дом. А вообще она сказала, что даже не слыхала про такую улицу у нас в городе…
— Постой! Нет, мне и правда кажется, что я сплю! Ты знаешь, кто такая Турандот?
— Принцесса какая-то, — не выпуская Дининой руки, Аня прошлепала за разъехавшиеся ворота, на которых белела вывеска: «Тепличная, 1». — В советские времена был комедийный спектакль «Принцесса Турандот», я видела кусочки записей по телевизору… в детстве…
— Большая кошка Турандот…
— Что ты там бормочешь все время, Дина?
— Ничего, я так, своё… Как же ты уговорила бабусю дать нам обувь?
— Она приняла меня за медсестру.
Девушки трусцой добежали до безлюдной остановки. Козырька над нею не было бы видно в темноте, если бы над сооружением не возвышался гигантский рекламный щит, который сверху был подсвечен двумя яркими юпитерами. Кроме полотна с изображением, они выхватывали из темноты еще и часть улицы.
Дину неприятно поразил взгляд рекламного мужчины.
Сверля зрителя инфернально подкрашенными зеленоватыми глазами, тот ехидно усмехался из-под полей черного цилиндра и в довершение образа указывал пальцем в камеру; последнюю фалангу его украшало массивное серебряное кольцо в виде кривого когтя. Несмотря на смешение классического и металлистского стиля, в зеленоглазом соблазнителе было что-то притягательное пополам с отталкивающим. Над его плечом светилась неоном надпись: «Мегаприкол», а рядом с когтем — будто бы нацарапанное чем-то раскаленным продолжение: «Только на 66 канале! Василий Нагафенов и самое зажигательное шоу XXI века! Спешите видеть! Спешите участвовать! Самый главный приз может оказаться вашим!».
— Мерзкий тип и мерзкая замануха! — прошептала Дина. — Холеный паразит…
— Ты о ком?
Дина ткнула пальцем вверх, на рекламу.
— На-га-фе-нов… — шепотом и по слогам прочла Аня. — Фамилия какая-то дурацкая…
— Эпатаж. Ненавижу таких, как он…
— Он просто выпендривается. Без маски на телевидении не выживешь… наверное…
— Ах, Аня, без маски нигде не выживешь… Загремишь в психушку, и все. Но…
— Тс-с-с! — вдруг вскинула руку Аня. — Слышишь? Слышишь, да?
— Да! — Дина присела и сжала Анину руку. — За нами наблюдают!
— За нами все время кто-то наблюдает, Дина! А сейчас они подошли совсем близко. Мне страшно.
— Вон первый трамвай! Бежим!
— 7-Сторожиха, медсестра и санитар вышли из помещения.
— Да, как и предполагалось, — сказала медсестра.
Надежда Ивановна задумчиво уставилась на пару собственных калош, стоящих в луже за углом сторожки.
4 часть. За что мы сражаемся дальше?
Неохотно отшатнулась тьма от лампадки в руке Ольсара. Крадучись, сыскарь проник в святая святых цитадели столицы — рабочий кабинет месинары Ананты. Притворив тихонько дверь, он огляделся. Доводилось Ольсару бывать здесь и прежде, но лишь при свете дня и почтительно держа глаза долу.
Мрачноватым казался кабинет ночью: обитые багровым шелком стены казались утробой гигантского чудовища, некогда заглотившего весь интерьер. Давно не проветриваемая, душная комната успела запылиться и стать безжизненной в отсутствие своей венценосной владелицы.
Ольсар прошел вдоль длинного шкафа, сделанного из темной породы дерева. Круг света выхватывал теснящиеся на полках книги и свитки, начертанные мудрецами из разных краев. Стены были завешаны громадными картинами с портретными изображениями предшественниц месинары Ананты — ее теток, бабок, прабабок… Если бы не одеяния по моде прежних времен, если бы не разного вида маски на лицах женщин, то все они ничуть не отличались бы от нынешней хозяйки цитадели Кааноса, чей портрет висел позади старинного секретера. Именно за этим столом, такая хрупкая в кресле с высокой спинкой, встретила в тот раз Ольсара ее величество.
«Рада видеть вас, Ольсар!»
«Да будут ваши дни легки, ваше величество!»
«Ольсар, у меня будет к вам неотложное дело государственной важности. Вы что-нибудь слышали о человеке по имени Вальбрас?..»
И, вспоминая теперь тот разговор, сыскарь снова поклонился пустующему креслу. Виданное ли дело: правительница исчезла, а ради политического равновесия приближенные вынуждены изображать, будто ничего не случилось. К нему, Ольсару, никто не смел подступиться, памятуя его прежние заслуги перед месинарой, а вот у лекаря Лорса Сорла подписку о неразглашении взяли, не постеснялись.
Осторожно коснулся сыскарь ключа, вставленного в верхний ящик секретера. То, что вынужден он делать сейчас, еще вчера показалось бы Ольсару святотатством. Это все равно что заглянуть под маску спящему.
Ящик оказался полон всевозможных канцелярских приспособлений первой необходимости, однако ничего заслуживающего внимания там не было.
Тут сыскарю показалось, будто кто-то приблизился и находится совсем рядом с ним. Это не был звук, это не была неосторожная тень, нет. Просто что-то неуловимо изменилось в окружающем мире, Ольсар быстро опустил свою лампадку под крышку секретера. Кабинет снова поглотила тьма. Не шевелясь и напряженно вслушиваясь, сыскарь провел на месте минуты три, а то и дольше. Ощущение никак не менялось. Подождав еще немного, Ольсар полез в следующий ящик.
— Ам-Маа Распростертая, подай хоть какой-нибудь знак! — прошептал он и присел на корточки, чтобы не позволять свету разливаться по комнате.
В среднем ящике лежала большая тяжелая коробка, инкрустированная малахитом. Поверхность ее в раскрытом виде разделялась на равные квадратные секторы. Ольсар зажмурился, припоминая, при каких обстоятельствах он видел эту коробку прежде.
