Рубин Алекс - Голос крови. Антология
Она поцеловала меня и выскользнула из комнаты.
Такси неспешно катилось по ночному городу. На моих губах еще сохранился солоноватый вкус последнего поцелуя. Мне стыдно было признаться в этом даже самому себе, но факт оставался фактом — никогда раньше я не чувствовал себя таким измотанным после плотской любви. Все тело вопило от усталости, точно мне пришлось весь день грузить тяжеленные мешки. Восторг исчез, осталась лишь вселенская слабость.
***
Утром я проснулся с головной болью. Одуряющая слабость многотонной плитою навалилась на грудь. Я поднялся с кровати и добрел до ванной. Из зеркала на меня уставилось бледное, нездоровое лицо с мешками под глазами. Из левой ноздри по щеке тянулась ниточка запекшейся крови. Я умылся и взялся за бритву. Рука дрожала, и лезвие выписывало замысловатые зигзаги. Самочувствие было ужасным, но ощущения даже отдаленно не напоминали похмелье. Пожалуй, нечто похожее мне довелось испытать, когда я подхватил тяжелый грипп и неделю провалялся в постели с температурой под сорок. Я проглотил две таблетки аспирина, выпил чашку кофе, повязал галстук и вышел из дома.
Рабочий день начался с генерального промывания моих мозгов. Шеф тыкал пальцем в графики; стучал кулаком по столу и призывал кары на мою голову. Смысл его слов доходил до меня с трудом. Головная боль из огненных тисков превратилась в отупляющую тяжесть. Я молча смотрел на миниатюрный сувенирный глобус, который стоял на столе, и думал о том, что его мраморным основанием было бы очень удобно колоть орехи.
— Дмитрий Николаевич, ты вообще меня слышишь?
— Слышу, но плохо понимаю, — честно признался я.
— В зеркало на себя смотрел?
— Было дело.
— Выглядишь так, как будто на автобусной остановке ночевал. Заболел, что ли?
— Наверное. Чувствую себя ужасно.
— Болеешь, так иди к доктору. В таком состоянии от тебя проку все одно никакого. Подобрал работничков на свою голову.
Наш банк обслуживался частной клиникой, расположенной в соседнем квартале. Этот путь показался мне невероятно длинным. На крыльце клиники я почувствовал, что еще чуть-чуть, и рухну прямо на пыльные ступени.
Доктор долго изучал мою кардиограмму, смотрел анализы и периодически пощипывал куцую бородку. Наконец он прокашлялся и вынес вердикт:
— Молодой человек, по всем признакам вы вполне здоровы.
— Спасибо, доктор, но легче мне от этого не становится.
— Эритроциты у вас, правда, на нижней границе нормы.
— Что это значит?
— В крови есть красные тельца, которые переносят кислород. Иногда их становится слишком мало, мы такое называем анемией. У вас их количество практически в норме, но низковато для молодого здорового мужчины. Кровотечений последнее время не было?
— Нет.
— Я назначу несколько обследований, но, в любом случае, до анемии далеко, и чуть сниженный гемоглобин не может объяснить такой слабости, как у вас. Я полагаю, что мы имеем дело с банальным переутомлением. Слышали о «синдроме менеджера»?
Я отрицательно покачал головой.
— В медицине его еще принято называть неврастенией. Причина этой патологии в том, что перегрузки, особенно психические, истощают организм; он растрачивает все свои резервы и больше не может нормально функционировать. В таких случаях мозг дает сигнал, что он не выдержит в запредельном режиме, не справится с нагрузкой. Ваше состояние — это нечто вроде сигнальной лампочки, и говорит она о том, что пора отдохнуть, расслабиться, сделать небольшую паузу.
— Что посоветуете?
— Самое лучшее — взять отпуск, уехать из города и как следует отдохнуть. Если в ближайшее время с работы не отпустят, то хотя бы уменьшите нагрузки. Еще надо будет попить лекарства. Я выпишу грандаксин. Это дневной транквилизатор, он успокаивает и снимает напряжение.
— Я спать с него не буду?
— Нет, не волнуйтесь, он сонливости не вызывает. Даже машину можно водить.
— Хорошо…
Из клиники я вышел с прежним отвратительным самочувствием, больничным листом и рецептом. Может, действительно, пора в отпуск? Положа руку на сердце, я всегда был самым настоящим трудоголиком и уже начал забывать, что такое отдых.
Остаток дня я провалялся в постели. Под потолком сновала муха, наматывая круг за кругом вокруг люстры. Под аккомпанемент монотонного жужжания я незаметно заснул. Мне снилась Карина. Обнаженная, как в день творения, она сидела на берегу моря. Волны набегали на камни, шипели и швыряли горсти брызг. Девушка лукаво улыбнулась, встала и шагнула в воду. Ее ноги расплывались, как будто их окутывало марево, которое иногда можно увидеть над раскаленным асфальтом в знойный день. Они теряли четкость очертаний и завершенность форм. Карина нырнула, и над водой на миг взметнулся русалочий хвост.
Когда я проснулся, небо за окном было серым. Муха улетела, а быть может, легла спать. Сейчас раннее утро или поздний вечер? Я протянул руку, взял мобильник и посмотрел на дисплей. Две циферки «двадцать один», разделенные двоеточием. Очко, символ удачи. Может, мне сегодня повезет? Головная боль исчезла, но чувство разбитости ничуть не уменьшилось. Я поднялся, прошел на кухню и сварил кофе. Потом оделся, вызвал такси и поехал в «Полигон»,
Я бродил по клубу, выискивая взглядом Карину. Сегодня меня угораздило попасть на Japan-party. Атмосферу Японии пытались воссоздать незамысловатым путем: одели официанток в кимоно, на сцену выпустили танцовщиц азиатской внешности, а в баре после каждых двух рюмок сакэ третью наливали бесплатно. Формат музыки ничуть не изменился, монотонный ритм progressive-house продолжал стучать по ушам. Через час бессмысленных шатаний я уселся за барную стойку и заказал виски с колой. Пить сакэ я бы не согласился и задаром. Мне всегда казалось, что этот напиток отдает прокисшими грибами. На сцене несколько пар участвовали в соревновании по раздеванию. Конкурс избитый, но всегда вызывающий оживление в зале. Одна девица сдернула лифчик и помахала им над головой на радость зрителям. Ведущий отпустил пару сальных шуточек. Я знал, что будет дальше. Рано или поздно кто-нибудь решится снять с себя все и выиграет приз. Наградой победителям, наверное, будет бутылка японской бормотухи.
Рядом со мной сидела молоденькая девушка. Выглядела она лет на восемнадцать, не больше. Черные джинсы, майка того же цвета, перчатки без пальцев и бесконечная тоска во взгляде. Готов поспорить, что под широкими кожаными браслетами, скрывающими ее запястья, прячутся белесые рубцы от самопорезов, долгая память о рано умершей любви. Трубочкой для коктейля готичная барышня размазывала по стенкам стакана остатки напитка. Занятие столь же бессмысленное, сколь и завораживающее. На секунду девушка отвлеклась и посмотрела на меня.
