Дженни Джонс - Голубое поместье
— Снова поэзия. Где уважение, девочка? — В голосе слышался только намек на иронию.
— Ждет следующего семестра. К тому же я ее здесь не оставляла. Должно быть, это Саймон. — Кейт не обнаружила интереса. Она направилась к передней двери и распахнула ее.
После яркого света снаружи в доме было сумрачно. Пока глаза приспосабливались, Том видел вокруг только темные тени и укромные уголки. Он стоял, моргая.
— Ну, входите. Кейт может показать вам дом. Ваши комнаты будут рядом, — сказала Рут, провожая их в коридор.
Постепенно глаза Тома адаптировались к окружению. Он заметил прекрасный, но старый ковер на полу; местами он вытерся, но густая киноварь и золото все еще сохранили яркость. Книги были повсюду, они закрывали стены, были навалены на каждой горизонтальной поверхности. Длинный стол, окруженный изящными, но разнородными стульями. Необычная аркада на столбиках резного дерева… странные пятна света — розы в кувшине на столе, открытые страницы журналов, поблескивающий металл лифта в углу. Однако даже Том заметил, что здесь не слишком уютно.
— А где же то стихотворение, о котором ты мне говорила?
— Вон оно. — Кейт указала на стену над дверью. Надпись была сделана курсивом, текучим и причудливым. Том не мог разобрать текст, но Кейт сказала ему, что там написано:
…Измученный болезнью и трудом,
Не отыскал я Розамунды синий дом.
Безнадежно романтично, подумал Том. Тем не менее встреча с домом тронула его и заинтриговала. Он не мог дождаться более близкого знакомства.
— Не хотите ли чаю? Или лучше чего-нибудь попрохладнее? В холодильнике есть домашний лимонад.
— Лимонад — это здорово, — сказал Том.
Рут Банньер кивнула так, словно он дал правильный ответ.
— Кейт покажет вам все входы и выходы, а я отнесу лимонад на террасу. — Она исчезла в коридоре, ведущем из холла.
Когда они поднялись наверх, Том спросил Кейт:
— Она всегда такая?
— Какая?
— Стесненная, нервная… возбужденная.
— Когда устает, — рассудительно ответила Кейт. — Мама у меня хорошая.
— О чистота юности, — послышался сухой голос с первой площадки. Там стоял высокий и тощий мужчина с растрепанными черными волосами, нежно прижимавший к груди квадратную бутылку, знакомую зелень джина «Гордон». Саймон Лайтоулер, подумал Том. Кузен и любовник Рут, сын Алисии. Все на месте.
— Приветствую вас, — сказал Саймон. — Оставьте у двери ваши заботы и печали. Не о чем беспокоиться, не нужно грустить. В любом случае сюда лишь допускаются идеальные люди. — Он отступил в сторону, пропуская их, глаза его поблескивали.
— А что случается с остальными? — спросил Том.
— Они спиваются, — пояснил Саймон. Том отвернулся в смущении; он заметил, как возле ног Саймона суетится нечто лохматое, мелькают острые зубки и уши.
— А я и не знал, что у вас есть собака, — проговорил Том, чтобы изменить тему, и, опустившись на корточки, протянул руку. Животное немедленно бросилось прочь — в коридор налево. Том распрямился, ощущая себя чуточку глупо.
— Скверное воспитание, — сказала Кейт, и было неясно, к кому относится ее замечание. — Никакой вежливости. — Она улыбнулась, но Том видел, что Кейт раздосадована.
— Вам туда, — показал Саймон в ту сторону, куда исчезло животное. — Крыло для гостей. — Рука его на бутылке расслабилась. Он вновь улыбнулся обезоруживающе. — Рад видеть вас здесь. Кейт иногда очень скучно с нами. — Саймон посмотрел на нее загадочным взглядом. — Здесь слишком далеко.
— Пятнадцать миль от Лондона? — Том приподнял бровь. — Я бывал в местах более уединенных.
— Конечно. — Саймон пожал плечами. — Но вам нужна машина, чтобы куда-то попасть. И потом ты невольно спрашиваешь себя, стоят ли таких усилий… часы, проведенные в подземке или в бесконечных транспортных пробках.
— Значит, вы не часто выезжаете?
Улыбка сделалась жесткой.
— Да, не часто. Здесь спокойно. Мне нравится сидеть дома.
Том вспомнил: Кейт говорила, что Саймон страдает от агорафобии. Он вновь смутился — от глупой бестактности.
— Пошли, — сказала Кейт. — Нам сюда.
Саймон проводил взглядом Кейт и Тома, а потом прислонился к стене. Дыхание его участилось, руки вспотели. Пожалуй, многовато джина. Надо бы ограничиться виски, с джином он всегда не в ладу. Эти глупые выходки в отношении Кейт, а вчера набросился на этого Бирна… Голова его кружилась, слова делались слишком отстраненными, слишком точными. Он ощущал усиливающуюся дезориентацию. Реальность, как всегда, совершала свой короткий прыжок с края пирса.
Мальчишку пропустили, и дерево не упало перед машиной, никакая тварь не вцепилась ему в горло. Хранители дома остались в стороне. Он не мог этого понять. Почему никакие барьеры не остановили двоих чужаков? Или они затевают какую-нибудь игру?
Голоса их, доносящиеся из коридора, разбудили в нем предчувствие. Том… элегантно подстриженные светлые волосы, лучащийся энергией и уверенностью. Кейт, золотая девочка, сама невинность… Он тряхнул головой, пытаясь прогнать эти мысли: все это сон, нахлынувшая с потоком джина фантазия.
Лягушка-брехушка вернулась, она вертелась вокруг его ног, более всего напоминая кошку, чем кого-то еще. И почему они считают ее собакой? Саймон сполз спиной по стене и положил ладонь на голову твари. Он тренировался, теперь это было несложно. Ему казалось, что если он прикоснется к ней по собственной воле, то, возможно, сумеет встретить лицом к лицу все что угодно. Во всяком случае, это начало, небольшая территория, которую он захватил.
Он посмотрел вниз и на мгновение заметил пустые рыбьи глаза, остроконечные красные зубы и мечущийся раздвоенный язык. Глаза его перефокусировались. Обычное животное, выкатившийся язык, мохнатые лапы, дергающийся хвост.
— Почему ты не задержала его? — едва слышно выдохнул Саймон. — Чем он заслужил свободный проход? — Красные глаза не моргали, они казались вечными и враждебными. Как всегда завороженный, он заглянул в них. — И что ты знаешь, моя крохотная аберрация? Где ты окажешься в конце концов?
Он услышал шаги на лестнице. Рут шла посмотреть на него. Саймон видел, как ее плечи и голова поднялись на его уровень, как ее взгляд равнодушно скользнул по Лягушке-брехушке, словно она ничего не значила, наконец Рут остановилась перед ним на площадке.
— Пойдем, — сказала Рут, мягко беря Саймона за плечо. — Эта вещь тебе не нужна. — Она забрала у него бутылку.
— О да… Рут, что он делает здесь? Зачем вообще Кейт пригласила его?
