Джеффри Примроуз - Кровавая обитель
Антонио Лопец колебался несколько секунд. Он снял горнолыжные очки и внимательно, словно в последний раз, посмотрел на весеннее солнце.
Потом Антонио одним прыжком перемахнул через оконный проем. Внутри было сумрачно и сыро.
Из треугольного отверстия наверху в коридор падал свет. Антонио прошел на улицу и остановился перед воротами. Его охватил ужас.
Перед молодым человеком раскинулся монастырский двор. Повсюду мусор и камни. В середине двора возвышались остатки костров с привязанными к столбам скелетами. Желтоватые черепа насмешливо улыбались гостю.
Антонио Лопец задрожал.
К тихой песне ветра прибавился умоляющий шепот, постепенно переросший в истошный вопль. Скелеты задвигались и начали судорожно рвать полусгнившие пальмовые веревки, которыми они были привязаны к столбам. Их рты беззвучно раскрывались, клацали зубами, и казалось, что эти кошмарные звуки исходили из их уже несуществующих глоток.
Антонио собрался бежать из ужасного места, когда дикий ор прекратился и раздался звенящий женский крик.
– Антонио! Беги! Спасайся! – донеслось до него из черной дыры.
Антонио уставился в провал в стене.
Там стояла живая Кандиа! На ней был белый лыжный костюм и красная шерстяная шапочка. Девушка простирала к нему руки, словно хотела подбежать и крепко обнять. Но ее темные глаза смотрели неподвижно и отчужденно.
Скрип костей прекратился, и скелеты замерли на своих местах.
– Кандиа! – воскликнул Антонио. – Ты живая! Ты невредимая!
Он хотел броситься к жене, но почувствовал, что в него вцепились очень сильные руки.
– Невредима! – словно эхо, произнес кто-то у него за спиной. Тихий, проникновенный, шипящий голос.
Перепуганный Антонио увидел справа и слева от себя головы в островерхих черных капюшонах. Маленькие, коричневые высохшие ручки держали Антонио так крепко, что он не мог шевельнуться.
– Невредима, – еще раз прошипел отвратительный голос, – она ждет тебя…
– Теперь все пропало, – услышал Антонио грустные слова Кандии, и она скрылась из виду в одной из мрачных пещер.
Молодой человек начал отчаянно выгибаться, отталкивать мерзких гномов, но все было бесполезно. Ему удалось лишь слегка повернуть голову, когда в глубине двора послышались шаркающие шаги.
Антонио охватила дикая паника.
Из мрака галереи появилась высокая фигура в черной сутане с вышитыми на ней красными языками пламени. На голове у фигуры была круглая черная шляпа с полями, какие носят священники, но она криво висела на лысом черепе с адски сверкающими глазами. Голова была почти отделена от шеи, и сейчас, когда ужасный монстр оказался совсем рядом, Антонио смог разглядеть чудовищную рану, сквозь которую просвечивали белые шейные позвонки.
У Антонио потемнело в глазах.
– Отпусти Кандию, Жеронимо, – прохрипел он. – Возьми вместо нее меня!
Один из гномов в капюшонах пронзительно захохотал.
– Посмотри туда, – приказал инквизитор жестяным голосом.
Глаза Антонио проследили за его костлявой рукой.
Теперь молодой человек разглядел, что к одному из столбов были прикручены не один, а целых два скелета, они застыли в последнем объятии.
– Они освободят место для вас, – вновь раздался леденящий душу голос. – И тогда дьявол будет вершить свой суд.
– Нет! – завопил изо всех сил Антонио.
Но вот гадкая рожа приблизилась к его лицу, и он отчетливо увидел все уродство инквизитора.
Это было слишком даже для Антонио. Молодой человек еще почувствовал, как карлики пытаются его увести, но в глазах молодого человека уже потемнело, и ночь сомкнулась над головой Антонио.
XIII
Неприметный серый «ситроен» карабкался вверх по узкой горной дороге между Канилло и Ранзол. У него были французские номера.
Когда вдали показались купола епископской церкви Сант-Джоан-де-Каселлес, Десмонд Першинг спросил сидевшего за рулем рыжеволосого парня:
– Нам действительно надо провернуть эту операцию сейчас, средь бела дня?
– Обязательно. После обеда у них сиеста, а по ночам церковь закрыта. Мы туда не проникнем даже при помощи твоих волшебных инструментов.
– Ну ладно, – проворчал Десмонд Першинг. – Будем надеяться, что скипетр не расплавился, находясь рядом с горячим мотором. Наварра вряд ли догадался использовать огнеупорный материал.
– А мы сейчас посмотрим, – коротко ответил Гэрри Коулд и свернул на дорогу, ведущую в Сант-Джоан.
На полпути к церкви, около полуразвалившегося сарая он резко повернул вправо и остановился.
«Джентльмены удачи» вылезли, открыли капот и отвинтили от коробки передач маленький стальной ящичек. В нем соблазнительно поблескивала драгоценная часть скипетра де-Каселлес, точнее его замечательно точная имитация.
– Действительно первоклассная работа, – удивился Десмонд, пряча фальшивку в объемистый дипломат, в то время как Гэрри наблюдал за местностью.
– Мы могли и не прятать скипетр так тщательно, пограничники обошлись с нами очень культурно.
Гэрри Коулд захлопнул капот.
– Это была генеральная репетиция, – ухмыльнулся он. – При выезде ребята будут осматривать нас гораздо тщательнее, мы должны на это рассчитывать, даже если будем ехать на машине из графства Сассекс. Если все обойдется, у нас в ящике будет настоящий скипетр. Тогда ты согласишься, что Наварра – замечательный парень.
– Он и берет недешево, – проворчал сквозь зубы Десмонд, когда машина опять тронулась.
– Да, деньги немалые, – расстроенно согласился Коулд, – если дело не выгорит, мы останемся на мели.
Когда американцы остановились на маленькой площадке перед церковью, их встретили полная тишина и запустение. Сант-Джоан-де-Каселлес производило вообще угнетающее впечатление. Кроме дома священника, здесь было еще около полдюжины зданий, из которых обитаемыми были только два. Остальные давно превратились в руины. Миграция населения не пощадила и Андорру.
Разочарованный Гэрри Коулд обнаружил, что церковные двери закрыты.
– Не хватало еще, чтобы дверь оказалась запертой, – рассердился Гэрри и подергал тяжелую ручку. Она не поддалась.
– Проклятье, – выругался рыжеволосый. – Почему это вдруг? Теперь нам одна дорога – к этому старику.
– Я предлагаю приехать сюда завтра снова, – проговорил Десмонд. – Мы так и так пробудем в этих местах еще несколько дней.
– Баранья голова, – пробормотал Гэрри Коулд и двинулся к дому падре Себастьяна. – Прежде чем осуществлять подмену драгоценности, надо удостовериться, что за нами не увязался хвост. Пограничный контроль меня насторожил.
В доме падре было тихо. На громкий стук никто не отозвался, а звонка не было.
