Клайв Баркер - Вечный похититель
Однако пронзительные выкрики Карны были не так приглушены. Они разрывали мрак, протыкая мысли Харви так же, как зубы Карны могли бы пронзить его голову, если бы зверь поймал его.
«Венделл! — завопил Харви. — Оно гонится за нами!»
Харви разглядел впереди себя фигуру. Затем лицо Венделла, размытое туманом, повернулось, чтобы сказать:
«Пути наружу нет!»
«Но он должен быть!»
«Я не могу отыскать!» — сказал Венделл. И его ответ почти потонул за громом выкриков Карны.
Харви оглянулся на дорогу, которой пришел, больше боясь не понять, насколько близко тварь, чем увидеть ее, сколь бы ни было устрашающим зрелище. Пелена тумана клубилась перед ним, но он уловил очертания Карны, когда зверь спускался. Этот был самым чудовищным из всего выводка: гнилая кожа растягивалась на колючих и гладких костях, глотка была гнездом змеиных языков, челюсти усажены сотнями зубов.
Вот и конец, подумал Харви. Я прожил только десять лет и пять месяцев, и скоро мне откусят голову.
Затем краем глаза он увидел странное зрелище. Руки миссис Гриффин, протягивающиеся в туман и бросающие Блю Кэт на землю.
«У нее хорошее чувство направления! — услышал Харви слова миссис Гриффин. — Иди за ней! Иди за ней!»
В повторном приглашении он не нуждался. Блю Кэт тоже. Задрав хвост, она пошла, мягко ступая. И Харви потащил за руку Венделла, чтобы последовать в погоню. Кошка была быстра, но Харви был столь же быстр. Он не отрывал глаз от этого яркого хвоста, даже когда шорох крыльев позади возвестил, что Карна погрузился в туман и находится почти над ними.
Два шага, три шага, четыре. Казалось, теперь туман разряжался. Харви услышал радостные вопли Венделла.
«Улица! — орал он. — Я ее вижу!» В следующее мгновение Харви тоже увидел ее, с тротуарами, влажными от дождя и сияющими в свете ламп. Теперь он осмелился взглянуть назад. Там находился Карна, челюсти его были на расстоянии ярда от них.
Он отпустил руку Венделла и толкнул своего друга в сторону улицы, одновременно пригибаясь. Нижняя челюсть Карны оцарапала его спину, но тварь двигалась слишком быстро, чтобы контролировать себя. И вместо того чтобы, развернувшись, схватить свою добычу, Карна влетел в реальный мир.
Венделл был ухе там, Харви присоединился к нему мгновением позже.
«Нам удалось! — вопил Венделл. — Нам удалось!»
«Карне тоже!» — сказал Харви, показывая на зверя, когда тот поднимался в облачное небо и поворачивал, чтобы опять пойти за ними.
«Он хочет загнать нас обратно!» — сказал Харви.
«Я не собираюсь! — заплакал Венделл. — Никогда! Я никогда не вернусь обратно!»
Карна услышал этот вызов, его полыхающие глаза уставились на Венделла, и он полетел вниз как молния. Крик его эхом раздавался в полночных улицах.
«Бежим!» — скомандовал Харви.
Но взгляд Карны пригвоздил Венделла к месту. Харви схватил Венделла и был готов бежать, когда услышал, что крик зверя изменился. Триумф превратился в сомнение, сомнение превратилось в боль, и внезапно Карна стал не налетать, а падать, в крыльях его образовались дыры, будто полчища или рои невидимой моли поедали ткань.
Карна с трудом пытался подняться опять в воздух, но израненные крылья отказывались служить. И несколько мгновений спустя он ударился об улицу столь крепко, что откусил себе дюжину языков и разбросал полсотни зубов под ногами мальчиков. Однако падение не убило его. Хотя Карна мучительно страдал от ран, он с трудом приподнялся на шипастых костылях крыльев и начал подтаскивать свое тело обратно к стене. Даже теперь в поврежденном состоянии он был ужасен. И щелкая зубами направо и налево, отгонял Харви и Венделла со своего пути.
«Здесь ему не выжить... — размышлял вслух Венделл. — Он умирает».
Харви желал, чтобы у него было какое-нибудь оружие, чтобы удержать тварь от возвращения в безопасное место, но ему пришлось удовольствоваться лишь зрелищем отступления. Если бы Карна не желал их плоти столь сильно, подумал Харви, то не погнался бы за ними с такой скоростью и не причинил бы себе ни боли, ни повреждений. Это был урок, и если бы Карна мог запомнить его! Зло, каким бы сильным оно ни казалось, может быть побеждено своим собственным аппетитом.
Когда тварь исчезла, занавес тумана задернулся.
Единственным напоминанием о тайнах, что лежали по другую сторону стены, была мордочка Блю Кэт, глядящая на мир, который она, подобно другим обитателям Дома, никогда не могла бы исследовать. Лазурный взгляд на мгновение встретился со взглядом Харви, затем Блю Кэт оглянулась на свою тюрьму, словно услышав призывы миссис Гриффин, и с печальным вздохом повернулась и потащилась прочь.
«Странно, — сказал Венделл, когда поглядел на дождливые улицы. — Как будто бы я никогда и не уходил отсюда».
«Так ли?» — сказал Харви. Он не был уверен. Он чувствовал разницу, отмеченную этим приключением.
«Я думаю, вспомним ли мы уже через неделю, что мы жили там?»
«О, я вспомню, — сказал Харви. — У меня есть несколько сувениров».
Он сунул руку в карман, ища фигурки с ковчега. Даже когда он вытаскивал их, он ощутил, что они крошатся, будто реальный мир взимал с них дань.
«Иллюзии...» — прошептал он, когда фигурки превратились в пыль и просыпались между пальцев.
«Какая разница? — заявил Венделл. — Время отправляться домой. И это не иллюзия».
14
Время ушло
Мальчики потратили два часа на то, чтобы добраться до центра города, и там — поскольку их дома находились в разных сторонах, — они расстались. Но еще до этого они обменялись адресами и договорились связаться в следующие день-два, для того, чтобы подтвердить рассказы друг друга о Доме Каникул. Заставить людей поверить во все, что произошло с ними, трудно и все-таки возможно. Им будет проще, если оба расскажут одинаковую историю.
«Я знал, что ты действительно вернешься сюда, — сказал Венделл перед тем, как они расстались. — Ты спас мне жизнь».
«Ты сделал для меня то же», — ответил Харви.
Венделл выглядел озадаченным. «Возможно, мне и хотелось бы, — сказал он как-то сконфуженно, — но я никогда не был особенно смелым».
«Мы убежали вместе, — сказал Харви. — Без тебя я не смог бы этого сделать».
«На самом деле?»
«На самом деле».
Венделл просветлел, услышав это. «Ага, — сказал он. — Думаю, это правда. Ну... увидимся».
И каждый пошел своей дорогой.
До рассвета оставалось еще несколько часов, и улицы были совершенно безлюдны, а потому для Харви путь домой был долгим, одиноким и трудным. Он утомился и был немного опечален прощанием с Венделлом, но мысли о радушии, которое он встретит, когда достигнет собственного порога, подгоняли его вперед.
