Стивен Кинг - Мареновая роза
Они больше не ездят в Шорленд, однако каждый год, обязательно весной, Рози отправляется туда сама. На ее глазах новое дерево превращалось из тоненького побега в молодое растение, а затем в крепкое деревце со стройным стволом и раскидистой кроной. Она наблюдает за тем, как оно растет на поляне, где больше не резвятся лисята. Рози молча сидит перед деревом, иногда по несколько часов кряду, сложив руки на коленях. Она приезжает сюда не для поклонения или молитв, однако эти посещения, ставшие уже ритуалом, преисполняют чувством выполненного долга, после них Рози ощущает некое обновление. Как будто они удерживают ее от того, чтобы причинять боль близким и друзьям – Биллу, Пэмми, Роде, Курту (о Робе Леффертсе можно уже не беспокоиться; в тот год, когда Пэмми исполнилось пять, он тихо умер от сердечного приступа). И если это так, значит, все правильно, она не тратит время попусту, приезжая сюда.
Но каким же совершенным в своей красоте растет дерево! Его молодые ветви покрыты густыми, здоровыми, глянцевыми листьями темно-зеленого цвета, а за последние два года она замечала неожиданные всплески красок в гуще листвы – это цветки, которые позже превратятся в плоды. Рози не сомневалась, что, если кто-то наткнется на поляну и рискнет отведать плодов этого дерева, результатом станет смерть, и смерть отвратительная. Временами это беспокоит ее, но пока нет никаких признаков того, что кому-то удалось обнаружить поляну, и потому тревоги Рози не слишком сильны. До сих пор она не видела следов пребывания здесь других людей – ни единой пустой банки из-под пива или обертки от жевательной резинки, ни одного окурка. Ей же достаточно того, что она приезжает сюда каждую весну, садится перед деревом, сложив на коленях гладкие, не покрытые пятнами смертельной болезни руки, и смотрит на древо своей ярости, на резкие мареновые всплески цветков, которые позже превратятся в несущие смерть плоды с одуряющим притягательным запахом.
Иногда, сидя перед молодым деревом, она напевает.
– На самом деле я – Рози, я – Рози Настоящая... советую поверить мне... со мною шутки плохи...
Разумеется, не такая она и значительная личность, говоря откровенно, разве что для близких к ней людей, но, поскольку по-настоящему ее волнуют только они, ничего в этом плохого нет. Все счета оплачены, как говорила женщина в мареновом дзате. Она достигла безопасной гавани, и этими весенними утрами, сидя, подогнув под себя ноги, перед деревом на тихой, поросшей травой поляне, изменившей ее жизнь (между прочим, открывающийся отсюда пейзаж очень напоминает нарисованную маслом картину – из разряда тех, что пылятся на дальних полках антикварных магазинов и ломбардов), она подчас ощущает такой прилив благодарности, что начинает болеть сердце. Рвущиеся наружу чувства заставляют Рози петь. Должна петь. У нее нет другого выбора.
И время от времени на краю поляны вырастает лисица – старая, оставившая далеко позади славные годы красоты и резвости, с ярко-рыжим хвостом, в котором теперь мелькает проседь, – и замирает, прислушиваясь к пению Рози. Взгляд ее черных немигающих глаз мало что выражает, однако Рози безошибочно угадывает в них отблеск ума – глубокого и мудрого.
10 июня 1993 – 17 ноября 1994
1
Очертания штата Техас напоминают сковороду с ручкой
2
Да здравствует бык! (исп.)
3
Великий бык. (исп.)
4
Мизери – дама из тупейшего романтического сериала, написанного героем романа Стивена Кинга «Мизери». В этом слое реальности, очевидно, сериал существует на самом деле
5
Номер один (исп.)
