Грэхэм Мастертон - Маниту
— Не могу тебе помочь, Гарри. Некоторые из этих людей хороши в ворожении или могут сконтактировать с твоим давно умершим дядей Генри, но к ним не стоит обращаться с чем-то серьезным.
Я укусил себя за палец.
— А ты? — спросил я.
— Я? Но я не эксперт. Знаю, что у меня есть кое-какие способности как у медиума, но я же не имею понятия о каких-то больших тайнах и всем остальном.
— Амелия, — заявил я, — этого должно хватить. По крайней мере, ты настоящий медиум, а это намного больше, чем я. Я хочу от тебя только, чтобы ты проследила сигнал, кошмар или что-то еще. Мне нужно какое-то указание, откуда это берется. Остальное я могу уладить сам обычными детективными методами.
— Гарри, я занята, — вздохнула она. — Сегодня вечером я выхожу на прием, завтра я обещала взять в парк детей Дженет, а в понедельник я должна открыть лавку. У меня на самом деле нет ни одной свободной минуты.
— Амелия, речь идет о жизни этой девушки. Сейчас она лежит в Госпитале Сестер Иерусалимских и умирает. Если мы не узнаем, в чем дело с этими снами, то это долго не протянется.
— Гарри, я не могу принимать ответственность за каждую умирающую девушку. Это большой город. В нем постоянно умирают какие-то девушки.
Я сжал трубку в руке так, как-будто этим мог вынудить Амелию помочь.
— Прошу тебя. Только сегодня вечером. Только пару часов. Это все, чего я хочу.
Она закрыла рукой трубку и что-то сказала Мак-Артуру. С минуту они что-то бурчали и ворчали, пока, наконец, она не заговорила снова.
— Хорошо, Гарри. Мы согласны. Куда мы должны приехать?
Я посмотрел на часы.
— Сначала заезжайте ко мне. Потом мы пойдем в жилище этой девушки. Мне кажется, что именно оттуда берут начала злобные сны. У ее тетки они тоже есть, только не такие страшные. Амелия, знаю, что это только слова, но я благодарен тебе.
— До свидания, — сказала она и положила трубку.
Немедленно я позвонил миссис Карманн, тетке Карен Тэнди. Наверное, она сидела на телефоне в ожидании известий из госпиталя, так как сняла трубку почти тут же.
— Миссис Карманн? Это Гарри Эрскин.
— Мистер Эрскин? Извините, я думала, что это госпиталь.
— Послушайте, миссис Карманн. Я был сегодня у Карен. Она все еще очень слаба. Врачи считают, что ее шансы возрастут, если они узнают что-то большее о ней.
— Не понимаю.
— Вспомните, как я звонил вчера, чтобы спросить у вас о вашем сне. Том, о пляже. Карен как раз была у меня и говорила, что у нее были похожие сны. Врачи считают, что в них может быть что-то, какое-то указание, которое поможет им вылечить Карен.
— Я все еще не понимаю, к чему вы клоните. Почему доктор Хьюз сам не позвонит мне?
— Он не позвонил, потому что не мог, — объяснил я ей. — Он специалист по медицине, и если бы кто-то из его начальства открыл, что он начинает выпутываться в спиритизм, то он тут же был бы уволен. Но он хочет использовать все способы, чтобы помочь Карен выздороветь. И потому мы должны узнать что-то большее о сне, который у вас обеих был.
Миссис Карманн была сконфужена и обеспокоена.
— Но как же вы хотите это сделать? Как этот сон может вызвать опухоль?
— Миссис Карманн, известно множество документированных связей между умами людей и состоянием их здоровья. Я не хочу этим сказать, что опухоль имеет психосоматическое состояние, но не исключено, что ее связанное с этим психическое состояние вызывает затруднение в лечении. Врачи не отваживаются оперировать, пока они не узнают, чем является эта опухоль и почему она так сильно на нее влияет.
— Хорошо, мистер Эрскин, — тихо сказала она. — Что вы хотите сделать?
— Я уже связался с моей знакомой, которая является своего рода медиумом, — объяснил я. — Я хотел бы провести в вашем доме сеанс так, чтобы эта моя знакомая могла проверить, нет ли в нем каких-нибудь вибраций.
— Вибраций? Каких вибраций?
— Каких-то, миссис Карманн. Каких бы то ни было. Мы не знаем, что ищем, пока этого не найдем.
Миссис Карманн немного подумала.
— Мистер Эрскин, — сказала она наконец, — Я не убеждена. Мне как-то не кажется верным делать что-то такое, когда Карен тяжело больна. Не знаю, что бы сказала ее родители, если бы это узнали.
— Миссис Карманн, — заявил я. — Если родители Карен узнают, что вы сделали все, что только возможно, чтобы помочь их дочери, то какие они могут иметь претензии? Прошу вас, миссис Карманн. Это очень важно.
— Ну, хорошо, мистер Эрскин. В какое время вы хотели бы приехать?
— Где-то через час. Благодарю, миссис Карманн. Вы великолепны.
Она вздохнула.
— Это я уже знаю, мистер Эрскин. Я только надеюсь, что вы сами знаете, что делаете.
Не она одна надеется.
Было около половины одиннадцатого, когда мы все собрались у миссис Карманн на Восточной Восемьдесят Второй улице. Дом был большой и теплый, богато устроенный, но в анонимном стиле — большие набивные кресла и стулья, красные занавесы из плюща, инкрустированные столики и картины. Пахнуло запахом старых дам.
Сама миссис Карманн была хрупкой женщиной с седыми, тщательно причесанными волосами, сморщенным, наверное когда-то красивым, лицом, любящей длинные атласные платья и кружевные платки. Когда мы вошли, она дала мне подержаться за ее мягкую, всю в перстнях, руку. Я представил ей Амелию и Мак-Артура.
— Я только молюсь, чтобы то, что мы делаем, не ухудшило положение Карен, — сказала она.
Мак-Артур со своим широким, бородатым лицом и в вытертых джинсах обошел все жилище, усаживаясь в каждое кресло, чтобы проверить, все ли они мягкие. Амелия, одетая в длинный вечерний костюм с красными блестками, оставалась спокойной и замкнутой в себе.
У нее было худощавое, как будто вдохновенное лицо, большие, темные глаза и бледные, полные губы. Она выглядела так, как будто в любой момент должна была расплакаться.
— Есть-ли у вас какой-нибудь круглый стол? — спросила она.
— Можно использовать обеденный стол, — ответила миссис Карманн. — Только не поцарапайте его. Это настоящий антик, вишневое дерево.
Она провела нас в столовую. Стол был черным и блестел тем глубоким отблеском, в котором можно было утонуть. Над ним висела стеклянная люстра с плафонами. Темно-зеленые набивные занавесы покрывали стены комнаты, на которых блестели масляные картины и зеркала в позолоченных рамах.
— Очень хорошо, сгодится, — заявила Амелия. — Думаю, что мы должны начать как можно скорее.
Мы все вчетвером сели вокруг стола и посмотрели друг на друга с определенной озабоченностью. Мак-Артур, хотя и привычный к спиритическим сеансам Амелии, а оставался все же скептиком.
— Есть ли кто-то? Есть ли кто-то? — повторял он.
— Спокойствие, — сообщила Амелия. — Гарри, не можешь ли выключить свет?
