Сакс Ромер - Зеленые глаза Баст
— Полное безумие! — мрачно заметил Гаттон. — Это ничем нам не поможет, лишь утянет еще глубже в трясину.
Мы вернулись в кабинет.
— Вы читали сегодняшние газеты? — спросил инспектор.
Я кивнул.
— Чуть ли не все. Эти негодяи осмеливаются трепать имя мисс Мерлин.
— И не забывают про новоявленного баронета, сэра Эрика, — многозначительно сказал Гаттон.
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Вы действительно верите, что Эрик Каверли как-то замешан в дело о смерти своего родственника?
Гаттон неловко заерзал на стуле.
— Ну, — начал он, — если не брать в расчет детали, кому еще выгодна смерть сэра Маркуса Каверли?
Вопрос поставил меня в тупик — я и ранее опасался его, зная, что ответа не будет.
— Он наследует титул, — продолжил Гаттон, — а после смерти леди Бернем Каверли ему переходит Фрайарз-Парк. Есть какое-то условие, или акт о неотчуждаемой собственности, или распределение долей между наследниками, по которому поместье и капитал остаются в ее пожизненном владении.
— Насколько я понимаю, имение заложено?
— Это требует уточнения, мистер Аддисон. Поверенный сэра Эрика ничего не знает об этом, а юрист сэра Маркуса уходит от ответа. Но даже если речь об одном лишь титуле, то многие расставались с жизнью и за меньшее. Впрочем, не забывайте о… мисс Мерлин.
— В каком смысле? — строго спросил я.
— В смысле ее отношений с сэром Маркусом. Ревность заставляет мужчин (и женщин) совершать необъяснимые, отчаянные поступки. А сэр Эрик Каверли, новый баронет, весьма непредсказуем.
— Он своеволен и не лишен слабостей, — согласился я. — В остальном он обыкновенный, хорошо образованный английский джентльмен из старинной фамилии. Говорю вам, Гаттон, это нелепо. Одна армейская карьера подтверждает его здравомыслие.
— Да, — пробормотал Гаттон, — он был награжден за безупречную службу в Египте.
Это кажущееся невинным замечание обрушилось на меня, как удар кулака. Гаттон принялся неторопливо набивать трубку, даже не глядя в мою сторону, но скрытый смысл его слов был слишком очевиден.
— Гаттон, — сказал я, — на что это вы, черт побери, намекаете?
Он слегка пожал плечами.
— Пожалуй, самая таинственная часть расследования,
— ответил он, — упирается в дела египетские, не так ли? Именно так. А кто из известных нам людей связан или был связан с Египтом?
— Неужели… женщина?
— Ага! — сказал Гаттон. — Вот теперь вы дошли до сути. Но, принимая во внимание, что все необычные черты вашей гостьи можно так или иначе объяснить, например, преднамеренным обманом, не может ли она оказаться кем-то, кого Эрик Каверли встретил в Египте?
Некоторое время я молча смотрел на него, а затем предположил:
— То есть она соперница мисс Мерлин?
— Именно. Уловка с фотографией походит на проделку женщины, охваченной безумной ревностью. Все спланировано с изощренной хитростью, но стоит делу дойти до ненавистной конкурентки, интрига становится переперченной.
— И вы полагаете, что Каверли молчит, потому что прикрывает кого-то?
— Ну, кого-то или самого себя. А что еще это может означать? Человек, подозреваемый в убийстве, не мешкает с представлением алиби, если, конечно, предварительно не был загнан в угол. Пока мне сложно понять, какую роль во всем этом играет ваша знакомая с необычными глазами, но, по-моему, я где-то слышал, что пусть и редко, но встречаются люди со светящимися зрачками.
— Встречаются, инспектор, — согласился я. — Надеюсь, что в скором времени я смогу найти сведения на этот счет. Как раз сейчас я пытаюсь достать книгу Сент-Илера по тератологии[16].
— Что касается фантастической силы и ловкости, — продолжал Гаттон, — не следует забывать, что живая изгородь
— это не каменная стена. Иными словами, вашей гостье было незачем прыгать почти на шесть футов в высоту. Да и, в конце концов, нынче эпоха спортсменок. Некоторые женщины-атлетки способны прыгать необыкновенно высоко. Конечно, следует найти и опросить свидетелей, но я заранее знаю, что от них услышу. Это остроумное решение, но оно не ново для меня.
Вся затея осуществлялась с помощью телефона — он мощный союзник современного преступника. Говоря вкратце, произошло следующее: наш неизвестный убийца выбрал Ред-Хаус из-за того, что тот стоит на отшибе и сдается всем желающим, и снял его без личной встречи с агентом. В первую очередь мы должны искать того, кто не ограничен в средствах. Он, этот мужчина или женщина — назовем его «Игрек» — заменил обычные рекомендации предложением внести арендную плату за год, заплатил наличными и таким образом заполучил ключи и право пользования особняком. Подобным же образом он ввез туда немногочисленные предметы меблировки. Мы пока не нашли контору, где он купил эту мебель, но я не сомневаюсь, что заказ, как и прежде, был сделан по телефону, а оплата производилась наличными. Должно быть, потом он сделал дубликаты ключей — это осуществляется просто. Не сомневаюсь, впоследствии выяснится, что и мебельщиков, и поставщика продовольствия, доставившего ужин, впустил в Ред-Хаус местный рассыльный или же ключи попали к ним по почте.
Все строилось вокруг одного замысла, довольно простого, — заманить сэра Маркуса в комнату с накрытым столом. С помощью тех же загадочных телефонных звонков его пригласили тем вечером в театр «Нью-авеню» и, хотя мы вряд ли сможем это доказать, он полагал, должно быть, что звонили по просьбе мисс Мерлин. По хладнокровной обстоятельности, с которой Игрек организовал доставку ящика в гараж и тела убитого в доки для отправки в Вест-Индию, мы можем судить о характере человека, которого призваны найти.
Конечно, о содержимом ящика рано или поздно все равно узнали бы. Но из-за аварии в порту это случилось совсем быстро. Произойди это позже, Игрек успел бы замести в Ред-Хаусе все следы, что крайне замедлило бы расследование. Однако ему удалось убрать самую важную улику.
— Какую? — с неприкрытым интересом спросил я.
— Машину смерти, — ответил Гаттон. — Хитроумное устройство, вокруг которого были расположены дополнительные приспособления. Не надо ждать подтверждений от коронера или патологоанатома — и так понятно, что сэр Маркус умер от удушья.
— В той комнате с накрытым на двоих столом? — пробормотал я.
— А вы сомневаетесь?
— Нет, — сказал я. — Не сомневаюсь.
— Я запретил что-либо там трогать, — продолжал Гат-тон, — и сейчас намерен отправиться в дом и сделать последнюю попытку раскрыть тайну смерти сэра Маркуса.
— Но одна деталь, — сказал я, — кажется, никак не укладывается в описанную вами схему. Силуэт Баст, изображенный на ящике — том, что сейчас у вас, в Скотланд-Ярде — и статуэтка богини, украденная с моего стола ночью.
