Дмитрий Громов - Путь проклятых
– Хорошо, Влад, – очень серьезно кивнула Эльвира. – Но лучше бы он согласился. – Она склонилась над лежащим на земле капитаном.
– Ну что, Василий, ты не возражаешь против небольшого путешествия?
– Куда? – с трудом прохрипел капитан. – В Преисподнюю? Кто ты, Влад? Я видел, как ты шел, блин!…
– Я? Ну, считай, что-то вроде ангела. Ангела Смерти. У тебя будет выбор: стать таким, как я, и воевать с этими сволочами дальше – или умереть. Впрочем, умрешь ты в любом случае.
– Я… таким, как ты! – выдохнул капитан. – Я их… всегда давил, гадов. Да я… зубами им глотки рвать буду!…
– Именно об этом и речь! – не удержавшись, расхохотался я. – Он наш, Эльвира! Хватай его – и понесли. Ах, черт, у тебя же нога!…
– Ну и что? – искренне удивилась Элис. – Мы полетим!
– Мы?… – наверное, челюсть отвисла не только у капитана, когда Эльвира, скромно потупившись, поднялась на метр над землей и зависла в воздухе.
– Просто по-другому у нас бы не получилось – вот я и решила, что раз надо – значит, я тоже должна научиться летать – прямо сейчас…
– Ладно, потом, – прервал я ее, – вот доберемся до подвала – там и расскажешь все. – Хватай капитана – и полетели. Держись, Василий, сейчас будем возноситься!
Уже с высоты я в последний раз окинул взглядом поле боя и невольно поморщился:
Черт, столько жратвы зря извели!
ГЛАВА III
TO LIVE IS TO DIE[6]
These are the pale of death
Which men miscall their lives.[7]
1
Поначалу Эльвицу с непривычки заносило на виражах, да и наша ноша отнюдь не способствовала полету, так что по дороге мы чуть не сшибли несколько фонарей, чудом избежав столкновения в последний момент, едва не «подключились» к злобно загудевшей на нас пронзительно-голубой линии высокого напряжения, а пару тянувшихся к нам веток мы таки снесли – хорошо еще, что я снял капитану боль, и он этого даже не заметил.
Добравшись наконец до места, мы ухнули вниз, и я едва успел замедлить падение, но все же посадка получилась не вполне мягкой. Капитан негромко застонал.
– Приехали, Василий. Сейчас «лечить» тебя будем, – сообщил я.
– От смерти не вылечишь, – прошептал Прохоренко.
– Верно мыслишь, капитан! – почему-то мне было весело, хотя ничего веселого не происходило. – Только мы тебя не от смерти, а от жизни лечить будем. Есть такое универсальное лекарство от всех болезней…
– Гильотина, что ли? Или цианистый калий, блин? – через силу улыбнулся Василий.
– Вроде того. «Поцелуй вампира» называется. Элис, ты не находишь, что у капитана вполне наш юмор?
– Нахожу, – улыбнулась Эли. – Вы будете с нами, капитан! Мы еще знаете как повеселимся завтра, празднуя ваше воскрешение!
– Ребята, делайте, что хотите, – Прохоренко сделал попытку махнуть рукой, но это ему плохо удалось. – Сдохну – не обижусь – все одно я уже не жилец, блин. Ну а если оклемаюсь и смогу еще того лейтенанта достать – большое спасибо скажу.
– Сдохнешь, а потом оклемаешься и достанешь, – пообещал я Василию, который не нашелся, что ответить, поскольку от наших «пояснений» у него явно начала ехать крыша.
Так, развлекая по дороге уже почти мертвого капитана, мы осторожно спускались в подвал по выщербленным ступеням.
Жалобный скрип двери.
Последние две ступеньки.
Пришли.
Это мы, ребята! – машу я рукой в темноту.
Молчание.
Здесь что-то не так!
– Эльвира…
И в это мгновение в дальнем углу вспыхивает кровавый глаз лазерного прицела. Смертоносная светящаяся нить с клубящимися в ней пылинками упирается в грудь Эльвиры – как раз под левым соском.
– С прибытием! – раздается в углу чей-то насмешливый, чуть картавый голос. – А вот и парочка влюбленных трупов! Стойте, где стоите, и продолжайте держать эту падаль. Скоро за вами приедут – подождите немного. И не вздумайте дергаться – в стволе у меня серебро!
Очень интересно. Второй раз нас пытаются взять «живьем». Что-то не похоже это на Бессмертного Монаха, если верить рассказам Генриха. Его люди явно ведут какую-то свою игру. Если это вообще его люди.
Наконец мне удается их рассмотреть. Не его, а именно их. Второй засел в самом дальнем углу подвала, и в руках у него точно такая же автоматическая винтовка «М-16», как и у первого, с явно посеребренным штыком и подствольным гранатометом, только вместо лазерного прицела на ней установлен инфракрасный. И целится он в меня. А у того, что держит на прицеле Эльвиру – инфракрасные очки.
Да, ребята подготовились серьезно. Я бросаю два коротких взгляда налево и направо. Нет, их только двое. Но можно не сомневаться, что скоро здесь появится целая бригада. Небось, и способы удержания у них разработаны; что там: распятия, пентаграммы, чеснок, серебро, святая вода, омела… Вполне достаточно, а есть наверняка и еще что-то. Эльвириных «крестников» в подвале, естественно, нет – уже успели увезти. Мальчишки, небось, и сопротивления не оказали. А этих двоих оставили караулить нас.
Да, времени у нас практически нет, тем более, что и рассвет уже скоро. Но сдаваться им никак нельзя – независимо от того, зачем мы им нужны (могу себе представить – зачем!). Ну что ж, сегодня у нас ночь чудес – попробуем сотворить еще одно и вырваться отсюда.
– Интересно, а зачем это мы вам понадобились? – бросаю я пробный шар. – Такие холодные, скользкие, можно сказать – замороженные заживо (Пойми, Эльвира, ну, милая, ты должна понять! Ведь ты уже один раз проделывала это сегодня!) – зачем мы вам? Будете держать нас в холодильнике и изучать? Так мы можем обойтись и без холодильника! (Есть! Она поняла! Я ощущаю, как слегка касающаяся меня рука Эльвиры начинает быстро холодеть – и поспешно включаю свой собственный «холодильник». Дайте нам только пару минут, чтобы как следует понизить свою температуру – и мы еще посмотрим, помогут ли вам ваши инфракрасные приборы, работающие на тепловых лучах! Ну а лазер… доберемся и до него!)
– Ты что, совсем умом тронулся, мертвяк? – интересуется тот, что держит на прицеле Эльвиру. – Или решил шизиком прикинуться? Прикидывайся-прикидывайся, недолго тебе осталось! У нас, небось, по-другому запоешь!
– У вас? – изумляюсь я. – Это где же? В ИНТЕРПОЛе? А я-то думал, вы нас просто убиваете – без суда и следствия. Ошибался, выходит! Прошу прощения! Образцово-показательный суд над вампиром! Звучит. Правильно, Правосудие – оно для всех! And justice for all!
Ага, зашевелился; пытается перенастроить свои очки. И тот, второй, тоже явно забеспокоился. Главное, чтобы они не заподозрили раньше времени, в чем дело. Еще минута…
