Гайя Антонин - Легенда
- Итак, рассказывай, - он сел в свое кресло, мы примостились на диванчике напротив. Диванчик был достаточно высок, чтобы можно было быстро вскочить с него в случае чего.
- У меня есть условия, - сказала я храбро, - разумные условия, - быстро поправилась я, увидев, как сдвинулись брови Фэнела.
- Слушай, ты... - начал было он, но с видимым усилием сдержался. - Гайя. Ты не совсем в том положении, чтобы ставить условия.
- Ну почему же? Я оказала услугу вам, вы можете оказать услугу мне, - я улыбнулась преувеличенно радостно. На самом деле мне было страшно. Очень страшно. Моя ладонь, сжимающая руку Ивана, вспотела.
- Чего ты хочешь?
- Что будет с Иваном теперь?
- Ну... Мы его накажем.
- Тогда я не расскажу вам ничего.
- Иван расскажет. Перед смертью.
- Слушайте, просто оставьте его в покое - и моя тайна станет вашей. Ведь вы ради этого отослали с глаз долой своих ребят?
Напряженное лицо Фэнела разгладила облегченная улыбка.
- А тебя не проведешь, - похвалил он.
Меня смутила его реакция. Признаться, я такого низкого о себе мнения, что похвала вампира - который был, несомненно, очень мудёр и добёр, как говаривала моя подруга Оксана - показалась мне незаслуженной и странной. Забегая вперед скажу, что правильно показалась.
- Что это за имя такое у вас интересное? - осмелев, самым будничным тоном спросила я.
- Имя? А. Меня зовут Штефан, - вампиру, наверное, не хотелось беседовать об этом со мной. Я почти чуяла, как он перебарывает свой безосновательный страх - не называть имени. Языческий страх. - Уменьшительное имя от Штефэнел - Фэнел.
Надо же. Я постаралась не хихикнуть и не умилиться. Это было сложно, потому как я за последние годы своей жизни совсем распустилась и несла все подряд, уповая на то, что любящие уши друзей все выдержат. Однако сейчас... сейчас был не тот момент. Надо следить за собой и своим языком.
Хотя согласитесь: вампир, который отзывается на... скажем, на имя "Степашка" - это ведь просто умора.
- А твое имя? Редкость для этих мест.
- Мой папа - доктор исторических наук, специализируется на истории Древнего Рима.
Мне было не по себе, хотя и - чего греха таить - очень любопытно. Я гадала, сколько же лет этому вампирскому мастеру?
- Гайя Антонин, - сказал он с той интонацией, что заставила меня пожать плечами и продолжить:
- Да, это фамилия династии римских императоров. Я думаю, что мой дед или прадед - они все были специалистами по истории Древнего Рима - сменили свою фамилию на эту. Наверное, их ушам она казалась очень благозвучной.
Мастер уставился на меня пристально. Он словно пытался понять, шучу я или нет.
- Итак, Гайя Антонин, - он с нажимом произнес мое имя, скрестил руки на груди и уставился в потолок, размышляя. - К сожалению, вампирские законы таковы - мы не можем оставить жизнь Ивану. Прости.
Его "прости" звучало фальшиво.
- Но ведь ваш друг непременно выздоровеет! - я старалась не выказывать отчаяния голосом. Я знала, что меня легко взять на понт и запугать.
- Ну и что? Иван отравил его кровь, - Фэнел сказал это так, будто Ваня убил его маму и детишек. Хотя, пожалуй, вампирам и людям непростительными кажутся совершенно разные поступки и вещи...
- Я ведь согласилась рассказать вам... Ваня не виноват. И он ведь уже здоров. Разве не стоит такое ноу-хау того, чтоб изменить закон?
- Если только ты не ведьма, то не нашла панацеи от всех болезней. Может, лишь от этой одной. Случаи, такие, как с Иваном, - крайне редки. Так что твоему ноу-хау, в общем-то, грош цена.
Что ж, в его словах был резон. И как я не подумала об этом?!
- Тогда почему мы здесь и разговариваем? - спросила я. И совершила ошибку. Да, нет у меня агрессивной дипломатичности Маны...
Реакция была незамедлительной. Фэнел поднял к уху трубку, набирая номер: - Мана? Возьми Флорина и Бросу.
Глава 5
Но зато не дивись, мой враждующий друг,
Враг мой, схваченный темной любовью,
Если стоны любви будут стонами мук,
Поцелуи окрашены кровью.
Н. Гумилев
Враг мой равен. Полноправен. Чей скорей вскипит бокал?
К. Бальмонт
Иван вскочил, я тоже. Фэнел быстрее молнии скользнул к двери:
- Ну-ну, без паники, - он улыбался. И это было страшно.
- Послушайте, послушайте! - я все-таки не сдержала отчаяния. Ваня метался по кабинету, заламывая руки. Лицо мальчика было перекошено страхом, глаза были вконец ошалевшие. - Фэнел, я... Я прошу вас...
Чувствуя, как к горлу подступает комок, я сильно прикусила изнутри щеку. Все пропало. Я не смогла его спасти. И себя, скорее всего, тоже...
В комнату влетели Мана и двое парней, что все время ходили с ним. Боевой отдел. Также хороши собой, один - с кудрявыми черными волосами и карими звездами глаз на смуглом лице, в белой рубашке и джинсах. Второй - посветлее, русые волосы стильно острижены, детсковатые пухлые губы, почти как у Маны. Но в отличие от дипломата, в облике которого не было ничего женственного, этого бойца в пиджаке с капюшоном его губки делали похожим на красивую девушку. Мана по-прежнему был в своем белом пальто...
Страх и отчаяние уводили мои мысли в сторону. Я шагнула вперед, отрезая от четверых вампиров Ивана и протянула к ним руки.
- Пожалуйста, подумайте... Я заберу его, пожалуйста, лучше отдайте его мне.
- Он хорош собой, - насмешливый голос меня просто убивал, Фэнел откровенно измывался. - Адольф говорил, что мальчишка просто огонь!.. - и засмеялся.
Меня передернуло, я мотнула головой:
- Он еще ребенок! Господи... - я машинально потерла лоб рукой, пытаясь сосредоточиться. - Просто дайте нам уйти, я клянусь, вы о нас больше не услышите! Я... уеду в другой город, мы никому о вас не станем говорить, само собой, да и кто поверит...
- Ты не сможешь контролировать его, увы. Этот вариант не подходит, даже если забыть о законе, - Фэнел нетерпеливо поглядел на часы.
- Ну я... Я заплачу вам! Хотите?! - это была шикарная мысль, несомненно. Я ухватилась за нее, как за последнюю соломинку. - Я могу прямо завтра снять со своего счета деньги, только отдайте его мне...
- Черт, девочка, - Фэнел захохотал, ударяя себя по ляжкам; как я заметила, остальным тоже было весело, кудрявый парень точно смеялся. И ему нравилось все это. - Да сколько ты нам можешь предложить?!
- Я... у меня на счету лежит довольно большая сумма, чуть больше десяти тысяч евро. И я могу достать еще тысяч пять, серьезно! - я подумала о том, что папа мог бы дать мне столько, а если в долг, то и больше.
