Виктория Morana - Республика Ночь. Вампирский Петербург
— Вот она! Лови её! — заорал кто-то из переулка.
Милена живописно выгнула спину, как испуганная кошка, и, кажется, зашипела. С таким количеством народа ей просто не справиться.
Толпа нагнала её почти у самой Кунсткамеры. Жаждущие возмездия фанаты убиенного вокалиста откровенно забили на опасно близкий рассвет и решили гнаться за обидчицей до последнего. Процесс охоты, как выяснилось, обязательно включал неформальный pub crawl по забегаловкам с названиями вроде «Бродячая сучка» и «Fuck them all, мистер Маяковский». Надрались товарищи в богемных местах прилично, погоня их не освежила, так что теперь Милена рисковала получить от фанатов по полной программе.
Кто-то из преследователей оказался настолько отморожен, что приволок с собой весьма громоздкий крест. Зубкова выругалась: вот же сволочи! Самих колбасит, а расходиться по гробикам всё равно не хотят. Ну вот где он взял этот крест? Из какого места вытащил? Не освящённый ведь (где сейчас освящённые-то найдёшь?), а сшибает на пятнадцати метрах!
Впрочем, дальнобойность креста поразила не одну Зубкову, стоящие рядом с деятелем вампиры тоже отпрянули. Послышались недовольные крики пьяной толпы. Решили разобраться, в каком месте лежал крестик, и засунуть его обратно. Под шумок Милена юркнула за большую резную и очень тяжёлую дверь Кунсткамеры, которая была открыта для посетителей на исходе ночи.
Первое потрясение ждало её в фойе. Старушка вампирша в синем халате отказалась её пускать бесплатно как студентку. Выглядела Милена, конечно, под стать любому студенту — грязная, голодная и с умными глазами, но всё-таки старовато. Все душевные силы потребовались Зубковой, чтобы молча отсчитать 25 красных рублей в кассу, вместо того чтобы растерзать бабусю на месте.
Получив на руки билетик, вампирша прошла по длинному коридору с высокими потолками и колоннами. Здание выглядело представительно. Милена что-то припоминала о Кунсткамере из курса молодого бойца, преподанного в академии при Службе вампирской безопасности. Вроде бы это специальный музей, где ещё при людях один царь начал собирать всякую гадость: изуродованные человеческие тела, сросшихся близнецов и другие аномальные «чудеса». Молодец, царь. Надо же народ как-то образовывать. Если Милена не ошибалась, значит, теперь это самый обычный, рядовой музей, экспонатами которого не удивишь и вампирёнка-детсадовца.
Действительно, внутри никого не было, но совсем не потому, что в музее было скучно. Напротив, не соврала информационная брошюра на входе: экспозиция Кунсткамеры могла повергнуть посетителей в леденящий ужас.
Главный зал был весь выкрашен в розовый цвет. На высоких окнах висели кремовые занавески с цветочками. Под ними обнаружились тяжёлые портьеры, которые, видимо, не пропускали дневной свет. Ещё бы, ведь БЕЛЫЙ — это универсальный отражатель! Милена, пребывая в культурном шоке, медленно шла по залу. Впрочем, идти там было затруднительно, он был завален вещами, заставлен шкафами, а те, в свою очередь, тоже ломились от чудовищных предметов.
Справа над Зубковой нависал стеллаж с баночками, в которых хранились блёстки. Ярлыки выносили мозг названиями вроде «пыльца весёлых фей» и «сладкий поцелуй мур-мур». Прямо за ним начиналась выставка светлых тканей, половина из которых были подозрительно мягкими, а местами даже пушистыми. К ним Милена подойти не решилась, побоялась, что укусят. В дальнем углу были навалены игрушки разных эпох — улыбающиеся клоуны, яркие кубики, плюшевые мишки… В конце зала вампирша чуть не скончалась, ведь там восседали КУКЛЫ БАРБИ!
— Ёж-вампирёж! — в ужасе зашаталась вампирша, которую в детстве пугали этой самой куклой Барби, от которой даже Бабай не спасает. — Какой же этот царь был извращенец!
Милена жутко устала. Ночь была насыщенной, да еще и эти пляски в клубе… знала бы она, что придётся удирать от толпы свидетелей, ни за что бы так не зажигала, экономила бы силы. Найти тут гроб не представлялось возможным (гроб для Барби — мечта любой девочки, но кто ж его выпустит?), но и сохранять здравый смысл Милена уже не могла.
Она уже серьёзно подумывала о том, чтобы соорудить себе гроб из деталей конструктора «ЛЕГО», как зазвонил телефон. Вполне возможно, что звонили Барби, потому что у Зубковой трубки больше не было (а у Барби была! У неё всё есть!). Возможно, начались галлюцинации на почве переутомления и голода. Она и выпила-то один мохито в клубе, да и там было больше дрянной мяты, чем крови якобы испанских мачо.
Но нет, вот уже спешит к Милене всё та же бабушка, из-за которой офицер обеднела на четвертак. В руке у неё телефон. Трубку протягивает! Милена смотрит настороженно: в жизни не пользовалась таким монстром на проводе и с крутящимся диском. Нынче все телефоны в наклеечках в виде летучих мышей (некоторые даже глушат вредное солнечное излучение, плавящее вампирский мозг), да и не стационарные они вовсе.
— Это вас, — деловито проинформировала бабуля. Улыбка продемонстрировала отсутствие одного клыка, выпал от старости, вероятно. Или от этого ужаса, который старушенция видит каждую ночь в Кунсткамере, на рабочем месте.
— Меня? — удивилась Милена. Ей сюда никто не может звонить. Хотя вряд ли это случайность. Вампирша начинала ощущать себя героиней приключенческого романе, не меньше. А там и не такое творится. — На проводе! — аккуратно проговорила она в трубку, да и, в общем-то, не соврала. Провод у аппарата был длинный и толстый.
— Милена?! — раздался голос Кирилла. — Да где ж ты… пшшшш… брррр… Твоя мать… шшшш… раскудрить… пшш… ногой в клык…… шшшшшшшш…. двадцать раз!
— Кирилл?! Кирилл! — обрадовалась вампирша, несмотря на подозрительные намёки на её маму и двадцать раз. — Миленький, как ты меня отыскал?!
— Методом… шшшш… мать твою… брр… пшшш… двадцать раз! — ответил вампир.
— Так, это уже неприлично, — не сдержалась она. — Я тебя не слышу, но вряд ли ты говоришь что-то хорошее.
Милена попробовала подвигаться по залу, чтобы «поймать сигнал», но этого, конечно же, не произошло. Проявив чудеса сообразительности, она подёргала в «гнезде» телефона проводок. Помогло.
— Я говорю, пришлось искать твою мать, звонить двадцать раз! — разорялся Кирилл. — Но она точно угадала, где ты.
— Не ори, — возмутилась Милена. — Я тебя прекрасно слышу. А вообще то, что мама в курсе, где я, — меня пугает. Почти так же сильно, как то, что ты знаешь номер её телефона! Правда же, она куда большая стерва, чем я?
— О чём ты вообще думаешь?! — заголосил Кирилл. — Ты где? Тебя все ищут! Звонили из СВБ, спрашивали.
— Ничего им не говори! — скомандовала Милена. У неё кружилась голова, хотелось есть. Она упала в кучу плюшевых медведей, поджала ноги и прижала трубку к уху плечом. — Кирилл, я так попала…
