Александр Дюма - Тысяча и один призрак (Сборник повестей и новелл)
«Нет, я сохраню это средство для вас».
«А для моего отца?»
«Для вашего отца у меня найдется другое».
«У вас есть другое средство!» — воскликнула Соланж, схватив меня за руки и тревожно вглядываясь в меня.
«Если я спасу вашего отца, сохраните ли вы добрую память обо мне?»
«О, я буду признательна вам всю свою жизнь».
Она произнесла это обещание с восхитительным выражением.
Затем, посмотрев на меня умоляющим взором, спросила:
«И вы этим удовлетворитесь?»
«Да», — ответил я.
«Итак, я не ошиблась, у вас благородное сердце. Благодарю вас от имени отца и от своего имени, и если бы даже вам не удалось ничего сделать для меня в будущем, я буду признательна вам за прошлое».
«Когда мы увидимся, Соланж?»
«А когда вам нужно увидеть меня?»
«Завтра, надеюсь, я смогу сообщить вам кое-что приятное».
«Хорошо! Увидимся завтра».
«Где?»
«Здесь, если угодно».
«Здесь, на улице?»
«Боже мой! Вы видите, что это самое безопасное место; вот уже полчаса, как мы болтаем у этих дверей, а никто еще здесь не прошел».
«Отчего же мне не прийти к вам или почему вам не прийти ко мне?»
«Потому что, если вы придете ко мне, то скомпрометируете тех добрых людей, которые дали мне убежище, а если я пойду к вам, то скомпрометирую вас».
«Ну хорошо! Я возьму гражданскую карточку у одной моей родственницы и передам ее вам».
«Да, для того чтобы гильотинировать вашу родственницу, если я буду случайно арестована».
«Вы правы, я принесу вам карточку на имя Соланж».
«Чудесно! Вы увидите, скоро Соланж будет моим единственным, настоящим именем».
«В котором часу?»
«В тот самый час, когда мы встретились сегодня. В десять часов, если угодно».
«Хорошо, в десять часов».
«А как мы встретимся?»
«О, это нетрудно. В десять часов без пяти минут вы подойдете к этой двери, в десять часов я выйду».
«Итак, завтра в десять часов, милая Соланж».
«Завтра в десять часов, милый Альбер».
Я хотел поцеловать ее руку, но она подставила лоб.
На другой день вечером, в половине десятого, я был на этой улице.
В три четверти десятого Соланж открыла дверь.
Каждый из нас явился раньше назначенного времени.
Я бросился к ней навстречу.
«Я вижу, у вас хорошие вести», — сказала она, улыбаясь.
«Отличные! Во-первых, вот вам карточка».
«Во-первых, о моем отце!»
И она оттолкнула мою руку.
«Ваш отец спасен, если он пожелает».
«Если он пожелает, говорите вы? А что он должен для этого сделать?»
«Нужно, чтобы он доверился мне».
«Это уже сделано».
«Вы его видели?»
«Да».
«Вы опять подвергли себя риску?»
«А что же делать? Это нужно; но Бог меня хранит!»
«Вы все сказали вашему отцу?»
«Я сказала ему, что вчера вы спасли мне жизнь и завтра, может быть, спасете его жизнь».
«Завтра, да, именно завтра, если он пожелает, я спасу ему жизнь».
«Каким образом? Скажите. Говорите! Какой чудесной оказалась бы наша встреча, если бы все удалось!»
«Только…» — сказал я нерешительно.
«Ну?»
«Вам нельзя будет ехать с ним».
«Что касается этого, то разве я вам не сказала, что мое решение уже принято?»
«К тому же я уверен, что позже я смогу достать вам паспорт».
«Будем говорить о моем отце, а обо мне потом».
«Хорошо! Я вам сказал, у меня есть друзья, не так ли?»
«Да».
«Я видел сегодня одного из них».
«И что же?»
«Вы знаете этого человека по имени, имя его — гарантия храбрости, верности и чести».
«И это имя…»
«Марсо».
«Генерал Марсо?»
«Именно».
«Вы правы: если этот человек обещал, то он сдержит слово».
«Ну да! Он обещал».
«Боже! Какое вы мне приносите счастье! Ну скажите, что он обещал?»
«Он обещал помочь вам».
«Но как?»
«Очень простым образом. Клебер только что назначил его главнокомандующим Западной армии. Он уезжает завтра вечером».
«Завтра вечером? Но мы не успеем ничего подготовить».
«Нам нечего подготовлять».
«Я не понимаю».
«Он возьмет вашего отца».
«Моего отца!»
«Да, в качестве секретаря. Когда они приедут в Вандею, ваш отец даст Марсо честное слово, что он не будет служить в войсках против Франции, и ночью перейдет в лагерь вандейцев. Из Вандеи он отправится в Бретань, затем в Англию. Как только он устроится в Лондоне, он уведомит вас, я достану вам паспорт и вы отправитесь к нему в Лондон».
«Завтра! — воскликнула Соланж. — Завтра мой отец уедет!»
«Но вам нельзя терять времени».
«Ведь отец не знает об этом».
«Предупредите его».
«Сегодня вечером?»
«Да, сегодня вечером».
«Но как это сделать теперь, в такой час?»
«У вас гражданская карточка, и вот моя рука».
«Да, правда. Моя карточка!»
Я вручил ей карточку. Она положила ее за корсаж.
«Теперь вашу руку».
Я подал ей руку, и мы отправились.
Мы дошли до площади Таран, то есть до того места, где я встретил ее накануне.
«Подождите меня здесь», — сказала она.
Я поклонился и стал ждать.
Она исчезла за углом старинного особняка Матиньон.
Через четверть часа она вернулась.
«Пойдемте, отец хочет повидаться с вами и поблагодарить вас».
Она снова взяла меня под руку и привела на улицу Сен-Гийом, напротив особняка Мортемар.
Подойдя к одному дому, она вынула из кармана ключ, открыла маленькую боковую дверь, взяла меня за руку, провела на третий этаж и постучала особым образом.
Дверь открыл человек лет сорока восьми или пятидесяти. Он был одет как рабочий и, по-видимому, занимался переплетным ремеслом.
Но первые же сказанные им слова, первые же обращенные ко мне изъявления признательности выдавали в нем знатного дворянина.
«Сударь, — сказал он, — Провидение послало нам вас, и я принимаю вас как посла Провидения. Правда ли, что вы можете меня спасти, а главное, правда ли, что вы хотите меня спасти?»
Я рассказал ему, что Марсо обещал взять его с собой в качестве секретаря и требует от него лишь одного обещания: не сражаться против Франции.
«Я охотно даю вам это обещание и повторю его Марсо».
«Благодарю вас от его и моего имени».
«Но когда уезжает Марсо?»
«Завтра».
«Должен ли я отправиться к нему сегодня ночью?»
«Когда вам угодно: он будет вас ждать».
Отец и дочь переглянулись.
«Я полагаю, отец, что было бы благоразумнее отправиться к нему сейчас», — сказала Соланж.
«Хорошо. Но если меня остановят, у меня нет гражданской карточки».
